– Мейсон, я очень сожалею.
– Я тоже, мисс Хобарт.
Вот, значит, как. Он стоял в четырех футах, но был словно на Марсе.
– Это по вашей просьбе с нас сняли обвинения? – спросила Зоэ.
– Да.
– Спасибо за заботу.
– Я это сделал не из добрых побуждений.
– Мейсон, я…
– Здесь не место для объяснений. Автомобиль ждет, можно поговорить там.
– Согласна, – кивнула Рейн. – А…
– Вашей подруге составит компанию Пол. Не возражаете, мисс Левин? Это мой шофер. Мы недолго.
– Конечно, нет.
Разумеется, недолго, подумала Рейн. Много ли надо времени, чтобы распрощаться навсегда.
Она пошла за Мейсоном к автомобилю, сжимая конверт, ставший уже мягким от потных рук.
– Пол, это мисс Левин. Пожалуйста, составь ей компанию на несколько минут.
– Да, сэр.
Пол увел Зоэ в тень эвкалипта, а Мейсон вежливо придержал дверцу, пока Рейн садилась в машину, затем сел рядом. Насколько было бы легче, если бы он просто злился, а не сидел бронзовой глыбой, холодный и упрямый.
– Скажи что-нибудь, – не выдержала Рейн.
– Я собирался прислать своего адвоката, но потом решил убедиться лично. Может, тебя арестовали по ошибке?
– Нет. Я лидер ФУЗЕ. Мы…
– Мне неинтересно, чем занимается ФУЗЕ. Ты согласилась на эту… договоренность между нами, зная, кто я?
– Нет. Я знала лишь твое имя, но понятия не имела, что ты владелец ММТ.
– Когда ты выяснила?
– На следующий день. Когда прочла в газете.
– И ничего мне не сказала.
– Конечно, это выглядит ужасно, но…
– Да, выглядит ужасно, – эхом отозвался Мейсон. – По-моему, то же самое я говорил в понедельник, когда просил прощения за то, что занимался с тобой любовью. Теперь я понимаю, сколь дурацкими выглядели мои извинения.
– Не будь ублюдком, Мейсон. Я уйду и без твоих оскорблений. – Рейн взялась за дверную ручку.
– Подожди.
Крошечная надежда вспыхнула, но тут же погасла, когда он вытащил из кармана толстый конверт и подал ей.
– Здесь письмо, заявляющее о том, что никакие обвинения против тебя или кого-то из твоих людей не выдвигаются, если ФУЗЕ прекратит любые действия в отношении строительства. Здесь также пять тысяч долларов, которые я должен тебе. Наличными.
– Я не закончила работу.
– Для жителей Фримонта, а возможно, и для всего Сиэтла, если пресса расстарается, я теперь маньяк с ножом. Поэтому я бы сказал, что ты выполнила свою задачу. Говорят, сходство просто необыкновенное.
– Фред – отличный художник. Жаль, что я узнала о плакате только сегодня утром, когда было поздно. Я заставила их все разобрать, но тут появился ваш полицейский.
– Если это правда, в чем я сомневаюсь, то лидер из тебя паршивый.
– К сожалению, не могу с тобой не согласиться. – Рейн уже открыла дверцу, а потом вдруг повернулась к нему. – Ты настоящий лицемер. Говоришь о рациональности, о разумности, о том, насколько они важны, но сам руководствуешься эмоциями, как и все остальные. Твои чувства задеты, ты не желаешь ничего слушать ни о сегодняшнем происшествии, ни о здании, вообще ни о чем.
– Я мог бы послушать, если бы ты обратилась ко мне как взрослый человек.
– Обратилась к тебе? Да я не могла даже выяснять, кто ты.
– Владелец ММТ.
– Ага. Укрывшийся за многочисленными корпорациями и предприятиями. Я пробовала идти этим путем, Мейсон. Рассылала письма, ездила на встречи прошлой зимой, пробовала быть рациональной и разумной. Но твои марионетки отмахивались от меня, как от… – Рейн подыскивала сравнение, – как от ребенка вроде Саманты.
– Я не видел никаких писем.
– Неудивительно. У тебя столько вице-президентов, адвокатов и персональных помощников и людей по связям с общественностью, что даже странно, откуда ты вообще знаешь, где находится Фримонт. Ты настолько оторван от жизни, что брак для тебя – это выбор между акциями и наличными. Сколько адвокатов потрудилось, чтобы сделать тебя таким ограниченным и самодовольным, Мейсон?
Она вышла из лимузина и встала у открытой двери.
– Забирай свои деньги и письмо. Твое здание – бедствие для Фримонта, я не могу позволить тебе построить его без борьбы.
Мейсон открыл было рот, но она уже с силой захлопнула дверцу.
– Пошли, Зоэ. Давай побыстрее найдем телефон, я хочу проверить, есть у меня еще работа. – Подруга, видимо, флиртовала с Полом, и ее пришлось тянуть за руку. – Идем же, ты срываешь мой великий уход со сцены.
– Прости. – Сделав пару шагов, Зоэ оглянулась: – Ты очень симпатичный парень. Наверняка занят?
– Боюсь, что да, мисс.
– О, тогда ладно, – вздохнула Зоэ. – Идем, Рейн. Великий уход. Хорошо исполнено.
Глава 18
Ангус наблюдал за тем, как Лил Такер с восемнадцати футов загоняет мяч в лунку.
– Красивый удар, напрасно я ругал твою задницу. Ты мне должен.
Лил со смехом достал чековую книжку и тут же на траве выписал чек на три тысячи долларов.
– Не понимаю. Но лучше дам я, чем ты. Ангус опустил чек в карман.
– Позволь мне восполнить твою утрату выпивкой. Через полчаса оба сидели в клубном баре, заканчивая разговор, начатый раньше, о перспективах сотрудничества «Вик текнолоджиз» с одним из филиалов Такера.
Ангус расслабился и потягивал бурбон, когда увидел газету в руках проходившего мимо человека. С черно-красного рисунка смотрел некто, похожий на Мейсона Александра, эта фигура и привлекла внимание Ангуса.
– Простите, можно взглянуть? – Человек раздраженно оглянулся, но газету протянул.
Ну конечно, Мейсон на плакате, висящем над головой девушки, которую Ангус видел в доме Александра. Заголовок отсылал читателя на пятую страницу. Да, кажется, мисс Хобарт не только дизайнер по ландшафту.
Вернув газету мужчине, Ангус направился к стойке с прессой и на обратном пути открыл страницу пятую.
– Что там? – спросил Такер, и он протянул ему первую страницу.
– Сверху, в центре.
– Ну и ну!
– Похоже, мальчик получил по мозгам, – констатировал Ангус.
– Ты прав. – Такер покачал головой, затем ткнул в фотографию пальцем: – Не ее он приводил на танцы к Вилмоту?
– Могу поклясться, это та же самая девочка. Я не помню веснушек, но… Да, определенно это она. Александр здорово влип.
– Еще как влип, – поддержал его Ангус. – Если сукин сын думает, что может в отсутствие Каролины работать на два фронта, то вот ему и урок, чтобы не воображал чего не надо. Лил, мне не хочется с тобой прощаться, но увы. Пусть твои люди позвонят моим, тогда посмотрим, сумеем ли мы провернуть наше дело.
