Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
мне Эсико. Только в сумерках она возвращалась в наши комнаты. В Доме Силы так много всего происходило – она сказала, что не хочет ничего пропустить. Вид у нее был усталый, она сидела с темными кругами под глазами, предоставив себя моим заботам.
– По несколько раз в день он посылает приказы и отменяет приказы, – проговорила она. – Скоро полнолуние. Он ждет, что ему скажет Анджи. Никогда раньше не видела отца таким. Его очень тревожит, что бои происходят так далеко от Ренки.
– Ты хочешь сказать, от Анджи. Но если неприятельские силы значительно превосходят наши, он ведь отдаст войску приказ отступать?
– Ты когда-нибудь видела, чтобы отец отступал в чем бы то ни было? Признавал поражение? Ты никогда не выходишь за пределы этих комнат. Что ты понимаешь в войне? В стратегии?
Я с изумлением уставилась на нее.
– Мне, женщине, жене визиря, не разрешено покидать Дом Красоты. И ты это прекрасно знаешь.
Я попыталась сменить тему.
– Дитя мое, ты так измотана. Тебе не следует проводить так много времени в Доме Силы.
– Я правая рука отца, – заявила Эсико. – Он не справится без меня теперь, когда мои старшие братья уехали.
Холодок пробежал у меня по спине. «Я правая рука отца». Так сказал мне Искан в нашу первую встречу. Руки мои безвольно упали. Я посмотрела на Эсико. У нее слабый подбородок отца. Его выразительные брови и узкий нос. Во многом она – буквально копия Искана, что помогало мне скрывать ее пол. Но, в отличие от своего отца, улыбалась она исключительно редко.
– Я ложусь, мать. Позаботься о том, чтобы меня разбудили на рассвете. Вели служанкам принести мне завтрак в кровать. Встав с постели, я пойду прямиком в дом отца.
Она поднялась и вышла, оставив меня наедине с моими страхами и мыслями.
Клара́с
Я работала в порту. Когда появился богач в дорогих одеждах с ароматическим маслом в волосах, никто не ожидал, что он захочет провести время со мной. Менее всего этого ожидала я.
Но он не желал красивого, прекрасного. Его привлекало уродство. Его тянуло к таким, как я.
Одной ночи ему показалось мало. Он хотел владеть мною.
Другие девушки в веселом доме завидовали мне. Одевшись в самое лучшее, они пытались привлечь мужчину. Однако он предложил выкупить меня. Я подумала, что моя жизнь станет легче. Больше не придется беспокоиться о еде, одежде и крыше над головой. Сумму, за которую он меня купил, я послала своим родителям. И последовала за ним в чем была.
Он привез меня в Охаддин. В столицу. Раньше я никогда там не бывала. Никогда не удалялась от моря. Территория вокруг дворца была размером с наш портовый город. Высокие дома, золотые крыши, пахучий сад. Такого места я даже представить себе не могла.
Я высоко подняла голову, когда меня ввели в ворота дайрахезина. Отсюда не видно было моря.
Золотые ворота захлопнулись у меня за спиной. Я подбежала к окну и выглянула из него. Увидела крыши, деревья и зеленые поля вдалеке. Но моря нельзя было разглядеть, даже запаха его не ощущалось.
Я была одной из последних, кто попал в дайрахезин. И первой, кто решил бежать.
В Охаддин я попала поздним летом вскоре после войны, в которой погибли все три сына этого человека. Думаю, поэтому его потянуло ко мне, захотелось кого-то унижать. Дайрахезин был полон запахов фимиама, который жена жгла в память о своих сыновьях. В то время она почти не появлялась. В те краткие моменты, когда я видела ее, она шла медленно и неуверенно, словно не понимая до конца, где находится. Всегда опираясь на своего младшего сына, Орано. Лицо у нее было белое, как пергамент. Старая, сломленная женщина.
Женщины в дайрахезине старались даже не смотреть в мою сторону. Не желали видеть мое уродливое лицо. Они боялись, что если они во время беременности посмотрят на меня, у них родится ребенок с таким же уродством, как у меня. Единственные, кто разговаривал со мной, кого не страшила моя раздвоенная губа, были служанка Эстеги и темнокожая женщина, которую называли Орсеола. Она была гораздо старше меня, однако мы в каком-то смысле подружились.
Время в дайрахезине тянулось медленно, было вязким, как сироп. В детстве я привыкла работать на семью. Ради нашего выживания. В лодке с отцом и братом, в любой день года. Я ставила сети и неводы, доставала из сетей рыбу, чистила ее. Ныряла за устрицами и мидиями. Охотилась с гарпуном за большой рыбой. Приносила пользу, была частью важной сети. Но здесь, в дайрахезине, было совершенно нечем заняться. Мои руки безжизненно лежали на коленях. Я медленно усыхала, съеживалась.
Уже настала ранняя осень, когда я заметила, что жду ребенка. Я тут же решила: этот ребенок не должен родиться в неволе. Это не будет его ребенок. Только мой. И моя обязанность – дать ему жизнь, о которой не придется сожалеть.
Однажды ночью мне приснилось, что я сижу на носу рыбачьей лодки и ветер треплет мне волосы. Воздух имел соленый привкус. Лодка подо мной была небольшая, но крепкая и устойчивая, с серо-зелеными парусами. Едва проснувшись, я побежала разыскивать Орсеолу.
Ее я нашла у пруда во внутреннем дворе, где она сидела, окуная свои ловцы снов в воду. Она называет это «топить сны». Я не знаю, что она имеет в виду.
– Это ты показала мне лодку?
Орсеола покачала головой. От воды ее руки стали совсем темными. Она не подняла глаз, но прекратила свое занятие.
– Нет. Но я ее видела. Это самый прекрасный сон, какой я видела с тех пор, как попала сюда.
Голос ее звучал глухо и без всякого выражения. Потом она взглянула на меня и подняла брови.
– Вкус свободы будет преследовать меня весь день.
Такая она. Настроение у нее меняется за секунду. Непредсказуема, как летний шторм.
– Эта лодка будет моей, – заявила я. – Я назову ее «Наондель».
– И куда ты на ней поплывешь? Домой, маленькая колюшка?
– Да. – Я дождалась, пока она снова поднимет на меня глаза. – Домой к морю. Ты знаешь, что тот дом, где я выросла, мне больше не дом.
Орсеола покачала головой.
– Никакого приданого, маленькая колюшка. Какая трагическая история! Единственная из нас, попавшая сюда по собственной воле.
Я стиснула зубы, чтобы не выпустить все то, что рвалось наружу.
– Но везде, где есть море, я дома.
Она отвернулась от
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
