— Шевели отростками, личинка, — подбодрил ящер, — или боишься, что уроню? Не бойся, привяжу магией твое хрупкое лысое тельце.
И вытянул крыло, утыкая край ей в коленки. Какие там полбутылки виски?! Литр водки, не меньше, именно так ощущала себя Юля. Внутри пузырьками щекоталось предвкушение, адреналином в крови бежал азарт. Держась за крыло, она встала, осторожно наступила в кроссовках на кожистую поверхность, дотянулась до шипастого гребня, подтянулась на коленках по чешуйчатому боку. Бок был теплым, а еще он мерно колыхался в такт дыханию зверя.
— Какая увесистая личинка, — проскрипел ящер, Юля замерла, только потом сообразив, что калкалос шутит.
Перенесла одну ногу через гребень, устраиваясь между самими большими шипами. Крепко обхватила тот, который был перед ней.
— Если начнешь падать, — «порадовал» ящер, — кричи, поймаю.
— Если уронишь, — предупредила Юля, — тебя закопают.
И они стартовали. Дракон развернулся, распахнул крылья, проваливаясь вниз на пару метров. Юля охнула, вцепившись в гребень. Но выпендриваться ящер не стал. С десяток мощных взмахов — и они вышли на крейсерскую скорость, набрав нужную высоту. Впереди стремительно приближалось пятно огоньков — город, под крылом проносилась мерцающая гладь озера, а за спиной — Юля оглянулась — красно-сизым мигал дворец.
— Красиво как, — выдохнула, не ожидая столь яркой подсветки.
— Это тревога сработала, — меланхолично пояснили в голове, — сейчас сигналки включатся.
И точно взревело так, словно десяток пароходов заявили свое право подойти одновременно к пристани.
— Твою мать! — выругалась Юля. Теперь не стоило и рассчитывать на то, что их прогулка останется незамеченной.
Когда Четвертый вышел из душа — третий раз за вечер! — то обнаружил в комнате Харта. Брат являл собой замершую около окна статую. При виде Фильярга он даже не повернулся, продолжая всматриваться в темноту за окном.
— Мне казалось, ты сегодня собирался научить блокировке нашу драгоценную ассару? — спросил внезапно.
— И научил, но ты знаешь, как непросто ассару отгородиться от подопечного в первые дни единения, — ответил Фильярг, ощущая, как внутри растет раздражение на неурочный визит.
— Жаль, — Третий развернулся от окна, активировал браслет связи, — значит, придется действовать иначе.
— Действовать как? — спросил Фильярг, уже понимая, что Третий не просто так заявился на ночь глядя в его покои.
— Ты проиграл, братец, — вместо ответа заявил Третий и вдруг ухмыльнулся: — Завтра лично займусь обучением этой… гм, ассары.
В этот момент за окном полыхнуло красно-сизым, а через секунду взвыли сирены. И Харт тут же погрузился в мгновенно активировавшееся общение с охраной дворца.
Фильярг взлетел на второй этаж, нацепил браслет связи, активировал, лихорадочно вслушиваясь в переговоры:
— Засекли калкалоса?
— Так точно, ваше высочество, уходит в сторону побережья.
— Тревогу снять, двойку чарксов в наблюдение. Вмешиваться только при грозе жизни.
Слушал, не понимая, при чем тут Юля. И тут память подкинула ящера, проявившего странный интерес к девушке. Но если Третий поднял в воздух двойку чарксов…
— Жыргхвова задница, — выругался, мечтая, добраться до поганки и придушить, а потом хорошенько отшлепать. Ни на что не надеясь, затребовал доклад от своих людей, но доступ в покои ассары он им закрыл, потому ситуацию его команда поймала в завершающей фазе, о чем и доложила и даже попробовала успокоить: «Вы не переживайте, ваше высочество, она уверенно на нем держалась, сразу не свалится».
У Фильярга возникло острое желание срочно переселиться в соседние покои, чтобы не спускать с девчонки глаз. Вот вернется живой домой, и он сразу займется ее воспитанием.
— Даже не думай, — обернулся на скрип его зубов Третий, — завтра ты не вмешиваешься.
Фильярг выругался повторно, но спор есть спор, только уточнил безразлично:
— Как засек?
Третий самодовольно улыбнулся:
— Небольшое предвидение ситуации, — и удалился. Фильярг успел заметить, что брат продолжает держать открытым канал связи с охраной, значит будет отслеживать доклады патруля.
«Предвидение», — проворчал, уже зная ответ на свой вопрос. Самый большой вред калкалосы наносили своим любопытством, и потому охранные плетения дворца давно не реагировали на визиты хвостатых, иначе обитателям грозила бы глухота от сирен. Но защитный браслет Юли он сам настроил таким образом, чтобы девушка не могла без надзора покинуть территорию. Вот на тревожный сигнал от браслета защита и сработала. Третий засек визитера чуть раньше, поставив сигналку на балкон. Только даже он не мог предположить, к чему приведет визит, потому как пришел к брату, а не помчался в покои к девушке.
Этот раунд остался за Третьим.
— Ненадолго, — пообещал сам себе Фильярг.
Первый шок от полета прошел, Юля прислушалась к себе — внутри было спокойно и тихо, значит Совенок не проснулся, и совесть можно было запихнуть поглубже с ее угрызениями. Если она вернется прямо сейчас — разборок все равно не избежать.
Гуляем так, чтобы было, за что страдать, — решила твердо. К тому же было жутко любопытно, за что она удостоилась чести натереть мозоль на нижней части спины. То, что ящерицы не допускают к себе абы кого, она уже поняла. Непонятно только, зачем калкалосу чужачка?
Дракон летел ровно, ветер в лицо обдувал несоизмеримо слабый по сравнению со скоростью, и холодно не было. Стало понятно, что ее не просто притянули к себе магией, а еще и прикрыли согревающим куполом. И страх исчез окончательно. Исчез настолько, что проснулось чувство прекрасного. Взгляд ласкали луна, редкие облака, сквозь которые сверкала россыпь звезд, огни внизу и серо-зеленая чешуя под руками, таинственно поблескивающая в лунном свете.
— У тебя имя есть? — спросила Юля, когда огней под крылом стало совсем много: проносились красиво подсвеченные мосты, шпили, крыши с бассейнами, купола, оживленные набережные и река, сплошь забитая лодками, — город выглядел одной праздничной ярмаркой, а впереди, под облаками, темнела широкая полоса моря.
— Вчера звался Алькхаббаром, — пророкотало в голове, — а сегодня еще не придумал.
— Как так? — озадачилась.
— Это у вас, личинки, скучная жизнь. Одно имя, один дом, одна семья. А у меня — весь мир, любое имя и все драконы поголовно — мои родичи.
Весь мир, любое имя… А чешуйчатый-то — хиппи, — догадалась Юля. Занятно. И сразу захотелось сделать доброе дело.
— Как насчет Дракона? Так называют похожих существ в моем мире.
— Дракон? — хмыкнули в голове, и калкалос наклонился, совершая поворотный маневр. Юля сглотнула — рябая гладь моря вдруг оказалась слишком близко, как и мачта неизвестного судна, над которым они как раз пролетали.
