Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
четыре. Когда же ещё такому случиться?
Легко скользнув в сторону музыкального центра, который пылился здесь, наверное, со времён войн колонистов, Рене встала на цыпочки и включила радио. Послышался бодрый голос диктора с окончанием прогноза погоды, а потом она сделала громче.
…Ra-ra-ah-ah-ah
Roma-roma-ma
Gaga, ooh la-la
Want your bad romance!
С десяток голов одновременно повернулись к Рене.
– У меня сегодня день рождения, – улыбнулась она. – Кто-нибудь хочет кусочек торта?
…Gaga, ooh la-la
Want your bad romance!
– согласилась Гага.
По комнате немедленно пробежали сдавленные смешки, прогудел чей-то протяжный зевок, и это словно прорвало плотину из опасений. Бодро зашумела кофеварка под нестройных хор поздравлений, а первыми в очередь за шоколадным тортом выстроилась кучка всегда голодных студентов. Кто же из них откажется от еды перед началом сложного дня? И в комнате разом стало шумно, почти тепло, когда из-за крыш небоскрёбов блеснуло утреннее солнце. Парочка особо наглых хирургов воспользовались своим авторитетом, чтобы протиснуться поближе к столу и своровать особо приглянувшиеся вишенки. Их они смаковали за кофе, пока обсуждали с Рене её пациентов, нахваливали технику и желали дальнейших успехов, а сами незаметно отстукивали подошвами ботинок в такт старавшейся Гаги.
Похоже, эту песенку здесь знали все. В отделении общей хирургии вообще сложно было найти слишком взрослых или откровенно пожилых врачей. Любой из пришедших сюда прекрасно понимал, что рано или поздно ему придётся выбрать узкую специальность и уже там сверкать сединами мудрости. Выдержать безумное напряжение вкупе с чудовищным графиком могли только бездушные машины искусственной вентиляции лёгких или…
Когда дверь с грохотом ударилась о стену, Гага как раз допевала свой хит.
Хочу твою любовь, и хочу твою месть!
Вместе мы напишем очень плохой роман!
– надрывалось её поп-величество, пока король Тлена и Мрака обводил взглядом свои вышедшие из-под контроля владения.
Ланг был бледен. Бел настолько, что у Рене возникли опасения, не собрался ли главный хирург прямо здесь хлопнуться в обморок. Однако вместо этого он сделал шаг и, едва разжимая губы, процедил:
– Это что?
–Oh-oh-oh-oh-oh,– ответила ему Гага. –Caught in a bad romance44.
То, что доктор Ланг постоянно вляпывался в те самые «плохие романы», здесь знали все. Но только трое не нашли в себе сил для веселья, когда столкнулись с неожиданной двусмысленностью песни. Покрасневшая Клэр, донельзя смущённая Рене и сам главный хирург. В благодарение всех богов Хелен сегодня отсутствовала. Остальные же бросали на главного врача развесёлые взгляды.
– Я спросил – что это? – снова донёсся до них тихий голос, который перекрыл затихавшую песню. Стало тревожно. Словно лёгкий мороз пробежал по помещению.
Тем временем, так и не дождавшись ответа, Ланг протянул трупного цвета руку, выключил радио, а затем уставился на Рене. И она лишь чудом не отшатнулась, когда на неё рухнул целый сонм чужих эмоций. Злых. Гадких. Липких. После двухнедельной тишины их количество просто ошеломляло. Открыв было рот, чтобы попытаться вздохнуть, Рене поняла, что не может и закашлялась. В ушах зазвенело, но тут, словно сквозь толстую плёнку, долетел чей-то голос.
– Сэр, это же просто…
– Молчать!
От крика дрогнули стёкла, и толпа хлынула в стороны, оставив Рене в одиночестве. Она же не могла ни отвернуться, ни убежать. Оставалось только смотреть, как медленно приближалось лицо доктора Ланга. Он чуть склонил голову набок, словно изучал перед собой особо мерзко разложившийся орган, а затем оскалился.
– Тебе, похоже, нечем заняться? – протянул он. – Я это исправлю. После аварии в холодильнике ждут вскрытия десять трупов. Ночная смена сегодня явно обленилась, но с ними я разберусь позже. А что касается тебя, то, полагаю, там найдётся куча поводов для веселья. Задача ясна?
– Но… – Вообще-то на сегодня у Рене было запланировано два семинара, а потом лекция для резидентов. А ещё целый ворох задач, осмотров…
– Отчёт по каждому положишь в конце дня мне на стол, – закончил Ланг, словно не слышал. А Рене подняла на него ошарашенный взгляд. Десять вскрытий, с описанием травм… с протоколом! Да скорее солнце погаснет, чем она успеет закончить. Но, когда Рене уже собралась возмутиться, Ланг отвернулся и направился прочь, бросив ленивое: – По местам. Праздник окончен.
Дверь закрылась с подобающим грохотом, после чего в ординаторской воцарилась ошарашенная тишина. Она длилась и длилась, прежде чем раздался голос одной из медсестер.
– Не парься, Роше. Лучше с трупами, чем с Лангом, – хохотнула она и поправила стетоскоп на пышной груди. – Те хотя бы молчат.
Послышались смешки, кто-то предложил демонстративно наплевать на приказ и пойти сразу к доктору Энгтан, другие советовали написать жалобу, третьи злорадно молчали. А Рене вдруг ужаснулась. Она посмотрела на этих возбуждённо переговаривавшихся людей и вдруг поняла, что прямо сейчас их объединила не дружба или общее дело, не высокие цели, не интересы и даже не помощь другим, а обычная ненависть к одному человеку. Яркая и горящая, как насмешливый взгляд Клэр, которым та её одарила. Им всем что-то было нужно от Ланга. Руки и голова, когда они срочно звали его в свои операционные, мужское внимание или просто банальный щит, чтобы каждый день нести за них ответственность перед целой больницей. Это его люди. За все их решения он отвечал своей репутацией и лицензией, но в благодарность получал лишь шепотки за спиной да пять литров презрения. Ровно столько, чтобы хватило заполнить вены в теле доктора Ланга.
– Надо извиниться. Некрасиво вышло, – пробормотала Рене неожиданно для всех и под удивлёнными взглядами резко замолчавших коллег отрезала кусок торта.
– Да ты что, Роше, – фыркнул Франс. Он вынырнул из самого дальнего угла, куда забился при появлении главы отделения, и теперь жадно смотрел на блестевшие сахарной вишней шоколадные коржи. – Ланг не достоин этого лакомства. Примчался, словно его черти принесли, накричал, а теперь ты ещё будешь извиняться?
– Ну, кто-то же должен, – ответила Рене чуть резче, чем следовало. А затем подхватила тарелку.
До кабинета доктора Ланга она почти летела, однако, чем ближе становилась заветная дверь, тем медленнее делался шаг. Даже за несколько метров Рене услышала разгневанные голоса. Ругались двое – мужчина и женщина. И если в рваных, коротких фразах очевидно узнавался главный хирург, то визгливый тон доктора Энгтан заставил Рене остановиться. Она не хотела подслушивать. Совесть настойчиво твердила развернуться и отойти, встать около стола дежурной медсестры и просто подождать, но тут из кабинета неожиданно громыхнула музыка.
Рене понятия
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
