собственные правительства, но и весь мир своим напором и интенсивностью»[192]. Иными словами субъективный фактор политики (власти, политический истеблишмент и пр.) столкнулся с неведомым объективным, неподконтрольным и стихийным общественным процессом, воздействовать на который быстро и без негативных последствий оказывалось просто невозможно.
Многие аналитики, объясняя причины активизации протестов в мире в целом и в Латинской Америке в частности, указывают на факторы социального и экономического характера. Самый популярный среди них — рост неравенства по доходам как в глобальном, так и латиноамериканском масштабе, а также пробуксовка неолиберальных методов управления, формируемых международными финансовыми институтами по единым лекалам. Поляризация влечет рост социальной напряженности, которая находит протестный «выход» под воздействием специфических для каждого государства триггеров. Что же касается неолиберальных рецептов МВФ и Всемирного банка, то данный фактор, действительно, оказался самым повторяющимся в роли протестного «детонатора» (Эквадор, Пакистан, Гаити, Египет).
* * *
Рассмотрев историю развития латиноамериканского протеста в XXI веке, можно сформулировать ряд выводов. Во-первых, динамика нарастания социального недовольства в Латинской Америке шла по нарастающей траектории и к 2019 г. достигла своеобразного максимума, повторить который в ближайшее время вряд ли удастся. Во-вторых, фундаментальной основой социальных протестов как в начале века, так и к концу второго десятилетия был и остается неолиберальный формат большинства латиноамериканских экономик, преодолеть который в обозримом будущем также представляется маловероятным. В-третьих, яркие эпизоды протестных волн в XXI веке показывают, что Латинская Америка по-прежнему остается «пылающим континентом» и обладает значительным протестным потенциалом.
Актуальная история
Спицын Евгений Юрьевич, российский историк, автор издания «Полный курс истории России для учителей, преподавателей и студентов» в V томах
Справка по истории Украины ХХ века (Продолжение. Начало в выпуске «Прометея» № 1)
1) Земли Западной Украины в XIX–XX вв.
В начале ХХ в. в состав Австро-Венгерской империи входило Королевство Галиции и Лодомерии со столицей в Лемберге (Львове), в состав которого помимо этнических польских территорий входили Северная Буковина (современная Черновицкая область) и Галиции (современные Львовская, Тернопольская и Ивано-Франковская области). Кроме того, в состав Австро-Венгрии входила территория Закарпатской (Угорской) Руси. Несмотря на то, что исконное русское население этих земель в течение шести столетий подвергалось тяжелейшему национальному и религиозному гнету, основная масса населения по-прежнему считала себя русскими или русинами. Неслучайно даже в 1865 году крупнейшая львовская газета «Слово» открыто писало о том, что местные русины и великороссы — это один народ, а язык русинов является лишь диалектом русского языка. Естественно, это обстоятельство никоим образом не устраивало Вену. Поэтому уже в 1885 году по прямому указанию австрийских властей два видных представителя украинской народнической организации «Просвита» А. К. Вахнянин и Ю. С. Романчук создали легальную политическую организацию «Народная рада», которая стала активно продвигать идеи «украинства» и выступать против местных русофилов, которые группировались вокруг «Русской рады» во главе с известным русским писателем и священником И. Г. Наумовичем. Затем в 1890 г., став депутатами Галицкого Сейма, эти предатели русского народа объявили политику «новой эры» и с трибуны Галицкого Сейма открыто заявили, что народ, населяющий Галицию, — это чистокровные украинцы, которые не имеют ничего общего с русским народом. Именно с этого момента австрийские власти стали проводить в Галиции политику тотальной украинизации и активно бороться со всеми с русофильскими партиями и организациями, прежде всего с Русской народной партией, которую возглавляли Д. А. Марков, В. Ф. Дудыкевич и М. Ф. Глушкевич. В результате уже в 1895 г. при новых выборах в Галицкий Сейм места русских депутатов заняли «украинские самостийники», а депутат Имперского Рейхстага и Галицкого Сейма А. Г. Барвинский, основавший в Львовском университете кафедру украинской истории, прямо заявил, что «каждый украинец должен быть добровольным жандармом, следить и доносить на всех москалей, не желавших признавать себя украинцами».
После начала Первой Мировой войны в Прикарпатской Руси начался настоящий геноцид русского православного народа, который был санкционирован Берлином и Веной при полной идейной поддержке Ватикана. Этот геноцид осуществлялся и австрийскими имперскими властями, и польской местной администрацией, а также венгерскими и украинскими униатскими националистами. Все началось с повсеместного разгрома любых русских организаций, учреждений и обществ, вплоть до кооперативных предприятий, церквей и детских приютов, а потом пошли аресты и казни. Один из свидетелей этой трагедии русского народа, видный деятель русского движения в Галиции Ю. А. Яворский в работе «Галицкая голгофа» (1924), прямо писал: «Хватали всех сплошь, без разбора. Кто лишь признавал себя русским и русское имя носил. У кого была найдена русская газета или книга, икона или открытка из России. Хватали, кого попало… и в первую голову, конечно, ненавистных им русских „попов“… Таскали по этапам и тюрьмам, морили голодом и жаждой, томили в кандалах и веревках, избивали, мучили, терзали — до потери чувств, до крови. И наконец — казни и расстрелы — без счета, без краю и конца. Тысячи безвинных жертв, море мученической крови и сиротских слез. Тех, кого не убивали на месте, сгоняли в концлагеря Талергоф и Терезин — это были первые в истории человечества концентрационные лагеря, куда людей помещали по национальному и религиозному признаку. Здесь была опробована политика массовых убийств мирного населения. Людей убивали только за то, что они русские и православные, за то, что они жили на своей собственной земле, которая приглянулась австрийским и польским властям».
Товарищам Украинцам. Только в братском союзе Советской Украины с Советской Россией — спасение рабочих и крестьян от мировых хищников и грабителей-помещиков, капиталистов и генералов. Плакат РСФСР.
Во время советско-польской войны (1919–1920), в период наибольших успехов Красной Армии, на территории Галиции в июле 1920 года была провозглашена Советская Республика, которую возглавил Галицкий ревком во главе с В. П. Затонским. Но после поражения войск Западного фронта РККА под командованием М. Н. Тухачевского, она была ликвидирована и полномочные представители РСФСР, УССР и Польши сели за стол переговоров, которые завершились в марте 1921 года подписанием Рижского мирного договора. По условиям этого договора к воссозданному по Версальскому договору Польскому государству отходили вся территория Галиции, Волыни, Западное Полесье, и Западная Белоруссия. Именно после заключения Рижского договора термин «Западная Украина», в узком смысле этого слова, прочно закрепился за той частью русских земель, которые в самой Польше назывались Восточные области. В состав этих областей входили Львовское (Львов), Станиславское (Станислав), Тарнопольское (Тарнополь), Волынское (Луцк) и Полесское (Брест) воеводства, а также Холмский уезд Люблинского воеводства (Холм). В широком смысле, термин «Западная Украина» стал употребляться в отношении и тех земель, которые были под властью Румынии и Чехословакии, то есть Северной Буковины (Черновцы) и Закарпатской
