вдоль стен, – те, кому я могу довериться. Остальные же… приданы мне друзьями… Х-м-м… теми, кому моя семья обязана за гостеприимство и поддержку. Все, на что можно рассчитывать – это личная охрана. За нее заплачено. А вот иное…
– Нет нужды продолжать, – вмешался лорд Пифарей, решив избавить Али от унизительных объяснений.
Стало понятно, что красивые одежды и богатые доспехи с благороднейшим жеребцом, всего лишь напускной лоск. Принц являлся нищим, а все окружавшее его добро – подарки от покровителей, которые, судя по всему, не особенно верили в успех возвращения трона.
Так или иначе, но Караванщики согласились.
Эразм поймал себя на мысли, что становится излишне сентиментален. Кто знает, что стало этому причиной: Шахриет и Ослябя или неминуемое приближение смерти. Наверное, сыграл и тот факт, что Захир Алый чудесным образом поддерживал в себе жизнь. Он был куда старше лорда Пифарей, но при этом выглядел на пятьдесят.
Остаток дня прошел в беседах и рассказах. Али демонстрировал непревзойденные ораторские качества. Его речи даже Брюзгливому казались весьма привлекательными. Маг отметил острый ум и образованность юного принца.
Покоев для всех не нашлось, но а-Халид выделил гостям две комнаты, которые заняли по тому же принципу, что и в трактире. Когда свет в доме погас, а отдыхающие погружались в долгожданный сон, стража подняла тревогу.
Ослябя вылетел в коридор в коротких льняных бриджах, которые часто использовались в виде нижнего белья. Он едва не налетел на Варвара и чудом не проткнул Эфита клинком, когда уворачивался от несущегося здоровяка. Ветеран одарил парня проклятьем и поспешил в общий зал. Даже Эразм ворчал, но поднялся с постели и оборачивал иссушенное старческое тело в дорожный халат. Только лишь Джубал продолжал сопеть в лазарете.
– Это Гасик?! – Ослябя ворвался в зал, но никто из присутствующих не вел сражений. Принц Али, вооруженный длинной кавалерийской саблей, слушал доклад Салмана. Несмотря на внезапное пробуждение, а-Халид успел-таки надеть кожаный нагрудник и бишт.
– Мой принц, боюсь, что люди Захира нашли нас. Нужно усилить охрану. Это могут быть хариси́ды.
– Чего эт еще за харисиды? – Ослябя вопросительно глянул на Эфита.
– Орден убийц, – ветеран отмахнулся, внимательно слушая доклад.
– Один из поваров обнаружился мертвым, – продолжал Салман, – но с ним что-то странное. Раньше я такого не видел. Его глаза иссохли, а кожа вокруг них потрескалась и почернела. Вот, – советник протянул к господину ладонь, на которой лежал черный камень, – это он сжимал в руке.
Принц потянулся к советнику, но волшебник возникший из-за спин собравшихся, со всего маха саданул по руке Его Высочества дорожным посохом. Камень так и остался у Салмана, который одернул ладонь. Стражники оттеснили Али, загородив его телами и наставили оружие на лорда Пифарей.
– Подобная дерзость карается отсечением конечности! – вскрикнул советник.
– Как это понимать!? – вскипел принц, потирая ушибленную кисть.
Брюзгливый не успел ответить. Салман вдруг захрипел, схватившись за сердце. Его глаза стремительно теряли жизнь. Вокруг них образовывалась черная корка, жадно поедавшая плоть. Издав жуткий вопль, советник упал на колени. Тело неестественно завалилось назад, прижав согнутые ноги.
– Никому не прикасаться к этому обломку, – Эразм выбил камень из раскрытой ладони мертвеца посохом и накрыл платком.
– Он… он… умер? – на лице Али-а-Халида застыла гримаса ужаса. – Салман… Салман… – Его Высочество пытался звать советника, не сводя с него остекленевшего взгляда.
– Нужно повредить мозг, – вмешался ветеран.
В дверях послышались неуклюжие шаги, будто пьяница с трудом пробирался по коридору. Тусклый свет ламп разбавил сине-зеленый свет, исходивший из глаз мертвого повара.
Ослябя первым заметил нежить. Растолкав союзников и стражей, паломник выскочил перед мертвецом и вонзил клинок меж глаз. Салман восстать в виде дитя Шепчущего Плача не успел. Ветеран бережно поднял его голову и проткнул затылок кривым кинжалом, что всегда висел за спиной.
– Это осколок монолита, – маг тяжело вздохнул, – не смотря на разгром в театре, чернорясники продолжают следить за нами.
– Похоже, что это месть за спасение Шахриет, – предположил Эфит.
Но Али уже никого не слушал. Подойдя к телу Салмана, принц хотел протянуть к нему руки, но стражи не позволили.
– Мой верный друг… – слезы капали с подбородка владыки Ошиосского Царства. Он прижал кулак к дрожащим губам и укусил его, чтобы не закричать. Зубы все сильнее впивались в плоть, но Али не чувствовал боли. Фарисам пришлось применить силу и увести господина в покои.
В зале повисла гнетущая тишина. Караванщики расселись за стол. Варвар отыскал где-то кувшин с вином и разлил жидкость по кубкам. Слуги, с позволения лорда Пифарей вынесли мертвых во двор. Осколок так и остался лежать под платком.
– Как-то нехорошо на душе, – Ослябя глотнул кислый напиток.
Шахриет вышла в залу, когда фарисы вели под руки убитого горем Али. Девушка, поняв в чем дело, тоже погрузилась в одолевавшую всех тоску и сейчас же хотела броситься к Ослябе, прижаться к его груди, но стерпела. Она заглянула в кубок и осушила посуду до дна.
– Завтра по утру двинемся в пустыню, – Эфит строго глянул на союзников.
– Я не хотел добывать какой-то там скипетр из гробниц. Не хорошо это – мертвых беспокоить, – паломник почесал затылок. – Но теперича пойду…
– Горг звать нас в песок, – зеленоватый с серьезным видом поднял перед собой кулак. – Мы идти и делать обещанье.
В этот момент даже Эразм глянул на орка если не с уважением, то с наименьшим раздражением. Впрочем, никто из присутствующих не знал, что Шалилун стремился поскорей покопаться в пожитках ошиосского царя. Переживаний принца он не понимал, хотя и ощущал общее смятение.
Утром Джубал проснулся с ясной головой и отличным настроением. Хорошо отдохнув, паренек размял застоявшиеся суставы, оделся, вооружился и, не обнаружив лекаря, спустился в общую залу. Посреди помещения стоял фарис. Скорпион заметил платок, лежащий у его ног.
– Чего это за тряпка?
– Ты что, с луны свалился? – огрызнулся страж. – Это осколок монолита, что подбросили чернорясники.
Джубал в недоумении поднял брови.
– Кого подкинули?
– Из-за этого черного камня погиб один из слуг и советник принца. Господин Салман, воспитавший Его Высочество сызмальства.
– Оу… – скорпион усмехнулся, за что заслужил гневный взгляд. – Эй, ладно-ладно, – Джубал поднял перед собой руки
