– Да? – я выгнула шею, посмотрев в склоненное надо мной лицо.
– Ты не считаешь меня... смешной?
– С чего бы? Что шпыняла Митру столько лет? – усмехнулась я.
– Ну тебя, – Карина надулась и отвернулась, поправила бант на пышной юбке, а потом всё же рассмеялась и, склонившись ко мне прошептала: – Если честно, я… так счастлива! Никогда не думала, что могу быть счастливой с ним рядом, но когда вы сегодня… пришли в обнимочку… Словно красная тряпка на глаза... Я глупостей наговорила… прости. Но если бы не это… мы бы так и…
– О, это вряд ли. Митра сорвался бы со дня на день. Или ты.
– Или я, – протянула подруга и тихонько рассмеялась. – Кот, ты будешь моей подружкой на свадьбе? – спросила она неожиданно.
– Буду, – пообещала я, покрываясь мурашками.
– А я на твоей! – сжала кулачки Карина.
– Обязательно, – я скривилась в улыбке. – Как только, так сразу.
– Извини, я не подумала, – она покосилась на окна лечебницы. – Если честно, мне и в голову прийти не могло, что у вас с командором что-то есть.
– Не поверишь, мне тоже, – мрачно заверила её я.
Глаза Карины стали огромными, как плошки, и я прыснула:
– Оказалось я любила его весь год, представляешь? Просто – не догадывалась.
– А так бывает? Хотя… да. Бывает.
В душе снова заскребли кошки. Небо оставалось чистым, ни одной однокрылой птички.
Незаметно подошел Митра, закрыв Карине глаза ладонями:
– Угадай, кто? – шепнул он ей на ухо.
Подруга хихикнула, шлепнув его по рукам.
– К командору мы не прорвемся, – сказал он, с подозрительным смешком присаживаясь рядом.
– Но… Котя его невеста! – возмутилась подруга.
– Ага. Они тоже, – Митра рукой махнул на столпотворение у дверей больницы. – Все сплошь – невесты. У нашего командора, оказывается, намечается целый гарем.
С моря потянуло бризом, а затем вокруг поднялась пыль. Жнец вихрем опустился на землю и, широко расставив ноги, встал напротив. Крыло его, какое-то бледное и растрепанное, растворилось в вечернем сумраке.
– К жениху пришла? – мрачно сложив руки на груди, поинтересовался он.
Я медленно поднялась с парапета, сев ровно, и заглянула в его глаза. Усталые, опустошенные. Совершенно несчастные.
Сердце заколотилось как сумасшедшее, но я, давя догадку и радость встречи в зародыше, тихо спросила:
– Ты нашел тетю?
Тим качнул головой, и его повело в сторону. Я протянула руку, он поймал её, крепко сжал, не разрывая контакта глазами. Чуть потянул на себя – и я поднялась в полный рост.
– Ты найдешь, – утешила я его, неловко погладив по плечу второй рукой.
– Найду, – вздохнул он. Зрачки его темных глаз медленно расширялись, но поймав блик от воды в фонтане, резко сузились, и снова начали расширяться. Завораживая.
– Можем вместе поискать, – хрипло предложила я, с трудом вспомнив о чем говорила. – Ты был дома? Я могу... показать, откуда она исчезла. Отыщем следы…
Тим вдруг дернулся, резко притянул меня к себе и прижал – крепко-крепко. Я ощутила, как подрагивают его усталые мышцы, услышала частый стук сердца в груди. Он не выпустил моей руки, а поднес к своему лицу внутренней стороной ладони и прижался губами к её основанию. Чуть потерся лицом о неё, щекоча ресницами пальцы.
Я... знала, что он странный, знала, что мы не пара, что он опасен, и, возможно, он принес Хаос в город. А может и слухи не врали, и именно он прибил командора с помощником. Но…
Не верила. Не хотела верить им, чужим, другим, всем. Мое сердце стучало в унисон с его. Мне было больно с ним вместе. С ним мне было спокойно. И весело было с ним. Мне не хотелось его отпускать.
У меня не получалось его… бояться.
Я прижалась сильнее.
И… отпустила силу. Наслаждаясь тем, как Тим впитывает её – виновато и благодарно. Ощущая, как легко становится на душе.
– Я... – прошептал он совсем тихо спустя мгновения или час, – ...боялся, что снова остался один.
Я набрала воздуха в грудь и, решившись, подняла на него глаза:
– Я с тобой.
Часть 10. Глава 40
Дайте человеку огонь и ему будет тепло целый день. Но если поджечь человека, ему будет тепло до смерти.
Терри Пратчетт «Патриот»
Жнец, чуть отстранившись, осторожно коснулся моих волос и улыбнулся:
– Опять ведь сбежишь, кошка.
Я задрала подбородок выше, наблюдая, как играют золотые блики в шоколадных глазах, шепотом созналась:
– Точно не сбегу. Я, кажется, вообще сейчас свалюсь в обморок, – добавила, чувствуя, как кружится голова и меркнет свет вокруг. Оставались лишь эти золотые блики в глазах напротив.
Тим выругался, на периферии слуха растянулись, как в слоу мо, встревоженные голоса друзей. Золотые блики сменились кусочком синего неба в темном круге.
А затем в груди потеплело от вливаемой Жнецом целительной силы. Непонятные слова заклинания убаюкивали. Я закрыла глаза, хотелось свернуться клубком и уснуть.
– Вот же, – Митра проглотил ругательство. – Она сейчас отрубится, как тогда?
– Ей бы съесть хоть что-то…
Мой желудок согласно заворчал.
– О, это легко, – обрадовался друг. – Это она, кажется, предусмотрела. Еды у нас – целый кенгурятник.
– Отлично, давай сюда!
Тим осторожно, придерживая как тряпичную куклу, усадил меня на бортике фонтана, брызнул на лицо водой. Я открыла глаза и тут же зажмурилась – свет слепил.
Зашуршав пакетами, Митра добыл пирожки и вложил один мне в руку, но пальцы не слушались, несчастный пирожок норовил пойти на корм рыбкам, так что Жнецу пришлось придержать его в моей ладони. Я впилась зубами в поджаристый бок, и в несколько укусов разделалась со свежей выпечкой, вздохнула, запила чаем, и огляделась более осмысленным, хоть и голодным взглядом.
– Ещё?
– Угу, – я кивнула. – И себе возьмите, там много.
– Ну, с твоим аппетитом… не хотелось бы тебя объесть.
Я бросила на Митру взгляд исподлобья. Больше он не спорил.
– Это всё ерунда на самом деле, – я вздохнула, глядя как напряжен Тим.
Ищущий взгляд вдаль, тени вокруг глаз...
– Ты везде её искал? – спросила я сочувственно, не уточняя, кого. – Дома всё осмотрел?
– Да… никаких следов. Я стекло в её комнате во всех спектрах изучил, пол, стены, всё. Там пусто. Сухо. Словно вообще не наш дом…
– А… – начала было я оборвала себя. Спросить, уверен ли он, что его тётя, единственный родной человек, жива, – я не смогла.
