Меловые линии налились силой. Вопль филастра вдруг сменился на высокий, почти жалобный. С грохочущим топотом он метнулся к пентаграмме, не глядя ни на Тень, ни на меня. Ловушка манила его: он чувствовал зов Подземья, и все его помыслы вели демона домой, на родину, в тёмное измерение.
Вторая чудовищная лапа перелетела через белую линию. И взметнувшийся багряный огонь поглотил тушу филастра, навсегда возвращая его в Подземье.
Конте ещё был жив.
Едва-едва.
Бледно-голубое зелье помогло ему дышать. Но по лицу Алана, нашего единственного настоящего целителя среди охотников, было ясно, что дело плохо.
— Дай ему ещё зелье, — жёстко распорядился Тень.
— Доза достигла предела, — тихо отозвался Алан. — Ещё одна его убьёт. Если он переживёт эту ночь, он будет жить. Но…
— Не договаривай, — прошептала я.
Ресницы Конте дрогнули.
— Оставьте меня с моим. с Тенью, — прошептал он. — Закладка, ты тоже здесь?
Я коснулась его руки.
— Я никуда не уйду.
— Перед глазами всё плывёт. темно. — Из горла Конте вырвался хриплый смешок. — Дьявол, вот так оно бывает, да? Я-то думал, смерть вышибает дверь с ноги, а не скребётся в окно, давая тебе время. попрощаться.
Послышались уходящие шаги. Тень отдавал быстрые распоряжения. Кажется, что — то о носилках и о раненых; Арис отвечал коротко и чётко.
Потом прошуршал плащ, и Тень опустился рядом с Конте. По другую руку. Крылья за его спиной затрепетали и исчезли.
— Слышал… у тебя неприятности, — прошептал Конте. — Теперь… когда ты закрыл портал… рано или поздно. кто-то может догадаться.
— Ну, торжественного объявления, что мы братья, я не делал, — хмыкнул Тень. — Произнести эти слова у тебя над гробом?
— Уж пожалуйста.
Тень тихо засмеялся.
А потом очень осторожно взял руку брата в свои.
— Нет смысла в распрях, если тебя не будет в живых к утру, — негромко сказал он. — Твои люди и ты помогли спасти город. Спасибо тебе.
Конте моргнул, силясь улыбнуться.
— Ну, город ещё не спасён.
— Будет спасён, — холодно и уверенно произнёс Тень. — И ты это знаешь.
— Надеюсь, — прошептал Конте. — А амнистия. моим людям?
— Будет дана. Но тех, кто не захочет потом перейти ко мне на службу, я изгоню из города. Конте с усилием кивнул:
— Справедливо.
Мы сидели на обгорелом камне, покрытом копотью после недавнего взрыва. Так мирно и так спокойно. вот только жизнь в том, кого я любила с детства, угасала с каждой секундой.
Тень сидел молча, и его глаза лихорадочно блестели. Сегодня, я знала, он не прольёт ни единой слезы, но вряд ли хоть кому-то в этой пещере сейчас было больнее, чем ему.
Что мы теперь будем делать, он и я, когда Конте не станет? Утешать друг друга?
Сможем ли мы вообще стать прежними? Будет ли в этом смысл?
— Думаю, четверть часа у меня ещё есть, но не больше, — неожиданно ясным голосом произнёс Конте. — Я чувствую прилив сил, а это уж точно плохой знак.
Я невольно фыркнула, вытирая слёзы.
— Тихо, Закладка. — Взгляд Конте упал на Тень, и на этот раз в его глазах была уверенность и сила. — Ниро, ты мне должен.
— Должен что? — опасным тоном поинтересовался Тень.
— Последнее желание. Я спас твою упрямую твердолобую задницу, в конце концов.
— И чего же ты хочешь? — совершенно серьёзно спросил Тень.
— Снять твоё проклятие.
Я ошеломлённо моргнула.
— Ч-что? — вырвалось у меня.
— Я умираю, — спокойно сказал Конте. — Думаю, это очевидно. Проклятием больше, проклятием меньше — какая разница? Закладка, возьми кружку и нацеди туда кровь моего брата, будь добра.
Рука Тени тут же сомкнулась на моём локте.
— Не смей, — ледяным тоном произнёс он.
— Думаю, ты достаточно пытался ею командовать, чтобы понять, что у тебя ничего не получится, — насмешливо произнёс Конте. — Кстати, ты поблагодарил её за то, что она спасла тебе жизнь?
— Спасла жизнь, следуя твоему плану, — уточнила я.
Конте ухмыльнулся, но ухмылка тут же переросла в гримасу боли.
— Быстро, Закладка, — с усилием произнёс он. — Пятнадцать минут только что превратились в пять.
Пальцы Тени на моём локте разжались, едва я бросила на него один-единственный взгляд.
Я отошла к вещевому мешку. Взяв кружку, я помедлила над поясом с зельями. Целитель запретил давать Конте ещё хоть что-то. Но…
Я слабо улыбнулась, сжав в пальцах одну крошечную бутылочку. Ту, которую я всегда брала с собой на удачу — и никогда не открывала.
И вылила её содержимое в кружку.
Голоса братьев донеслись до меня, и я замерла.
— Конте, ты понимаешь, что если я сделаю это, я всё равно что признаю, что ты умираешь?
— тихо сказал Тень. — Я этого не хочу.
— А я и впрямь умираю, Ниро. — В голосе Конте была неожиданная мягкость. Так он разговаривал со мной, когда я была ребёнком. — Я очень люблю тебя, но меня больше не будет рядом. Дай мне защитить тебя хотя бы так. Пожалуйста.
— Нет, — прошептал его брат. — Я не могу.
Пальцы Конте слабо сжались на его руке.
— Можешь. Ради нашей матери. Ты знаешь, что она хотела бы этого. Свободы для тебя, раз уж долгую жизнь для меня урвать не получится.
Тень отвёл взгляд. Высокие скулы напряглись, глаза, обычно презрительно сощуренные, смотрели вдаль, и я вдруг поняла, что сейчас услышу то, что слышать совершенно не должна.
— Я этого не стою.
— Стоишь, — в голосе Конте прозвучала улыбка. — Парень, пожертвовавший собой, чтобы спасти свой город, ещё и не того стоит. Спроси девушку, которая отдала бы тебе всю свою кровь, если бы это спасло тебя от проклятия.
— Вот уж чего я бы ей точно никогда не позволил, — пробормотал Тень.
— Но ты не сомневаешься, что она бы это для тебя сделала.
— Я сделаю всё для неё, — очень тихо произнёс Тень, глядя на брата. — Но я не могу спасти тебя.
— Зато я могу спасти тебя, братец. Живи с этим.
Они оба засмеялись, неожиданно похожие в эту минуту. И я поняла, что пора пришла.
Я приблизилась к Конте, и Тень достал давешний нож.
— Быстро, пока он не передумал, — промолвил Конте. — Чёрт… я… кажется, снова слабею. Если умру сейчас. будет очень неловко.
Его рука была ледяной, как у мертвеца. Нет, пожалуйста, только не сейчас, ещё хотя бы полчаса, хотя бы пять минут.
