Потому что Мага уже ведёт нас наверх.
По дороге он рассказывает:
— В подвале я сделал заготовку под винный и сырный погреба, но они подождут с отделкой; на днях вызову мастеров, чтобы обустроили всё с учётом специфики… Да, ещё в библиотеке теперь есть нечто вроде кабинета: дядюшка Джонатан уже предпочитает работать именно там, а девочки занимаются в общем зале с панорамным окном, и никто друг друга не отвлекает. Но это так, эксперименты с тем объёмом, что уже имеется. Не особо трудно. Потом поглядишь… А вот сейчас увидите, какие у меня получились новые пространственные карманы. Признаюсь, донны, было трудно, но чрезвычайно интересно. Пришлось несколько раз переделывать, пока не добился нужного вида из окон.
Он распахивает дверь по соседству с нашей спальней; нас обдаёт целым вихрем снежинок, и в первое мгновенье кажется, будто мы сейчас вывалимся наружу, в уличный сугроб, но… Снег не холодный, а мягкий и нежный, как пух из подушек, и исчезает, едва коснувшись щеки. Всего лишь иллюзия метели, но до чего искусная! Под смешок Маги пересекаю порог и невольно ахаю.
Детская — а это именно она! — кажется огромной. Необъятной. Лишь присмотревшись, понимаю, что тёмные тучи, из просветов которых проглядывает тусклая луна — то ли иллюзия, то ли проекция неба. Иными словами, отражение того вида, что снаружи.
— Не волнуйся, метель я оставил только для демонстрации наружной погоды. Очень удобно, когда собираешься на прогулку. Можно ощутить силу ветра, мороз или тепло, и решить, как одеться. Функция при ненадобности отключается.
«Небо» становится прозрачным, демонстрируя просвечивающиеся сквозь него потолочные балки. Между ними застыли в призрачном полёте несколько кидриков и дракошек — похоже, голограммы-иллюзии, а на одной из балок, свесив ножки, хихикает мультяшная феечка. И вот она-то, несмотря на нарисованный вид, вполне реальна. Сорвавшись с места и рассыпав целый сноп искр, фея взмахивает волшебной палочкой. Из метельного тумана проступают стены комнаты. Вдоль одной — целый стеллаж с пустыми корзинами для белья, игрушек, нужных в обиходе мелочей, а также нечто вроде длинного пеленального столика. Вдоль другой стены, гладкой, матово-белой, словно экран — три колыбельки, пока крошечных, но… На моих глазах они, дрогнув, начинают расти, как бы приспосабливаясь к подрастающим детишкам; фея прикасается палочкой, и кроватки возвращаются к прежним размерам. По очередному сигналу летуньи одна из дверей в торцевой стене распахивается, демонстрируя пологий съезд-пандус. Дорогуша довольно крякает, оглаживая бородку
— Ведёт прямо во двор, хозяюшка. Никаких тебе ступеней, сажай детишек в колясочки да и кати себе гулять. И дворик заодно расширим, будь уверена. Соседи не возражали, особенно когда я им пообещал башенку для телескопа на крыше вывести. Вот. Всё для новых чад готово, изволь принять работу-то.
Я тронута до глубины души.
Элли — и, что интересно, даже Лусия — крутятся рядом, восторженно переговариваясь. Надо же, вот здесь, за дверью, куда тычет палочкой фея — помещение для прогулочных колясок, просто замечательно! А тут — шкафчик с отделениями для пелёнок, распашонок, штанишек и платьиц, всё — на троих детишек! И много-много места для того, о чём мой мужчина, может, и не догадается сам, но предусмотрительно оставил резерв, чтобы запасливая женская душа могла заполнить его по своему желанию и хотению.
— Эта дверь — в нашу спальню, — поясняет он как раз. — В любой момент дня и ночи можешь заглянуть и проверить, всё ли с детьми нормально. Сами двери, кстати…
Повинуясь его слову, створка отъезжает вбок. А вот это просто замечательно!
— Ты пока ещё не обратила внимание, но я практически все распашные двери заменил на разъезжающие. Чтобы кое-кто не набил шишек невзначай, когда начнёт ползать. А вот тут…
Ещё одна комнатка, смежная с детской. Небольшая, оставляющая впечатление как бы… полу-жилой, полу-дежурной. Обставлена изящно, со вкусом, но ничего лишнего.
— Это для няни, — поясняет Мага. И сурово, будто предчувствуя возражения, отрубает: — Не думаешь же ты сама ночами не спать с тремя бутузами? Тебе понадобится полноценный отдых. Будешь уставать за день — наймём и вторую няню. И третью. Сколько понадобится. Не стесняйся.
Меня раздирают совершенно противоречивые чувства. Первые полгода сплошных бессонниц после рождения ребёнка, думаю, помнит каждая мама. Неужели на сей раз я проскочу это испытание? Bсё же колеблюсь:
— Мага, я бы с радостью… Няня — это отлично. Но я не привыкла… мне как-то страшно доверить крох совершенно чужому человеку.
— Ну, во-первых, этот человек будет работать не за спасибо. Вернее сказать, наше «спасибо» он будет весьма и весьма ценить, чтобы стараться на совесть. А во-вторых — с чего ты взяла, что чужой? Лусия, ты всё слышала? Всё поняла?
— Да, дон Маркос! — восторженно выдыхает она. — Ой, это вы меня так приглашаете на работу, да? Няней? Прямо сюда?
Мой супруг выдерживает многозначительную паузу.
— Ну, пока что напрямую не приглашаю, а предлагаю своей жене вариант того, как можно существенно облегчить жизнь, наполненную тремя сильными здоровыми младенцами. У наших малышей первый отец — русич, ты же в курсе? А их дети, я слышал, весьма… подвижны. С одним-то управиться будет нелегко, а тут трое! Однако Ива, как и я, не любит, когда в доме слишком много чужих, а к тебе она уже привыкла. Ты не чужая, ты из Эль Торреса, у тебя есть опыт ухода за племянниками, и, кстати, напомню, имеется и жених, свадьба с которым назначена через год. Жалованье мы тебе увеличим вдвое от нынешнего, накопишь себе за год прибавку к приданому; плохо, что ли?
Лусия впадает в задумчивость, но видно, что перспектива ей нравится. Феечка хихикает и взмывает под потолок, где и устраивается на прежнем месте, болтая ножками. Свою роль гида она выполнила, теперь отдыхает. Элизабет переводит озабоченный взгляд с неё на моего мужа.
— Ничего себе новшества! Мне такие сюрпризы очень даже нравятся. Мага, надеюсь, ты, как хороший брат, поделишься с Ником своими идеями? Как ты думаешь, могу я рассчитывать, что, вернувшись домой, получу такую же детскую?
Дорогуша жмурится и растроганно промокает платком уголок глаза. Малявка трётся о его ногу. В его мурлыканье вплетается отчётливое: «Понр-равилос-сь… вс-сем-м-м понр-ра…»
Мага только хмыкает.
Да уж. Зная этих братцев, нетрудно предугадать, что Элизабет по возвращении домой обнаружит не одну, а целых две детских с полным штатом дневных и ночных нянь, дежурных сестёр милосердия, будущих гувернёров и воспитателей. Порой в стремлении перескакать друг друга дель Торресы не знают меры. Но сейчас, прямо сейчас, Маге не до того. Вопросительно изогнув бровь, он заглядывает
