– Смотри-ка, не пожалели «три плюсика», – поразился Рощин, высыпав краски на стол и вертя тюбики в руках.
– Это хорошие? – заглянула через плечо Наташа.
– Скажем так, самые долговечные, птичка моя! Картина не выгорит на солнце лет двести…
– А потом…? – заинтересовалась девушка.
– Потом? Полноцветие потеряет, но из живых ныне никто этого не увидит.
– Разве нет красок, не выцветающих, скажем, тысячу лет? – не унималась подруга. – Твои картины достойны и большего срока. Вечности…
– Ты подала, кстати, интересную идею! – воскликнул Влад. – Надо бы обмозговать… Это же всего-навсего химия.
«Володенька, остановись! – вмешалась Светла. – Твои полотна настолько ценны, что никогда не увидят солнечного света. Их хранят, если не в сейфах, то точно в помещениях без окон с искусственным освещением и постоянной температурой. Даже личный кабинет принца, ты прекрасно видел сам, затенён тяжёлыми портьерами. У королевы то же самое, уверяю! Пожалуйста, не отвлекайся на эту химию». – «Наверно это из меня Менделеев наружу пробирается», – усмехнулся про себя художник.
– В поместье поколдую над такими красками! – ответил Рощин, скорее для Наташи, чем для феи. – Если время найдётся… для вечности.
До вечерней пирушки на зафрахтованном прогулочном пароходике ещё оставалась пара часов, и Влад набрал номер личного помощника принца Филиппа, герцога, как его…? Милорд? Или…, но помощник уже произнёс своё «алло».
– Приветствую, сэр! – бодро начал Рощин. – Портрет королевы готов, нельзя ли прислать за мной машину…?
– Рад вас слышать, сэр Влад! Не могу взять на себя смелость, принять ваше творение. Хотя и уверен, что оно превосходно, – вельможа в высших британских кругах слыл человеком вежливым и предупредительным. – Дело в том, что Её Величества и Его Высочества во дворце сейчас нет. Они в недолгом морском круизе и вернутся из Брайтона только завтра к полудню. Машина будет вас ожидать у отеля ровно в час дня. Вам будет удобно?
– Удобно, – живописец вытащил из внутреннего кармана блокнот и ручку. – Говорите номер – я запишу…
– Номер чего?! – удивлённо переспросил герцог, но тут же сообразил, что имеет в виду его не такой высокородный собеседник. Однако ни хмыканья, ни малейшего смешка не раздалось в трубке. – Ах, да! Не надо ничего записывать, за вами зайдут наши сотрудники и проводят до автомобиля. Кстати, и картину донесут.
– Пожалуйста, скажите им, что я переехал в апартаменты, это на самом верхнем этаже…
– Хорошо, сэр! До завтра, – тактично закруглил беседу вельможа, хотя его так и подмывало процедить сквозь зубы что-нибудь про детский садик и чрезмерную показную наивность. «А он не так прост, как кажется. Надо бы к нему получше присмотреться», – подумал старый дворцовый интриган. – «Или не надо? Художник, он и есть художник! Хорошо ещё, что не наркоман».
Рощин про герцога ничего не подумал. Ему и так всё Светла поведала: «Шифруется помощник. Елизавета с мужем не в Брайтоне, а в Портсмуте на базе Королевского военного флота. А с номером ты его хорошо поддел, этак ненавязчиво превратив в обычного диспетчера лондонского такси». – «Что ты, птичка моя, даже в мыслях не дерзнул бы!» – хотя отвечал Влад беззвучно, но и глаза потупил, и ладошки по-монашески сложил. – «Ну-ну, мне-то не говори… – хихикнула фея. – Обожаю такие твои шуточки!» – «Мне стало любопытно, начнёт ли он названивать по другому аппарату в высочайшие конюшни, то есть, в гараж. Но его так запросто с толку не сбить, а хотелось бы спесь поубавить… Только, девочка моя, ничего с ним сама не твори! Это всё мелочи, игры разума». – «Поздно спохватился! – громко воскликнула девочка в голове Рощина. – Уже сотворила!» – «Как?! Что?» – неподдельно перепугался художник. «Шучу! Ну, что ты, в самом деле? Я же у тебя – умничка. Не собираюсь по воробьям, пусть и с парчовыми перьями, из пушки стрелять».
* * *
– Во дворец ты поедешь один? – Наташа подошла сзади и дотронулась до плеча близкого друга, когда он, сидя на корточках, осторожно укладывал «Всадниц» в кофр.
В спальне, кроме них двоих никого не было. Посланцы герцога ожидали придворного живописца в гостиной. Влад выпрямился и, нежно взяв лицо девушки в свои ладони, посмотрел в её глаза:
– Понимаешь, это работа. Отвезу картину и вернусь… А лучше – сделаем так: ты отправляйся вместе с нами на машине. По дороге, у того большого универмага я тебя высажу…
– Но я уже все этажи… – слабо попробовала возразить Наташа.
– Погоди, не перебивай, – Рощин легонько коснулся губами её лба. – Тебе поручается ответственное задание – выбрать и для меня, скажем так, походную одежду. Ну, не в смокинге же мне в наше поместье ехать?! Присмотри кроссовки, джинсы и прочее. Из дворца я сразу двинусь туда – примерю, куплю, и мы вместе вернёмся в отель. Уложим вещи, поужинаем и спать пораньше. Не забывай – уже завтра с утра переезжаем в Мэлдон. Майкл обещал заехать за нами аж в семь часов! Будет рулить впереди, дорогу показывать.
– Прости, что я не подумала про тебя, когда ходила по магазинам с Глорией, – прошелестела Наташа. – Если бы мы, хоть один денёк побыли наедине…
– Ничего-ничего, – улыбнулся Влад. – Всё впереди. А пока, сама видишь, надо очень многое успеть. Ну, пойдём – нас там заждались…
Светле не пришлось напоминать любимому про одеколон для принца. Рощин предусмотрительно промокнул им себе виски и сунул пузырёк в карман за целый час до подачи машины к парадному входу «Чёрных монахов».
Первым делом после взаимных приветствий и расшаркиваний Филипп, по обыкновению, за локоток утянул Влада в уголок кабинета королевы и поинтересовался о здоровье русского парфюмера. Рощин медленно и торжественно извлек из-за пазухи синий флакон. Принц цепко ухватил посудину обеими руками, потом быстро выковырял стеклянную пробку и глубоко вдохнул чудесный аромат.
– Волшебно! Вы себе не представляете, сэр, как я благодарен за этот подарок! – воскликнул Филипп. – Ах, да! Вас не предупредили, Её Величество подойдёт через полчаса. Она просила повесить картину вместо «Поклонения волхвов». Слуги этим займутся, а мы с вами пока выпьем чаю! Или кофе?
– Спасибо, милорд, но мне надо прикрепить раму…
– Зачем самому-то трудиться? Сейчас пригласят плотника, – моментально отреагировал принц и даже хлопнул в ладоши.
Рощин, уже немного освоившись во дворце, махнул рукой на лакея, замершего столбом и ждущего приказаний Филиппа. Сам же повернулся к супругу королевы:
– Ваше Высочество, я никому не доверю крепить…
– Как угодно, – принц гостеприимно указал рукой на пару кресел у круглого столика, инкрустированного малахитом. – И немедля после этого – пить чай…
Влад возился всего пару минут, намеренно отвернув полотно от Филиппа в другую сторону. Закончив, он уже сам приказал, стоящим сразу на двух стремянках слугам, снять библейский сюжет Эль Греко. Освободившееся на стене место заняли подсохшие и ещё более чем в спальне, ожившие «Всадницы». Или это полумрак усиливал эффект? Во всяком случае, один из слуг, вешавших картину, подняв на изображение глаза, так испугался, что резко отпрянув, свалился с лестницы. Ему повезло, что тут же полукругом стояло еще полдюжины дворцовых бездельников, и падение получилось мягким, без травм и переломов.
