«Он выстрелит, — поняла Саран. — Несмотря на приказ. Зная, что убив Олега, убьет и меня тоже. Он…»
Вспышка, раскалывающий воздух грохот… Саран вскрикнула, схватилась за бок, не устояла и рухнула на пол. Боль расходилась от подреберья во все стороны. Луиджи выстрелил снова. Один раз. Саран пригнула голову и приготовилась к новой вспышке боли. Рядом дернулся Олег, сделал шаг назад, уперся в стену, начал съезжать… Его подхватил мгновенно оказавшийся рядом Луиджи. Бережно уложил на пол и разрядил прямо в голову, с минимального расстояния, оставшуюся обойму.
Что-то мягкое и теплое ударилось о щеку Саран. Потом рядом с ногой приземлился осколок черепа. Ее собственная голова при этом оставалась на месте, но обрадоваться она не успела. Слабость и боль, которые забрал Олег, вернулись, причем с подкреплением. При каждом движении по ране на боку словно наждачкой проходило. Саран повалилась ничком, почти теряя сознание. Если бы только она могла соскользнуть в обещанную пустоту!
Но ей не дали отдохнуть и минуты!
— Вставай, вставай, вставай, — нетерпеливо повторял Луиджи.
Он попробовал подхватить ее под руки и поставить вертикально, но Саран отбивалась и вставать отказывалась.
— Не трогай…
Он не слушал. От прикосновений Луиджи по спине побежали мурашки. В плохом смысле. От него пахло кровью. Если бы было чем, Саран бы непременно стошнило.
— Отпусти меня.
— Ну уж нет. Ч-ч-ч… тихо, все будет хорошо. Давай, медленно, шажок, еще шажок… Вот умница.
Она все-таки позволила себя увести из мастерской. Ноги заплетались, голова болталась из стороны в сторону.
— Я не могу в таком виде…
Они остановились в коридоре. Луиджи прислонил ее к стене, удостоверился, что падать больше не собирается, и вернулся в комнату. Из-под полуопущенных ресниц Саран наблюдала, как он возится в шкафу, достает голубой махровый халат, идет назад…
— В спальне, — прошептала она, — документы. И деньги. Возьми.
— О чем ты?
— В нижнем ящике комода коробка из-под обуви, — потребовалось приложить колоссальные усилия, чтобы слова перестали путаться, а мысли — разбегаться. — Там паспорт и деньги. Я должна уехать.
Луиджи оставил ей халат и пошел в спальню. Одеваться было больно. Сначала Саран вдела руку не в тот рукав, потом заметила, что халат вывернут наизнанку, но переодевать не стала. По животу и ногам стекала кровь. У Дениса, когда убили Настю, кровотечение было внутренним. Почему у нее все иначе?
— Ты выстрелил в меня?
Саран говорила тихо, но Луиджи услышал.
— Мне пришлось, — крикнул он в ответ.
Звук выдвигаемого ящика. На пол падают какие-то вещи.
— Эта?
Луиджи появился в дверях спальни, демонстрируя серую с зеленым коробку.
— Да.
— Отлично. Теперь идем.
Он позволил опереться на себя. Саран по-прежнему еле шла, хотя боль в боку начала утихать, отдаляться. Халат промок насквозь. Рубашка Луиджи тоже теперь была скорее красной, чем синей, джинсы потемнели. На лестничной площадке толпились встревоженные соседи. При появлении Луиджи и Саран собрание быстро рассосалось — смелых не нашлось. Лифт ждал на этаже. Лампочка внутри горела как-то тускло. Саран закрыла глаза и привалилась к плечу Луиджи, уже не обращая внимания на кровь. На внутренней стороне век уродливо извивались корни старой сливы.
— Я тоже убивала, — прошептала Саран. — Ты знаешь? Я убивала. Я убила своих сыновей…
Луиджи не ответил. Когда приехали, ему пришлось взять Саран на руки, сама идти она уже не могла. У входа в подъезд кто-то был, но Саран не смогла разглядеть как следует. Перед глазами все плыло.
— Удостоверься, что она действительно мертва, — бросил Луиджи, проходя мимо. — И захвати коробку в коридоре.
За их спинами хлопнула дверь. Идти до машины было недолго, темно-синий кроссовер был припаркован на газоне в нескольких метрах от подъезда. Луиджи прислонил Саран к задней двери, а сам тем временем забрался внутрь и откинул до упора переднее сидение. Он вернулся еще до того, как Саран успела окончательно сползти на землю. Помог ей лечь, откинул халат.
— Рана-то, — фыркнул Эргенте. — На пару стежков.
Он вынул полупрозрачный пластиковый футляр из бардачка. Хрустнула упаковка, запахло дезинфектантом. Саран не ожидала укола и вздрогнула, когда вслед за прохладным тампоном ее кожи коснулась игла.
— Что ты делаешь? — прошипела она.
Шок заставил сознание немного проясниться. Она даже смогла приподнять голову от сидения.
— Не дергайся, я врач.
— Ты? Врач?
— А что тебя удивляет?
— Что ты слышал о клятве Гиппократа.
— Внешность бывает обманчива. Теперь должно полегчать.
В голове действительно стало меньше шуметь, но вместе с тем навалилась сонливость. Саран снова вытянулась на сидении. Луиджи обошел машину и сел за руль. Он был с ног до головы перепачкан кровью, но теперь, когда он не прикасался к ней, Саран была рада его присутствию.
— Луиджи, — сонно позвала она, — а он правда умер?
— Тебе наконец рассказали, кто я? — Саран не видела, но была уверена, что Эргенте улыбнулся. — Да, он умер. Засыпай.
— Как ты меня нашел?
— Я тебя не терял. За тобой постоянно наблюдали.
— А почему я еще жива?
— Потому что жадеит разрывает любые сети. Спи.
— Ты выстрелил в меня. В первый раз.
— Жадеитовой пулей. После того, что случилось в «штабе», я решил подстраховаться.
— Жадеит — это ведь то же самое, что и нефрит, да?
— Не совсем. Нефрит эффективнее, но жадеит тверже. Хватит болтать. Спи.
На этот раз она послушалась.
ГЛАВА 3
Саран просыпалась и снова засыпала. Она знала, где находится: в квартире Луиджи. Узнала по розочкам на обоях. Эргенте практически постоянно был рядом: возился с раной, задавал вопросы, говорил по телефону. Саран тоже много разговаривала, но практически не помнила, о чем. Бредила в основном. Вроде бы жаловалась на Пхатти. А еще она видела сны, на этот раз хорошие. В этих снах она все делала правильно: не заключала сделок с демонами, не очаровывала чужих женихов… а если и очаровывала, то не забывала их имен и вовремя приносила покаяние Луне, так что та не гневалась. Но главное — не ввязывалась в дела шаманов.
Во сне было настолько хорошо, что Луиджи едва сумел ее разбудить. Наконец Саран лениво приоткрыла один глаз. За окном было по-прежнему темно, но темнота была менее насыщенной, утренней. Где-то недалеко от края горизонта уже бродил рассвет. Луиджи выглядел усталым. Даже не побрился. Саран закрыла глаз и натянула повыше одеяло. Почему бы им обоим не поспать еще немного? Желательно в разных кроватях.
