Когда Лоренцо остался с ним наедине, он спросил, кто дал емуматериал для лампы.
«Вы дали мне все своими руками: масло, кремень, серу;остальное у меня было».
«А инструменты для дыры?»
«Я все получил от вас!»
«Безжалостное небо! Разве я вам дал топор?»
«Все это я объясню секретарю».
«Молчите: я бедняк и у меня дети». Он держал голову обеимируками. В интересах Лоренцо, Казанова решил молчать.
Казанова велел купить сочинения драматурга Маффеи. Тюремщикжалел деньги. «Почему вам нужны новые книги?»
«Старые я уже прочитал».
«Я возьму для вас книги взаймы у тех, кто заключен здесь,если вы дадите им свои».
Казанова дал ему «Рационариум» французского иезуита Пето.Через четыре минуты Лоренцо принес ему первый том Христиана Вольфа ученикаЛейбница и просветителя. Больше, чем книге, радовался Казанова возможностисвязи с другими заключенными, имея целью возможный побег. С удовольствиемпрочитал он на одном листе книги цитату в шесть стихов из сочинения Сенеки:«Calamitosus est animus futuri anxins». Несчастлив тот, кто волнуется передбудущим. Тотчас он сочинил шесть стихов и приписал их снизу. Он отращивалноготь на мизинце, чтоб чистить им уши. Ноготь вырос очень длинным. Он заострилего и сделал из него перо. Чернилами служил сок тутовника. В уголке книги онзаписал список своих книг. В большинстве своем книги в Италии были переплетеныв пергамент, за корешком получался кармашек. На первой странице он написал:«latet» (здесь спрятано). На следующее утро он попросил у Лоренцо другую книгу.Через минуту он получил второй том Вольфа. Едва открыв книгу, он нашел лист слатинской надписью: «Мы двое в одной камере. Нас радует, что жадность Лоренцодала нам эту неожиданную привелегию. Я — Марио Бальби, венецианский нобиль ичлен монашеского ордена; мой товарищ — граф Андреа Аскино из Удино. Все нашикниги, список которых вы найдете на корешке, находятся в вашем распоряжении».
У обоих была одна и та же мысль. Казанова прочитал каталог,написал, кто он, как его арестовали, что он ничего не знает о причинах ареста инадеется на скорое освобождение. На это Бальби написал письмо на шестнадцатистраницах. Граф Аскино не писал.
Марио Бальби, дважды упомянутый в списках инквизиции,родился в Венеции в 1719 году и арестован 5 ноября 1754 в монастыреПадри-делла-Салюте, вначале помещен в Камеротти, позднее переведен подСвинцовые Крыши.
Андреа Аскино, канцлер Удине в Фриауле был в 1753 годуприговорен к пожизненному заключению. Он был обвинен в разжигании противоречиймежду обоими общественными корпорациями города Удине — парламентом икрестьянами, причем он поддерживал партию крестьян. Аскино, который такпроникновенно отговаривал Казанову от побега, сам сбежал среди белого дня 30января 1762 года с шестнадцатью товарищами, среди которых был красивыйпарикмахер и соблазнитель графини Марчезини. Пытались заново арестовать графа вПьяченце, но безуспешно, и он остался на свободе.
Бальби был арестован после того, как заслужилблагосклонность трех молодых женщин, которым сделал по ребенку, по дружескиокрестив детей своим именем. В первый раз он отделался порицанием от своегоприора, во второй раз ему грозило тяжелое наказание, в третий раз его заключилив тюрьму. Отец-настоятель ежедневно приносил ему обед. Бальби называл трибунали приора тиранами; они не являются авторитетами для его совести, он убежден,что эти три ребенка были от него, и как честный человек не мог лишить ихпреимуществ своего имени. Кроме того, хотя они могут осуждать его отцовство,голос природы говорит в нем в пользу невинных созданий. Он закончил своиобъяснения так: «Нет опасности, что мой приор совершит ту же ошибку; егоблаговолие достойно его учеников».
После этого он описал Казанове, что без семидесятилетнегографа Аскино, у которого есть деньги и книги, он чувствовал себя гораздо хуже,и описал на двух страницах комические выходки графа. В обложке книги Казанованашел свинцовый карандаш и бумагу, так что теперь мог писать по своему желанию.
Бальби описал ему истории всех теперешних заключенных ипризнался, что сбир Никколо покупает ему все необходимое и рассказывает все продругих заключенных, поэтому Бальби знает уже все о дыре в полу первой камерыКазановы. Лоренцо понадобилось два часа, чтобы устранить пролом. Он запретилповару, ключнику и всем вахтерам под страхом смерти выдавать тайну. Никколосказал, что через день Казанова бежал бы, а Лоренцо был бы повешен, потому что,несмотря на свое мнимое изумление, все инструменты он принес сам. Никколорассказал также, что господин де Брагадино обещал Лоренцо тысячу цехинов, еслион поможет бежать Казанове, но Лоренцо обольщался надеждой получить наградуничего не делая, он намеревался с помощью жены добиться у государственногоинквизитора Диедо освобождения Казановы. Ни один сбир не решался заговорить обэтом из страха быть уволенным.
Всю надежду Казанова перенес на Бальби, но внезапнопочувствовал подозрение, что вся переписка лишь уловка Лоренцо, рассчитывавшеготаким образом найти инструменты Казановы. Поэтому он написал Бальби, что изоружия у него есть крепкий нож спрятанный в оконном карнизе. Через три дня онуспокоился; Лоренцо ничего не узнал о карнизе. Казанова мог с помощью Бальбиубежать через потолок. Он мог также полностью довериться Бальби и передать емусвое оружие. Это было очень тяжело.
Он спросил Бальби, хочет ли он такой ценой стать свободным.Бальби ответил, что он и граф ради свободы готовы на все, заполнил однакочетыре страницы основательными соображениями, как невозможен этот прорыв.Казанова дал ему слово чести, что он станет свободным, если строго выполнит всеего указания. У него есть пика двадцати дюймов длиной. Ею Бальби должен вначалепродолбить потолок своей камеры, потом — стену между своей камерой и камеройКазановы, а когда он достигнет этого, они помогут друг другу проломиться черездыру в потолке. Судя по этому описанию камера Казановы находилась рядом скамерой Бальби. «После этого Ваша задача будет закончена, а моя начнется: яосвобожу вас и графа Аскино».
Бальби спросил, что произойдет, когда они залезут на чердак?
Казанова коротко ответил, что его план готов. Бальби долженоставить всякие сомнения. Не сможет ли он припрятать пику? Кроме того, ондолжен купить сорок больших картин на священные темы и завесить ими всю камеру.Этим они не разбудят у Лоренцо никакого подозрения и загородят дыру в потолке.Бальби надо управиться за пару дней. Лоренцо конечно не сможет увидеть утромдыру в потолке. Казанова не может начать эту работу в своей камере, так как онуже на подозрении у Лоренцо.
Наконец к нему пришла еще одна идея. Лоренцо мог бы купитьему библию ин фолио, которая должна подойти. Это была Вульгата, переводСептуагинты, сделанный святым Иеронимом, очень большая книга, напечатанная вВенеции. В переплете он хотел спрятать пику. Но пика была на два дюйма длиннее библии.Тогда Казанова решил, что 29 сентября в день святого Михаила он пошлет макароныи сыр господину, который был столь любезен дать ему пользоваться своимикнигами. Он сказал Лоренцо, что сам хочет изготовить большое блюдо макарон.Лоренцо сказал: если господин хочет читать книгу, это будет стоить три цехина.Об этом Бальби и Казанова уже договорились. Казанова взял у Лоренцо самоебольшое блюдо, завернул свою пику в бумагу, вставил ее в корешок большойбиблии, поставил на библию блюдо с очень горячими макаронами, хорошо залитымигорячим растаявшим маслом, так что Лоренцо обращал внимание только на блюдо.Блюдо было гораздо больше библии.
