Когда я устроился рядом с ним в кабине, преподобный отец посмотрел на меня с раздражением, более отчетливо выраженным и неприкрытым, нежели обычно:
– Надеюсь, ничего сверхсерьезного?
Я завел мотор и вырулил с автостоянки.
– Том, у меня нет слов выразить, как я благодарен вам за то, что вы нашли время для этого визита. Особенно если учесть, что сегодня воскресенье.
– А что такого особенного в воскресенье?
– Ну… Ведь у вас сегодня церковная служба. Подготовиться нужно к проповеди, разве нет?
– Уж не думаете ли вы, что я буду готовиться к проповеди для тех кочерыжек, что посещают местную церковь? Вы должны понять, что с проповедью как таковой покончено в наше время, точно так как с кружевными салфеточками и гамашами.
– И дарвинизмом.
– И дарвинизмом, совершенно верно. В любом случае сегодня лорд Клифф замещает меня в церкви. Если кто-нибудь из этих кочерыжек… Эй, а куда мы едем?
Я свернул к холмам вместо того, чтобы ехать вниз к деревне и пасторскому дому.
– Боюсь, что нам придется заскочить еще в одно место.
– Боже! Что теперь вы от меня хотите?
– Изгнать еще одну нечистую силу. В лесу здесь неподалеку.
– Вы определенно шутите, не иначе. Это займет…
– Так что вы говорили насчет лорда Клиффа?
Это сработало: я увидел, что уголки его губ поползли вверх (исключительный случай), когда он мысленно представил себе то глубокое удовлетворение, которое он получит от реакции лорда Клиффа на свое затянувшееся отсутствие. Когда мы подъехали к роще, я вручил ему граненую бутылочку из-под уксуса с нашей кухни, куда налил (без его ведома) граммов пятьдесят – шестьдесят святой воды. Пастор принял у меня воду, снова экипировался и приступил к обряду, что было с его стороны большой любезностью. Я мерил шагами поляну, отыскивая взглядом свидетельства рождения и распада лесного чудища: свежая царапина – ясеневую ветку оторвало от ствола там, куда человеку никак не дотянуться; неровная горка измятых листьев, ободранных с разных кустов и деревьев. Это были части его тела здесь, в английском лесу; должно быть, его появление на свет, его первое пробуждение к жизни случилось там, где преобладала растительность с цилиндрическими стволами и ветвями; на такой вывод, по крайней мере, наталкивали очертания теперь уже раскромсанной серебряной статуэтки. Но и облик чудища, и его сила свидетельствовали о невероятной способности приспосабливаться к совершенно новой среде.
Роща стояла очень тихая, наполненная тенями и солнцем. Речь пастора, поверхностная по сути своей и слегка раздражающая, текла своим чередом:
– Глазом ангела, клыком собаки, львиным когтем и рыбьим ртом – этими символами я повелеваю тебе: изыдь, враг радости и веселья, порождение порока; и знамением духов черной воды, белой горы и безграничной пустыни я повелеваю тебе властью Христовой отправиться немедля в место, избранное тобой…
Внезапно ярдах в десяти от нас я увидел и услышал какое-то движение травы и кустарника, бурное колебание воздуха, слишком импульсивное и хаотическое, чтобы можно было назвать его вихрем. Сначала оно охватило лишь маленький участок пространства, затем как будто стало расширяться; нет, не расширяться, а перемещаться в первые мгновения едва заметно, потом со скоростью неторопливо шагающего человека, потом быстрее и прямо в том направлении, где стоял пастор. Я побежал, обгоняя этот воздушный клубок по кривой, и оттащил пастора в сторону. Преподобный отец потерял равновесие, чуть не упал и, оперевшись на ствол дуба, негодующе глянул на меня:
– Какого черта… Что это с вами такое, мистер Эллингтон? Вы не спятили случайно? Я столько вытерпел сегодня, что едва ли…
Пока он выкладывал свои жалобы и претензии, я повернулся к нему спиной и увидел, как воздушное колебание, все набирая скорость, промчалось над тем местом, где стоял недавно пастор, и исчезло из виду за кустом падуба. Наверное, будучи приведенным в движение, оно не могло само изменить направление; возможно, выбор этого направления был случаен; возможно, колебание не несло в себе угрозы; но я был очень рад, что поступил именно так, а не иначе. Я поспешил занять позицию, с которой можно было проследить за его продвижением. К тому моменту колеблющееся марево уже достигло кромки леса.
– Идите быстро сюда, – позвал я.
– И не подумаю.
Оказавшись на открытой местности, этот феномен раздался вширь, утратил свои очертания и вскоре выдавал себя лишь слабым шевелением травы на полянке размером с теннисную площадку, а затем прекратил свое существование. Я почувствовал, как напряжение покидает мышцы, и направился обратно к пастору, который все так же держался за ствол дуба.
– Извините. Разве вы не видели его?
– Видел его? Ничего я не видел.
– Неважно. Ладно, теперь можно и в обратный путь.
– Но я еще не закончил обряд.
– Понимаю, но он уже возымел действие.
– Что? Откуда вы знаете?
Я сообразил вдруг, что под сварливостью, которая сопутствовала его эмоциям, скрывался страх, который преподобный Том испытывал по отношению ко мне, но я не мог придумать другого объяснения, которое напугало бы его в меньшей степени, и рассудил, что в любом случае капелька страха из того или иного источника ни в коей мере не повредит ему. Поэтому я пробормотал что-то насчет интуиции, заставил его сдвинуться с места и покорно терпел – сначала его продолжительные протесты, а затем обидчивое молчание, пока мы возвращались той же дорогой, какой приехали. Стоя у крыльца своего дома, он сказал примирительно:
– Если не трудно, вы заранее дайте мне знать о вашем празднестве, ладно?
«Празднестве? Празднество? Да ты спятил, приятель!» – нечто такое так и хотелось мне произнести, вколачивая слова в той буффонадной манере, которая сбивает с толку и оглушает, и я начал было хмурить брови, как шут гороховый, но затем смягчился, а вернее, решил, что так выйдет смешнее, когда обман будет осознаваться им постепенно. Так или иначе, я ответил, что выполню его просьбу, поблагодарил за оказанную услугу и поехал домой.
На автостоянке я увидел «моррис» Ника с поднятой крышкой багажника, а через секунду появился и сам Ник с двумя чемоданами, и Люси, следовавшая за ним по пятам.
– Мы поехали, папа. Надо еще забрать Джо по дороге, чтобы дома сразу уложить ее в кровать.
– Ясно. Ну… спасибо, что навестили. И за помощь.
Ник бросил взгляд на жену и сказал:
– Джойс сообщила нам. И я, и Люси – мы очень сожалеем, что так получилось. Но лично мне всегда казалось, что она тебе не пара.
– Это скорее я ей не пара.
– Ну, в любом случае… Как только сможешь выбраться, сразу давай к нам в гости. Брось ты свою гостиницу хоть ненадолго. Дай своему Дэвиду почувствовать, что такое полная ответственность.
