что помещалось в ручную кладь — музыкальную шкатулку, кое-какие мелкие детали, всё, что смог открутить, отпилить и отрезать. А зонд вместе с багажным контейнером, в который его поместили, оформил как самостоятельный груз и отправил на Феррум, на первое почтовое отделение, до востребования. Я надеялся, что меня оставят в покое… Но увы, надежды мои оказались напрасны. По прибытии на Квестио мы с Жаком опять наткнулись на слежку. Я окончательно убедился: дело пахнет керосином. И направился сюда. И… вот, собственно, я здесь, — немного неуклюже закончил он и вымученно улыбнулся. — Как видите, фригоны дали мне приют и пищу.
Сол нахмурилась. Кое-что в этой истории её смущало.
— Комендант мне сказал, что крайний рейс на Адамант был полгода назад.
— Так и есть, — доктор Легрант подмигнул. — Лететь регулярным рейсом, учитывая, что тобой заинтересовались безопасники, — верх глупости. Я летел на частном корабле.
Учёный многозначительно замолчал, и Сол почувствовала, что он не желает углубляться в подробности, а продолжать допытываться будет бестактностью с её стороны.
— Все частные перелёты наверняка тоже проверяются, — осторожно сказала она. — Пусть на это потребуется больше времени, но рано или поздно всё тайное становится явным.
— О, я более чем уверен, им приходила в голову мысль поискать меня здесь, — беспечно улыбнулся доктор Легрант. — Несколько раз над предгорьями и окрестностями кружили беспилотники. Несомненно, они прилетали сюда по мою душу. Но во время их визитов я просто отсиживаюсь в пещере. Сюда люди не сунутся, можете быть уверены. Закон весьма недвусмысленно регламентирует все разрешённые варианты взаимодействия с расой фригонов… Кстати, о фригонах… Каюсь, мне следовало сразу признаться. Но мы так разговорились… Видите ли, вашим сегодняшним появлением здесь вы обязаны мне.
— Вам? — Сол опешила.
— Понимаете, я здесь совершенно отрезан от жизни — никаких средств связи, ничего. Я узнал, что сегодня на Адамант прилетит корабль. Ну, и упросил фригонов, чтобы они доставили сюда кого-нибудь из пилотов… Как удачно вышло, что этим пилотом оказались именно вы!
«Ага, очень удачно», — подумала Сол. Кажется, она начала догадываться, откуда ветер дует. Вслух же сказала:
— И кому же я должна передать весточку от вас? Траверсу Престу, я полагаю?
— О, нет, я и так доставил ему предостаточно хлопот. Вам нужно найти человека по имени Артуар Глэйд, это мой коллега и бывший однокашник, мы знакомы ещё со школьной скамьи. Он заведует музеем Естественной истории на Вите… Подождите минутку.
Сол еле удержалась, чтобы не застонать. Мало того, что упомянутая планета находилась в другой префектуре, так ещё и имела особый статус: все рейсы на Виту и обратно подлежали особому контролю. Чтобы посетить Виту, обычной мультивизы было недостаточно, требовалась особая виза, получить которую относительно легко и быстро могли только студенты и деятели науки. Туристические визы, конечно, тоже существовали, но оформлялись заранее, чуть ли не за год. К тому же, отправиться на Виту в качестве туриста можно было только в составе группы. Самостоятельно — никак.
— Я оформил отправку на его имя, — доктор Легрант вернулся с длинным, мелко исписанным листом бумаги, на ходу складывая его гармошкой. — Только он сможет забрать зонд из почтового терминала.
— При условии, что зонд оттуда не забрали до него, — мрачно заметила Сол.
— О, не думаю, — доктор усмехнулся. — Я приобрёл тогда ещё один контейнер. Точно такой же. И его-то как раз я отправил на Квестио.
Он засунул письмо в футляр для очков и вручил Сол. Это выглядело так пафосно, что Сол невольно ощутила себя героиней низкопробного приключенческого боевика: таинственный полумрак пещеры, оттенённый потусторонним зеленоватым свечением, покатые каменные своды, с которых свисают украшения из перьев и бусин, огромные крылатые создания — разумные создания, неслышно переминающиеся с лапы на лапу. Ещё бы какую-нибудь тревожно-торжественную музычку на фон — и вперёд, ставить камеру и снимать очередной околофэнтезийный «шедевр».
Доктор Легрант проследил за её взглядом, но по-своему истолковал задумчивую полуулыбку.
— Это их алтарь, — с удовольствием пояснил он, чуть кивнув головой на стену пещеры, обильно раскрашенную жирными яркими красками и увешанную нитями бусин. — Фригоны верят, что земля — это божество, ибо земли порождает растения, а те, в свою очередь, служат пищей для великого множества живых существ. Мы с тобой сейчас стоим в их главном святилище.
— Ого, — только и сказала Сол. — Оказывается, мы удостоены такой чести, а я даже зубы не почистила.
— У фригонов совершенно противоположный взгляд на многие вещи. Если для людей пустить незнакомца, тем паче чужеземца в святая святых — неприемлемо, то фригоны относятся к этому иначе. С их точки зрения, демонстрируя незнакомцу открытость и доверие, можно ожидать подобного в ответ. К тому же, они верят, что дух их главного божества — незыблемой и вечной земной тверди живёт в этих пещерах, и способен повлиять на благополучный исход разговора. Ну, в крайнем случае, если бы ты вздумала их обмануть, то высочайшая божественная сила почувствовала бы твои помыслы и немедленно покарала бы тебя, умертвив на месте.
Сол закашлялась, неумело пытаясь замаскировать смех.
— Очень занимательно, доктор, — хрипло сказала она. — Только вот я совсем не уверена, что смогу выполнить вашу просьбу, во всяком случае, в ближайшее время. За мной следят, и отправиться с бухты-барахты на Виту — верх опрометчивости. Я и вас подведу под монастырь, и вашего коллегу, да ещё и на свою шею наскребу лишних проблем.
— Поймите, Сол, если зонд окажется у Глэйда, он сможет найти способ обнародовать информацию так, что власти уже не смогут это замолчать! — в голосе учёного послышалась мольба. — Это же в наших общих интересах! Вы же сами говорили, что вас заботит судьба Йорфса!
— То есть, вариант отправить письмо по почте вы не рассматриваете в принципе? — уточнила она без особой надежды.
— А вы — рассматриваете? — вопросом на вопрос ответил доктор Легрант.
Сол со вздохом спрятала письмо в нагрудный карман. В который раз она дала себя уболтать.
Они вышли из пещеры, под бледно-розовое небо Адаманта, на холмистое нагорье, покрытое розовым травянистым ковром. Несколько фригонов последовали за ними — они передвигались на задних лапах, передние держа перед собой. У фригона с седой гривой — Сол вспомнила, что соплеменник назвал его Эфери-тау — передние лапы украшали многочисленные браслеты, а уши оттягивали длинные серьги. В полумраке украшения не так бросались в глаза, но сейчас, при ярком солнечном свете карбонианские самоцветы сверкали как тысяча звёзд.
— Великий Эфери-тау, — почтительно обратился к нему доктор Легрант. — Судьба благоволит в наших делах, и потому послала именно эту тау. Так оказалось, что мы знакомы. Она
