Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
Я толкнула дверь в комнату Митяя – как всегда, идеальныйпорядок, по-солдатски заправленный топчан, подметенный палас, вылизанный доблеска пол. На велотренажере ни пылинки, похоже, он одержим манией чистоты,есть и такой вид маньяков, серийные убийцы хлебных крошек на столе и морщин напростынях. И это самый тяжелый случай.
В зеркальных створках шкафа отразился мой силуэт – Боже мой,как давно я не видела себя в зеркалах, как давно не хотела видеть!
…Мой силуэт – силуэт забавной женщины, жизнерадостной шлюхи,сексуально озабоченного коверного клоуна. Я подошла поближе и коснуласьповерхности зеркала рукой – там, где было мое лицо. Мое изменившееся лицо.
Впрочем, не так сильно оно изменилось, просто ушло вглубокое подполье, прожило там какую-то жизнь и привыкло обходиться без света.И эта седина – она действительно старит меня… Даже не старит, нет, онауничтожает меня, забивает все поры, делает черты расплывчатыми. Он сказал вчера– “у тебя совсем нет морщин”. У меня нет морщин, но и жизни в глазах тоже нет,есть только ожидание близкого конца, и в этом я становлюсь похожей на убитуюАлександрову.
Не отрываясь от зеркала, я сняла длинную футболку, котораяпо совместительству вот уже несколько месяцев выполняла функции ночной рубашки.Зачем я это делаю, зачем провожу смотр уже давно погибших, увязших в болотахвойск? Неужели только для того, чтобы объективно взвесить свои шансы у Митяя?Именно для этого, девочка, именно для этого. Тебе просто хочется переспать сним, вот и все. Вот и все, фигура ничуть не изменилась, я по-прежнему легкомогу обходиться без лифчиков, я немного усохла в бедрах, а возле паха появиласьмаленькая новая родинка – с правой стороны. Странно, я даже не заметила, когдаона появилась. Когда я еще была Евой или когда стала безжалостной сучкой АннойАлександровой? Или когда снова стала Евой?..
Быть может, мои мышцы не столь развиты, как у неизвестноймне Валентины, и икры не так накачаны, но… Я вплотную подошла к зеркалу ивзглянула себе в лицо. Похоже, оно начало меняться, оно еще может измениться,стоит только заняться собой, заново подобрать макияж (так, как учил меняфээсбэшный педик-стилист Стасик). Стоит только потратиться на хорошую краску ивернуть волосам их прежний цвет (темно-каштановый, светло-русый с меднымотливом, глубокий платиновый – каким еще он был?). Неделя интенсивной терапии,хороший крем, хорошая косметика – и я могу стать прежней сногсшибательнойкрасоткой.
Стоп. Ты этого никогда не сделаешь.
Стать прежней – это значит попытаться вернуться в прошлое, вкотором у тебя было так много грехов; это значит снова стать похожей на Анну…Это значит вспомнить то самое лицо, которое было соучастником стольких смертей.Этого ты никогда не сделаешь. Никогда.
Конечно, никогда не сделаю, тем более что у него уже естьженщина, возможно, дальние отголоски ее присутствия обнаружатся в шкафу:платья, халаты, нижнее белье, прокладки: все то, чем женщина метит территориюпринадлежащего ей мужчины… Я раздвинула дверцы шкафа – так же, как вчера этосделал Митяй. И снова – никакого намека на длительную связь. Только внизупо-прежнему торчал ящик: унылое бельмо на глазу жизнерадостного, хорошопромытого глаза.
Я не могла удержаться от искушения – незабвенный Лапицкийназвал бы это поиском скелета в шкафу в самом примитивном, самом сниженномварианте.
Я легко открыла замки, чтобы так же легко разочароваться:это был набор резцов для гравюры, набор профессиональный. Резцов быломножество, но все равно некоторые гнезда оставались пустыми. Они тусклоблестели, они были в идеальном состоянии. Они что-то смутно напомнили мнечто-то, что я видела совсем недавно. Покопавшись в памяти, я вдруг поняла, чторукоятки резцов сильно смахивают на ту единственную рукоять, которая былавоткнута под сердце Александровой. Я даже тряхнула головой, стараясь сброситьнаваждение. То ли нервы у тебя не в порядке, то ли ты действительно так сильнопотрясена случившимся. Еще один шаг в этом направлении – и ты предположишь, чтостаруху по указке Кравчука заколол педантичный Митяй. Да еще такимэкстравагантным способом. Я попыталась представить себе эту картину. Онаполучилась такой нелепой, что я даже рассмеялась.
Уйми свое воображение, Ева, иначе это плохо кончится.
Я вспомнила, что Митяй что-то говорил мне о своем отце вконтексте Дюрера, висевшего на стене, – кажется, он увлекался гравюрой и имелмастерскую. Это было его хобби, Митяй так и сказал – “хобби”, интересно, чемвообще занимался его отец и где он сейчас?..
Я закрыла ящик, сунула его на место, а потом подняла с полафутболку и вышла из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.
…К двенадцати я опоздала.
Я впервые добиралась с Якиманки на студию сама, без Митяя, ипросто не рассчитала времени. Когда я тихонько просочилась в просмотровый зал,Братны заканчивал отсматривать первые дубли с новой актрисой. Композиция кадрапо-прежнему была безупречна, задний план построен идеально, крупные планыБергман просто великолепны, но что-то изменилось в самой атмосфере. Вместотихого и благородного угасания Александровой на экране царило совершенно другоеугасание – яростное и мстительное, как будто бы героиня Бергман решилаприхватить с собой в могилу весь мир… Тонкая психологическая драматрансформировалась в такой же тонкий психологический триллер, полный ожиданияконца света. Видимо, это и была новая концепция Братны, завораживает, ничего нескажешь…
Во время просмотра последнего по времени дубля меня пронзилоострое чувство уже виденного: это была проходная мизансцена, и Бергман поотношению к камере была в том же ракурсе, что и Александрова. Я видела материалс Александровой пару недель назад, после дубля Братны устроил склоку из-затого, что на заднем плане мелькнуло и, исчезло чье-то лицо.
Тогда Братны наорал на Волошко: “Почему посторонние вкадре?"
Теперь женщина с заднего плана не была посторонней, теперьона играла главную роль.
Тогда в кадре мелькнуло лицо Фаины Францевны Бергман, итеперь я поняла, почему при первой встрече оно показалось мне смутно знакомым.
Бергман отиралась на съемочной площадке еще тогда, когдаАлександрова была жива. Нужно только попросить у механиков найти рабочийматериал с Александровой и убедиться в этом окончательно.
Зачем она приходила в павильон? Чтобы лишний раз посмотретьна неожиданный триумф ненавистной соперницы и заработать очередную язвужелудка, которая вполне может приблизить ее к могиле? Бергман мало похожа насамоубийцу, ее жизненной энергии можно только позавидовать. Нет, даже еслиубийство совершила именно она, я все равно не испытываю к ней ненависти…
…Никакого рабочего материала по первым съемкам мне достатьне удалось. Студийный механик, молодой человек, неуловимо похожий наанглийского актера Мальколма Макдауэлла, радостно сообщил мне, что пленки сАлександровой уже смыты. Я была к этому готова – Братны стремительно избавлялсяот прошлого, он больше не хотел иметь ничего общего с погибшей актрисой Подороге в павильон меня посетила вполне здравая мысль: если уж ты начала своежалкое подобие расследования, можно нанести визит и Яше Кляузеру, “племянникуБергманихи”, как назвала его сценаристка Ксения Новотоцкая. Он работает вобувном цеху, возможно, там же мне удастся рассмотреть поближе младших братьевшила, которым была заколота Александрова.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
