тысячу монет.
– Ваше Величество! Наша казна опустеет, если после каждой битвы мы будем…
– Значит, больше не будет никаких битв. А для главного советника вы слишком много спорите, Верц. Идите и приведите в исполнение прямо сейчас все, что я сказал.
Главный советник наконец распрямился, коротко кивнул и пошел к дверям.
– Я становлюсь чудовищем, – сказал Ралус и спрятал лицо в ладони.
Рэлла покачала головой:
– Нет, братец, ты становишься императором.
Ралус посмотрел на нее так, что мне мгновенно стало холодно.
– Осталось совсем немного, – усмехнулась Рэлла. – Поприветствовать свой народ.
Они вели себя так, будто оба забыли, зачем Рэлле сделали железные руки.
На площади бушевало море. Огромное море людей. Они ждали выхода нового императора, а Ралус медлил.
– Иди же! – велела Рэлла, сжав железной рукой его локоть.
И Ралус вышел на балкон. Мы с Рэллой, начальник стражи и главный советник вышли следом, но стояли в тени. Толпа замерла на одно крошечное мгновение, а потом разразилась ревом. Это был приветственный рев – народ встречал нового императора, спешил засвидетельствовать ему свою любовь и преданность. Рэлла прикрыла глаза.
– Мой отец, император Вандербут Восьмой, нашел успокоение в лучшем мире, – так начал свою речь новый император. – Он передал мне, своему сыну, печать Империи. Смутьяны и бунтовщики, пользуясь моим отсутствием, попробовали захватить власть, думая, что династия Вандербутов прервана. Но каждый, кто ослушается воли императорской печати, будет наказан. Я, Ронул Вандербут, девятый император…
– Ты не Ронул! – раздалось в толпе, и в Ралуса полетело гнилое яблоко. Оно ударилось о перила балкона, и Ралус растерялся, замолчал. Толпа внизу загудела.
– Это не Ронул!
– Это Ралус!
– Ты трус и предатель!
Ралус подавился словами. Ропот толпы поднимался, как волна озера Тун. Я чувствовала – еще секунда, и она проглотит нас.
– Трус!
– Предатель!
– Проваливай на свои острова!
– Куда ты дел Ронула?
– Братоубийца!
В Ралуса полетели гнилые луковицы. Ни одна из них не достигла балкона, но лучники со стен дворца ответили мгновенно – они выстрелили в толпу. Толпа заголосила, сдвинулась с места, кричали женщины и дети.
– Что они делают?! Остановите их! – в ярости заорал Ралус, и начальник стражи бросился вон с балкона.
В балконные перила ударил камень, потом еще и еще. Рэлла схватила меня за руку.
– Уведи Уну! – тут же крикнул Ралус, и лучники снова выстрелили.
– Расходитесь! – кричал Ралус и махал руками, но его никто не слушал.
Вдруг раздался треск, я обернулась и увидела, что загорелась галерея восточного крыла. Кто-то поджег дворец. И в ту же секунду лучники развернулись и стали стрелять по балкону, где мы стояли. Я разглядела среди них начальника стражи.
– Предатель! – прошипел Верц.
– Бегите! – крикнул Ралус и подтолкнул нас с Рэллой к выходу с балкона.
Дворец охватила паника. Слуги и стражники бежали по коридорам. Нам наперерез бросился советник Бривс, он был в военной форме и выглядел очень уверенным, хотя его сопровождали всего двое стражников.
– Ралус Вандербут, вы арестованы за измену родине, – чеканно сказал он.
Ралус не стал с ним разговаривать, он просто врезал ему кулаком в челюсть, а потом рванул меня за руку. Стражники погнались за нами, но Рэлла знала дворец лучше всех и какими-то боковыми коридорами привела нас в свою спальню.
Мы закрылись там, отдышались.
– Нужно уходить, – сказал Ралус. – Собирайся, возьми самое необходимое.
Я думала, что Рэлла воспротивится, но она только кивнула, подошла к комоду, открыла его и что-то поискала в нем. Ралус тем временем распахнул окно, выглянул. Окно этой комнаты выходило на крышу южной галереи, и Ралус выпрыгнул, протянул мне руки.
– Чертов город! – бормотал он, помогая мне перелезть на крышу. – Каждый раз, когда я решаю, что можно наладить с ним связь, он бросается на меня, как разъяренный волк.
– Кто? – рассеянно спросила Рэлла.
– Город.
Я понимала, о чем он. Город и правда был похож на зверя, все города такие, и как у зверей разный нрав, так и у городов. Одни готовы нас сожрать, другие ластятся, как котята. С крыши я увидела, что предместья занялись пожаром, и подумала об Эрвиле: успел ли он добраться до жены? Все ли у них благополучно? И как Ралус надеется выбраться отсюда? В дверь ударили. Затрещали доски.
– Давай, Рэлла, здесь невысоко.
Рэлла в нерешительности стояла у окна. Я слышала, как стонут дверные петли и как огонь все ближе подбирается к нам. В открытое окно врывались крики слуг, которые под командованием Верца тушили пожар в южной галерее. Оставалось только надеяться, что Лура с Руфом уже покинули дворец.
– Ну же, Рэлла! Прыгай!
За миг до того, как она сделала шаг назад, я поняла, что она задумала.
– Нет. Я не пойду.
– Рэлла!
– Это мой дом. Мое королевство. Мне не нужна империя отца, но я никому не отдам земли, принадлежавшие нашему роду испокон веков! Ты сказал отцу, что из меня получится хорошая королева.
– И это так! Но кучка разъяренных мужчин сейчас крушит твою дверь!
– Они ничего не посмеют сделать своей королеве! – отблеск близкого пожара осветил в этот момент лицо Рэллы.
– Они один раз уже ворвались в твою спальню, они подожгли галерею! Дойн не в себе…
– Дойн понял, что ты не Ронул! Он решил, что ты убил Ронула, чтобы занять его место, свел в могилу отца. Он помешался на том, чтобы завладеть печатью, лишь бы она тебе не досталась. Но Бривс… Бривс совсем другой. Он поверил Дойну, но он умный и действовал иначе. Пока Дойн метался по дворцу, обыскивая твою и мою комнаты, Бривс подговорил толпу, настроил советников. Ты враг для него, трус и предатель. Но я – нет. Все это время я была здесь, за спиной у отца. И пусть я женщина, пусть у меня нет рук, он знает меня. Они все знают! Дай мне печать Империи, если действительно веришь в меня.
Она протянула руку. Железную руку, которую сделали мастера Рилы по заказу Ралуса. В дверь снова ударили. Рэлла даже не вздрогнула, будто не слышала. Ралус медлил. Потом посмотрел на меня. Я кивнула. Надо дать Рэлле то, о чем она мечтала. Надо помочь ей доказать всем, что и безрукая девочка может стать королевой. Рухнула в огне восточная галерея.
– Поклянись! – крикнул Ралус. – Поклянись, что не оставишь острова! Что сделаешь все, чтобы спасти их!
Рэлла помедлила, потом кивнула.
– Нет! Рэлла, поклянись любовью нашей матери! Поклянись любовью к Тэллю! Поклянись его дочери, что не оставишь Семь островов погибать!
Рэлла перевела взгляд на меня. Лицо ее мгновенно стало совсем другим: нежным, растерянным, готовым растечься слезами.
На дверь обрушился очередной удар, затрещали доски.
– Я клянусь, –
