окно. Голос Зейрон превратился в рычание зверя:
— Открывай, дрянь! Я знаю, с кем ты! Шлюха! Грязная подстилка! Если сейчас же не впустишь меня, я убью вас двоих!
Салгор вскочил с постели, как был, голый.
— Сал, дорогой, скорее сюда! — она потянула его за руку и прошептала: — Спрячу тебя в погребе! Он не знает о нем!
— Зейрон⁈ Там Зейрон⁈ — только теперь Салгор окончательно расстался со сном и до молодого мага начало доходить произошедшее.
— Да! — сдавленно произнесла она. — Умоляю, скорее! Он разобьет окно!
Будто в подтверждение ее слов раздался сильный удар, зазвенели осколки стекла. Талонэль тоненько взвизгнула и протянула Салгора в коридор. Тут ей пришла на ум другая идея:
— Скорее! — срывающимся голосом прошептала она. — Открою окно на кухне! Это с другой стороны дома! Ты тихонько выйди со двора в обход сарая и беги в город!
— Открой окно это! — потребовал Салгор, указывая на окно спальни. — Открой, Тали! Слушай меня! Я — мужчина! — твердо настоял он.
— Нет! Сал! Нет! Я умоляю! Он убьет тебя! — ее лицо задрожало, из глаз потекли слезы.
— Немедленно открой, Тали! Так надо! Поверь, я знаю, что делаю! — Салгор решительно и неожиданно грубо подтолкнул ее к окну. — Открывай! И сразу отскакивай в сторону!
— Сал, погубишь себя! — эльфийка сделала нерешительный шаг к окну и добавила: — И меня…
— Скорее открывай! — юный маг приподнял руки, держа их на уровне груди, направляя магическую силу к ладоням. Зазудели плечи, затем все тело. Волосы встали дыбом, и холодок пошел по позвоночнику.
Талонэль откинула штору и дернула рычажок запора оконной рамы. Зейрон ударил кулаком, ломая перемычку рамы. Стекла со звоном полетели в комнату, мелкими кусочками кольнули грудь и руку эльфики. От удара окно распахнулось.
В тот момент, когда вампир был уже готов ворваться в комнату, комнату озарили вспышки яркого голубого света. Извилистые линии электрических разрядов сорвались с пальцев Салгора и ударили вампира. Ученик мастера Ирринда вложил в эту атаку всю свою силу.
Зейрон даже не смог вскрикнуть, дыхание застряло в груди, мышцы скрутило в узлы беспощадной боли. Край оконной рамы, который вампир сжимал пальцами, тут же рассыпался, превратившись в щепки. Когда Зейрон упал наземь под окном, его тело еще несколько секунд вспыхивало, сыпало электрическими искрами. Самого вампира нещадно корежило, так что ни руки, ни ноги не слушались его. Едва он смог встать, как бросился к распахнутой калитке. Возле клумбы вампира догнал еще один электрический удар, но он был намного слабее, чем первый. Зейрон устоял на ногах и с рычанием побежал по улице, проклиная свою любовницу и мага. Думая, что обязательно сведет с ними счеты, но не сегодня.
Талонэль стояла в потрясении у разбитого окна. Рот ее был приоткрыт, казалось, она не дышала. Вдруг жизнь немедленно вернулась в эльфийку, она подбежала к Салгору и принялась покрывать поцелуями его по-прежнему голое тело. Потом прижалась к нему, обхватила худыми руками и заплакала.
— Все хорошо, Тали. Видишь. Мы справились. Запомни, я — мужчина, и ты должна полагаться на меня, — гладя ее волосы, сказал молодой маг. — Завтра утром соберешь вещи, и мы переселимся в город. Будем жить вместе. Если согласишься, я буду считать тебя своей женой.
* * *
Услышав голоса впереди, я снова обеспокоился о госпоже Арэнт: догадается ли она спуститься в подвал и запереть дверь за мной на засовы? Хотя путь из подземелья в ее дом преграждало две надежные двери, на одну из которых было наложено заклятие, все равно Ольвии стоило перестраховаться. С такими соседями, что жили в темных проходах и залах под крепостью Алкур, было чего опасаться. Правда теперь за безопасность особняка Арэнт отвечал великий и ужасный Малгар, вернувшийся так не вовремя и неожиданно. Черт бы его побрал! От мыслей о муже Ольвии, о том, что теперь этот оборотень владеет дорогой мне женщиной, стало холодно и что-то сжалось в солнечном сплетении. Я знал, что так реагирует чакра-Манипура — она отвечает за наши желания и связанные с ними эмоции нижнего уровня.
Идя дальше, по подземному ходу, первые минуты я даже не думал, кто там впереди и что меня ждет — настолько я был потрясен, расставанием с Ольвией и пониманием, что она, увы, передала себя воле графа Малгара. Оставалось надеяться, что в ближайшие дни, может быть даже завтра, госпожа Арэнт найдет возможность прийти ко мне в таверну, и тогда я смогу уговорить ее сделать решительный шаг — раз и навсегда порвать с тем, кого она не любит и побаивается.
Голоса в подземелье уже звучали рядом. Я вложил в левую руку магический щит, пока не раскрывая его. В правую, как обычно, кинетику, и подумал, что зря оставил посох в таверне. Замедлив шаг, перенес часть внимания на тонкий план и дал новую установку светляку: лететь впереди шагов на 12–15.
Голоса впереди, скорее всего, принадлежали вампирам. Я их распознавал по характерной хрипотце, холодной, как хруст снега, но при этом едва различимой. Такая особенность придавала голосам вампиров необъяснимую, но вполне ощутимую соблазнительность. Я прислушался. Хотя голоса были тихими, распознал несколько фраз: говорили о южном поселении за городской стеной, обсуждали что-то произошедшее на берегу Весты. Наверное, они также пользовались проходом к реке, как и Ольвия.
Едва мой светляк вылетел в зал, голоса тут же стихли.
И зазвучали снова.
— Теплая кровь близко… Иди сюда, мой хороший! — услышал я, сделав еще несколько шагов.
— Что может быть вкуснее крови мага! — вторил другой голос, он был мужским.
— Вкуснее крови мага может быть только кровь Райса Ирринда, — услышал я знакомый голос из темноты под аркой.
Тут же несколько темных фигур двинулись ко мне, вышли из густой тени — их осветил висевший под сводом светляк.
Я увидел двух незнакомых мне вампиров, с ними Аманду и Лургира. После моего недавнего урока он явно еще не пришел в себя: стоял скрючившись; красные глаза
