Только ответив для себя на этот вопрос, можно принимать решение, продолжать операцию по защите от Сани Кондрата друзей его юности или свернуть ее.
Держать шестерых наемных героев под рукой или, выполнив свою часть соглашения, распустить команду на все четыре стороны.
Ответ пришел сегодня утром. Как пояснил Неверов, гоняться за Кондратом можно неделю, а можно и всю жизнь, ведь он все понял и теперь надолго заляжет на дно. Значит, нет смысла тратить время и деньги, вычисляя его нору и выкуривая его оттуда. Потому всем спасибо, все свободны. Вещи собрать, оружие сдать, деньги им привезут. Все, кроме, разумеется, Хижняка и Волоха, получат индивидуальные инструкции. Но к вечеру команда должна покинуть город и желательно — область. Подробности Неверов обещал пояснить при встрече.
Ну, вот и все. Еще дождик на прощание. Все хорошо, что хорошо кончается.
Первым на новости отреагировал Лещинский — сразу же направился к бару, желая тут же начать праздновать успех их общего дела, оказавшегося не слишком сложным и не таким уж безнадежным. Но Виктор, в глубине души понимая желание Леща, своего фактического спасителя, уйти в отрыв, все-таки остановил его, напомнив: пока они тут, сухой закон никто не отменял. Как ни странно, его поддержал Крамаренко, сразу же предложив альтернативное решение — взять несколько бутылок из бара в качестве бонусов, а если что, даже заплатить за них и начать оттягиваться уже в машинах, на ходу. Лещу такая идея понравилась, он немедленно подхватил литровую текилу, упаковал в свой рюкзак. А после по совету Володи Воронова отправился в кухню на поиски лимона и соли. Крамер предпочел водку и всерьез начал обсуждать с Вороновым перспективу в ближайшем будущем держаться друг друга и закрутить какие-нибудь серьезные дела.
Единственным, кому не передалось пока всеобщее веселье в полной мере, был Олег Пастух. Сестру он по настоянию Хижняка и к неудовольствию Леща, собиравшегося добиваться расположения девушки уже на правах героя-воина, все-таки отослал домой и даже проводил Аню в Поселок вместе с Виктором, взявшимся лично доставить Пастушку обратно, откуда взял, в целости и сохранности. «Тебе самому надо осесть в безопасном месте, — говорил ему по дороге в город Хижняк. — Кто знает, как эта братва отвечает за свои слова. Потерпите еще недельку, ребятки, вы больше терпели». Аня, как ни странно, его поддержала — испуг, приведший к ошибке во время операции и вызвавший острое чувство вины, неожиданно обернулся уверенностью в собственных силах. Нет, Аня Пастушка по-прежнему боялась оставаться один на один со своими давними врагами. Только теперь она уверяла брата, а заодно и Хижняка, что ей уже не хочется передвигаться по Поселку перебежками и что появилось желание выходить смело. Пускай только сунутся со своими угрозами — девушка уже понюхала пороху, хотя в первый раз растерялась. Уже под конец прощального разговора, окончательно осмелев, Аня попросила оставить ей пистолет. «Обойдешься», — коротко ответил Хижняк, и в этом Пастух был с ним солидарен.
Сейчас, наблюдая из окна, как плотнее стягиваются над ними тучи, и ожидая Максима Неверова с деньгами, документами и дальнейшими инструкциями, Виктор подвел итог для себя самого: на самом деле все могло быть хуже. Насколько — никто не знает, однако происшедшее с ним и остальными за эти две неполные недели он расценил как удачное приключение, не более того.
Да, все рисковали жизнью, причем не только своей, но и жизнью девчонки, хотя и невольно, однако все же втянутой в мужские игры родным братом. Но разве ему привыкать? Наоборот, если бы не приглашение на чужую свадьбу, он вскоре сам стал бы искать какой-то встряски, заставляя Марину нервничать и провоцируя очередные разборки на извечную тему: «Когда ты наконец успокоишься!» Андрей Волох сам себе выбрал работу, связанную с риском, и вот как раз наступил момент, когда риск стал максимальным. Остальные четверо вообще, получается, вытащили счастливый билет, один на всех: им не досиживать тюремные сроки, а, постреляв полчаса, отправляться на свободу с чистой совестью.
Далеко-далеко, за линией горизонта, заворчало-загремело. Долгожданный дождь приближался к утомленному августовским зноем городу.
И, словно в продолжение далекого громового раската, из-за ограды послышался звук подъезжающей машины. Требовательный резкий сигнал — открывай ворота, приехали.
Ну, наконец-то…
6
Хижняк толкнул входную дверь, когда из комнатки охранников вышел Волох, по виду не столько встревоженный, сколько слегка растерянный.
— Что? — быстро спросил Виктор, придерживая рукой дверь.
Но створки ворот уже раздвинулись, во двор вкатил знакомый черный «форд-мустанг» с тонированными стеклами — автомобиль Игоря Шеремета. Снова он свалился без предупреждения. Прошлый его визит ничем хорошим не закончился, потому волнение альбиноса тут же передалось Хижняку. Сделав знак остальным оставаться на местах и кивнув на разложенное у стены оружие, Виктор дал понять, что, возможно, ситуация поменяется и придется защищаться. Однако Валет, будто чувствуя его опасения, выбрался из машины, демонстративно, хотя и придав всему этому оттенок клоунады, поднял согнутые в локтях руки на уровень плеч. Этот жест показывал исключительно мирные намерения господина Шеремета, а еще делал его похожим на хирурга, проводящего операцию и державшего руки таким образом в ожидании, пока ассистенты подадут скальпель, пинцет или зажим.
К тому же Шеремет, как и несколько дней назад, явился один. И главное — Хижняк заметил это даже со своего места — Валет был совершенно трезв. Вернее, не пьян, как в прошлый раз.
— Дождик будет, а? — Валет кивнул на тучи. — Я ехал — мне в спину так прогремело… Здорово, что ли, крутые!
— Добрый день. — Хижняк сделал несколько шагов вперед, но при этом старался пока держаться от Шеремета на почтительном расстоянии. — С чем пришли, Игорь Петрович?
— А, точно, мы ж знакомились! Валет хлопнул себя ладонью по лбу и, как решил Виктор, либо не рассчитал силы удара, либо нарочно перестарался — получилось болезненно, Шеремет даже невольно поморщился.
— Было дело, — подтвердил Хижняк кивком.
— Ладно тебе, братан. То я сам рамсы чуток попутал! — Валет улыбнулся, как показалось Виктору, достаточно искренне. — Короче, нервы, сам понимаешь, успокаивал, тут еще ваша компашка со своими понтами… Все путем, я не в обиде, брат. Особенно после вчерашнего. Круто вы Кондрата сделали!
— Мы старались, — ответил Хижняк. — Неверов где? Мы его ждем, вообще-то…
— А приехал я! — Шеремет картинно развел руками. — Он мой человек, если ты забыл. Подчиненный. Если что, Волох вон напомнит. Верно, Волох?
Глянув через плечо, Хижняк увидел в двух шагах у себя за спиной альбиноса с пистолетом в руке. Оружие засек и Шеремет.
— Так я прав, слышь, Волох? Насчет твоего шефа прав? Альбинос молча кивнул.
— Не слышу! — В голосе Валета появились капризные нотки. — Неверов на меня работает или нет?
— На вас, — проговорил Волох.
