class="p1">— Да как будто я сам туда нагадил... — Угрюмо буркнул пацан в ответ.
— Ты мне, блядь, побазарь тут, шваль чумазая! — Палка снова ткнула золотаря в спину — на этот раз явно чувствительнее.
— Чё-то не похоже, что он с этими заодно... — Прошептала Кира.
— Согласен. Уходим...
— Погоди! — На сей раз уже девчонка задержала меня. — Пошли всё-таки до коровника дойдём! А то стража расскажет кому-нибудь, что мы туда ходили — а мы даже не будем знать, как он выглядит!
— Твоя правда. Помнишь дорогу?
— А ты чё, забыл уже, старикан? — Её хищная улыбка всегда поднимала мне настоение.
Последовав по подсказанному маршруту уже в открытую, впереди мы увидели нескольких сонных ребят, выбиравшихся из палаток. Протерев глаза, она похватали сложенные у их жилищ инструменты и, взвалив их на плечи, понуро побрели туда же, куда нужно было идти нам.
— Чё-то они совсем не выглядят так, словно сами согласились тут жить... — Кира с сомнением прокомментировала внешний вид худощавых пацанов, одетых в какие-то потёртые робы.
Оглянувшись на её голос, пеоны опасливо ускорили шаг и быстренько скрылись за углом ближайшего здания.
— Цепей на них, тем не менее, нет. И надсмотрщиков тоже не видно. Только вон — стража в нескольких местах стоит. Чисто так — за порядком следят, похоже...
— Ну мало ли! — Пожала плечами девчонка. — Может, тоже верят в эти сказки о всяких проклятиях. Заморочили людям голову... А может их тут ловят, если сбегут... И потом наказывают!
— Ты сама-то не думаешь о побеге? После такого предупреждения...
— Ещё чего! — Кира раздражённо отмахнулась. — Я вот думаю о том — чё этот говночерпий там нам ещё нагородил. Кто такой Кир? Он же явно не меня имел в виду, да?
— Я не верю, что у тебя у самой нет версии. Рассказывай.
— Ну... Кир — это четвёртый субъект из тех документов? — Кажется, она сама удивилась своей дерзкой гипотезе. — Чёрный жора, что ли?
Я кивнул:
— А Дмитрий — это, наверное, настоящее имя Че. А старик, который где-то там у короля...
— Это Хайзенберг. — Кира закончила фразу, когда я сделал паузу. — Выжил, сволочь такая. Вас всех четверых, походу, фиг просто так замочишь...
Задумавшись, она потёрла подбородок и тут же вскинула палец, придя к очередному выводу:
— Этот пацан типа знает, как на самом деле зовут Чёрного Жору... Да ещё и так говорил о нём так, как будто прям лично знаком... Значит он точно не местный! Раз у них ещё и газета точно такая же с собой была!
Я снова с ней согласился:
— Я не удивлюсь, если он на самом деле один из тех, кто входит в этот самый «Альянс», который выпускает газету.
— Кадет из Саратова?
— Не обязательно именно кадет. И не обязательно из Саратова. Там же в статье ещё город Балаково упоминался. Но машина, которую нашли байкеры — похоже, его бывший транспорт. Или, точнее, их...
— А какого фига он тогда тут с дерьмом возится... Ни фига себе! — Когда мы повернули на улочку, ведущую к коровнику, между домами открылся далёкий горизонт. Замерев на месте, Кира протёрла заспанные глаза и указала вдаль. — Ты это тоже видишь?!
— Никогда не была раньше в этом районе?
— Не-а... Это чё... Вулкан какой-то что ли? Там снег наверху? Или меня глючит? Это какой-то мираж, может быть? Рано с утра...
— На все твои вопросы ответ — нет. Это всего лишь отходы местного производства.
— Дай бинокль! — Не отрывая удивлённый взгляд от плоской белой вершины, возвышающейся над горизонтом, девчонка потянулась к моему рюкзаку. — Это чё ж там за высота...
— Да не много, метров сто всего. — Я передал ей прибор. — Тут просто местность плоская как тарелка. Вот и кажется, что это словно какой-то Килиманджаро. Но это не снег. Это гипс.
— Офигеть... — Покрутив фокус, Кира прильнула к окулярам, внимательно разглядывая белую гору. — Ну вообще да, так вот заметно, что там не особо высоко... Деревья вон... А что, разве гипс просто так выбрасывают прямо горами? Он же нужен для всякого... Лепить там всякие статуи или на сломанные руки-ноги накладывать...
— Если быть точным, то это фосфогипс. Побочный продукт производства форсфорной кислоты. Он немного радиоактивен.
— Радиоактивен?! — Девчонка убрала бинокль и перевела на меня недоверчивый взгляд. — Хочешь сказать, что тут прямо рядом с городом целая гора радиоактивных отходов?
— Излучение от них очень слабое. И гипсовая пыль тяжёлая, далеко ветром не разносится, задерживается в посадках. На таком расстоянии угрозы не представляет. Но делать из этого гипса штукатурку ил статуи, сама понимаешь, не следует.
Покрытый осыпающейся красной краской хлев обнаружился за следующим поворотом. И к нему уже со всех сторон спешили заспанные малолетние крестьяне. Кто с метлой, кто с деревянной лопатой, кто с вёдрами или мешками, полными не то сена, не то соломы. Тут были как пацаны, так и девчонки. Некоторые даже шли парами.
У входа на скотный двор стояла четвёрка сине-жёлтых стражников с вилами, копьями и длинными топорами. Было похоже на то, что один караул сменял другой. Но освободившаяся пара пока не спешила покидать пределы этого поста. Подхватив стоящие у входа большие щиты, они наоборот, будто бы подготовились к чьему-то нападению.
— Уж не нас ли ждут... — Кира с сомнением замедлила темп ходьбы.
Изнутри помещения для скотины послышался мерный звук жестяного ведра, звенящего под тонкими струями.
— Нет, не нас. Слышишь звук?
— Что это?
— Дойка началась. Наверное, на запах парного молока может прибежать какой-нибудь случайный жора.
— А-а-а... То-то они все с пустыми вёдрами. — Кира указала на пару юных доярок, которые уже подошли ко входу в коровник. — А то говорят, плохая примета.
— Ты вроде недавно рассуждала о том, как глупо быть суеверным.
— Да чё ты нудишь... Я ж так — разговор поддержать. Пошли, посмотрим, как доят! Я ж тоже ни разу не видела!
Похоже, что обжитый посёлок давно был зачищен от заражённых. И стражники оставались довольно расслаблены, не смотря на то, что к вжиканью и плеску изнутри большого сарая добавлялись всё новые звуки. А может парной запах тёплого молока весьма хорошо маскировался свежим коровьим и лошадиным
