ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Чужак
ГЛАВА 1
Стоит признать очевидное: демоны умеют убеждать. И неважно, что вы продаете: душу, тело или совесть — результат всегда один. Вы оказываетесь в полной заднице.
Просто до некоторых это доходит не сразу.
Саран понадобилось почти полчаса. Сначала все казалось простым и даже интересным. Она слушала объяснения Пхатти, исполняющего обязанности верховного демона Москвы, кивала, уточняла, торговалась — и все шло как по маслу. Первые сомнения настигли ее на пороге кабинета Пхатти. Саран замерла, прислушиваясь к собственным ощущениям, ее пальцы сильнее сжали латунную ручку двери, так что тонкий узор на мгновение врезался в кожу. Пхатти нетерпеливо барабанил по столу, ожидая, когда она уйдет. В приемной было еще полно народу.
Саран так и не придумала, что сказать, поэтому один за другим отлепила пальцы от ручки, толкнула дверь плечом и вышла. Мимо нее в кабинет прошмыгнула секретарша с толстой папкой. Наверное, давно караулила.
— Петр Харитонович, вы не могли бы подписать… — дверь закрылась, и продолжения фразы Саран уже не услышала.
В приемной на полную работал кондиционер, но все равно было душно. Или это из-за нехорошего предчувствия? Единственное окно вытянувшегося, словно удав, помещения выходило на Кремль. Половина стоимости аренды, должно быть, шла исключительно за вид, но на главную достопримечательность столицы никто из присутствующих внимания не обращал. Народная мудрость гласит, что, если вас съели, у вас как минимум два выхода. Но не стоит воспринимать это как универсальную истину. Например, у людей — и нелюдей, — которых заглотил удав приемной Пхатти, выход был всего один: тот, на который укажет Пхатти. После того как несколько лет назад один впечатлительный юноша попробовал альтернативный вариант, стекло в окне заменили на бронированное, а рама перестала открываться. Зато установили новый кондиционер, помощнее. Но даже он не справлялся с задачей, всего лишь превращая витавшие в воздухе злость, страх и нетерпение в холодную ярость, леденящий ужас и простуду.
Саран протолкалась к лифтам, уверяя себя, что сделка есть сделка и ничего уже не изменить. Стоит хотя бы взглянуть на толпу в приемной. Ее же никто не пропустит обратно! Да и Пхатти никогда бы не согласился пересмотреть условия, а нехорошее предчувствие — это еще не повод отказываться от привилегий и портить отношения с начальством.
Спустившись на первый этаж, Саран отыскала укромный уголок и сделала несколько звонков. Первый — в ресторан, чтобы договориться об отпуске на ближайшие две недели, второй — ребятам из группы, чтобы объявить о первом настоящем концерте. Восторженные визги в трубке не улучшили ее настроения, но последующие приготовления заставили на время забыть о договоре с Пхатти. Трое суток она носилась по всей Москве, крутилась волчком на репетициях и колола пальцы иголками, работая над костюмом. И на трое суток нехорошее предчувствие отступило. Правда в день, когда Саран должна была встретиться с Луисом Каро — а именно так звали человека, которому предстояло сделать ее жизнь интересной, — оно вернулось и достигло апогея.
С самого утра все шло по плану. Даже отключенную накануне горячую воду дали вовремя — событие беспрецедентное в новейшей истории. Саран позавтракала, погладила майку и заплела волосы. Потом взглянула на себя в зеркало и поморщилась: если прическа получается сразу, волосинка к волосинке, — добра не жди. Но не лохматиться же теперь из принципа! В конце концов, когда Саран вышла из дома, она выглядела лучше, чем ей хотелось. Даже купленные на распродаже босоножки нигде не натирали. Нужный трамвай пришел четко по расписанию, и в нем тут же нашлось сидячее место в двух шагах от турникета — даже ногу подвернуть негде.
Саран расправила на коленях юбку из светло-розового шифона и сложила руки ладонями вниз. Священная поза многострадального терпения. В последнее время она мало спала и нередко забывала поесть, голова была вечно чем-то забита, и теперь происходящее казалось почти нереальным — еще одной репетицией. Пхатти дал ей всего три дня. И за это время надо было со всеми договориться, продумать и организовать выступление, распределить роли, подготовить номера…
С первым пунктом проблем не возникло. Остальные участники «Гондваны» предложение выступить в клубе приняли с восторгом. Как же! Ведь для них, привыкших к ресторанам и пабам, — это настоящий прорыв! И неважно, что будний день или что им выпало сыграть всего несколько песен в самой первой, наименее престижной, части программы. В конце июня, когда сессия у студентов уже заканчивается, даже в четверг бывают аншлаги. Так что идиоты просто радовались своему везению.
Саран, бэк-вокалистка и танцовщица «Гондваны», не разделяла всеобщего ликования. Она знала, что за лестным приглашением не стоит ничего хорошего. Пхатти — более известный как Петр Харитонович Тимофеев, владелец клуба «Перпетуум Мобиле» — просто хотел, чтобы Саран оказалась в оговоренное время в назначенном месте. Его мало волновали детали ее встречи с Луисом Каро, но Саран верила в силу первого впечатления.
Именно она предложила включить «Гондвану» в программу, Пхатти просто не стал возражать. Но Саран даже не предполагала, что новость возымеет такой эффект! Для полной эйфории ребятам не хватало разве что известного продюсера в зале. В последующие три дня никто не угрожал уйти из группы и сорвать выступление, а генеральная репетиция накануне вечером впервые прошла без споров и взаимных упреков. Даже капризная аппаратура вела себя как шелковая. Леха аж присвистнул, когда старенькая «Ямаха», вместо того чтобы жаловаться на ошибки в файловой системе, бодро припомнила все загруженные в нее партии. Даша, распеваясь, то и дело довольно хмыкала, Антон нашел в чехле потерянный ингалятор и, закинувшись сальметеролом, был абсолютно счастлив.
Глядя на них, Саран пожалела, что не выбила у Пхатти хотя бы два выступления.
В свободное от репетиций время она возилась с костюмами, шила и клеила, а так же изобретала собственный, подходящий случаю, образ. В тот вечер ей предстояло стать Манорой, принцессой кейннаров, полулюдей-полуптиц из старой тайской сказки. Платье, светоотражающий грим, роскошный плюмаж — костюм был продуман до мелочей. И именно из-за него Саран теперь тряслась в дребезжащем трамвае. Нелли, высококлассный стилист и ее хорошая подруга, обещала дополнить плюмаж искусственной золоченой лозой и нашить на платье бусины, имитирующие оперение. Кроме того, после примерки она должна была отвезти Саран в клуб и помочь с макияжем. Вот только когда Саран позвонила ей перед выходом из дома, Нелли не взяла трубку.
