— Для «Бионики»-то какая разница — здесь мы или нет? — пожал плечами Аксель. — От нас ведь не зависит, выберет это лицо Шворка или Зевса!
— Ещё как зависит! Вы будете постоянно напоминать ему о побеге моего пса. Что может сыграть решающую роль при окончательном выборе. Заклятие Семи Смертей — это же страшная вещь… Ничтожная оплошность капризного животного — и весь план рухнет. Но Этвас Безондерес Фибах найдёт выход! Он добьётся того, что в результате вашего побега из замка доверие к Шворку вновь окрепнет, вот увидите…
— И как же вы этого, интересно, добьётесь?
— О, я обставлю дело так, будто вы предлагали псу бежать вместе с вами, но он отказался. А сам потихоньку отправлю вас с моими цыпочками — их, в отличие от Шворка, никто не хватится. После чего сотру у них из памяти то, что касается вашего побега, чтоб не проболтались. Вот и всё…
В действительности это было далеко не всё. Этвас Безондерес Фибах не договаривал многого. Если можно сравнить человеческие страхи со звёздным небом, то на профессорском небосводе прямо-таки пылали две огромных звезды, затмевающих более мелкие! И эти две звезды были связаны не столько со Штроем или Тратанузом, сколько с двумя проклятыми сопляками. Первая: немедленно убрать подальше от Штроя свидетелей его, Фибаха, допроса и предательства. И вторая: профессор не случайно умолчал о намерении Штроя использовать Акселя и Кри для Заклятия Семи Смертей. Ведь если они будут знать, что им сохранят жизнь и надеются на их дальнейшую помощь — то почему бы им не остаться в замке добровольно и не потребовать себе любых наград? Сам-то он на их месте так бы и поступил! Более мелкие страхи сверкали вокруг главных звёздной пылью, но её тоже стоило учесть. Два новых любимца рядом с повелителем. Которые его, Фибаха, ненавидят. И один из которых уже осрамил его в истории с деньгами. Люди, которые оттеснят его на задний план. И, чего доброго, сделают ненужными всех его будущих животных. А значит, и его самого!
Взвесив всё это ещё раз, он добродушно улыбнулся Акселю, который тем временем спрашивал:
— Но… вы говорили о неприятностях с двух сторон. Вторая сторона — это, конечно, Тратануз?
— Тс-с! — зашипел Фибах, озираясь. — Не так громко, прошу вас! Ну да, конечно… Чтобы он не гневался, что я не помог вам бежать.
— Ладно, ладно… Но ещё до этого, в самом начале, вы сказали… дали понять… что предаёте и его. Чем же именно? Ведь вы делаете как раз то, чего он хочет?
— Делать-то я делаю, — усмехнулся Фибах. — Только уже не для него. А для себя! И для вас… Или вы хотите постоянно жить в когтях какого-нибудь духа — не того, так этого? Жуткие существа! Но ваш Тратануз не учитывает, что стоит вам выйти за пределы замка и при этом знать кое о чём — и вам уже нечего бояться ни его, ни Штроя. Скорее уж им придётся бояться вас… Ясно?
— Да какое всё это имеет значение, если наша планета вот-вот погибнет! — с сердцем сказал Аксель, который, к счастью, хоть о мести Тратануза мог не беспокоиться.
— Я же вам сказал: планету можно спасти, — таинственно подмигнул Фибах. — Я ведь не отвечаю за провал Заклятия Семи Смертей. Только за Шворка… Но эта услуга — уже платная. Вы дадите мне за неё один миллион из ваших трёх. Всё по-честному! Всем поровну — вам, попрыгунье Кри и тому, без кого вы никогда не увидели бы этих денег. О’кей?
— А как же… как же ваши надежды на власть… и месть… и Штроя? — недоверчиво спросил мальчик. — Вы что, отказываетесь от всего этого за один миллион? Странно… Хоть вы нас с деньгами и обманули, вы, я думаю, всё-таки человек не бедный! Верно, Кри? — прибавил он, обращаясь к сестрёнке, которая уже давно самовольно втёрлась между мужчинами. Но тут было уже не до её изгнания!
— А может… может, ему духи на всё это денег дали? — с надеждой предположила Кри. Она, как и её брат, была потрясена наглостью Фибаха в денежных вопросах. Но, как и Аксель, страстно хотела бы верить в правдивость его предложений. Чем профессор и не замедлил воспользоваться.
— Устами младенца глаголет истина! — торжественно воскликнул он, подняв палец. — Ну разумеется, духи, кто ж ещё? Я и обманул-то вас с чеком, между прочим, не от жадности, а от самой обыкновенной нехватки времени. Ведь вы не стали бы ждать, пока прилетит Штрой и вам заплатит! Вы начали бы скандалить, мешать научному процессу… Что, не так? Ответьте, глядя мне в глаза! Зато теперь всё по справедливости.
— По справедливости… — тяжело дыша, начал Аксель. Но оборвал себя. — Ладно, забирайте! Все три миллиона забирайте, только помогите!
— Все три? Хм… Ну, с одной стороны, если учесть весь риск, которому я подвергаюсь, это было бы разумно. Но с другой, — профессор великодушно улыбнулся и развёл руками, — доброе мнение о себе тоже чего-то стоит, и не нужно жадничать. Давайте так: два с половиной миллиона мне, пятьсот тысяч — вам.
— Но я не скажу, что услышал от дедушки, пока вы мне всё не расскажете, — мрачно предупредил Аксель.
— А я и так знаю, что он вам поведал. И вот откуда… — Фибах пересказал детям заключительную часть своего разговора со Штроем. При этом он особо подчеркнул зловещую роль последнего в страшной посмертной судьбе Гуго Реннера и подвёл итог: — Поздравляю! Вы можете колдовать! Вы и, вероятно, ваша сестра, господин Аксель. Достаточно срифмовать любое желание, и при определённых условиях оно не только исполнится, но уже никто и никогда без вашей воли не сможет разрушить чары! Не об этом ли шла беседа с духом покойного дедушки, а?
— Почти… — признал Аксель, в котором всё восставало против доверительной беседы с матёрым предателем. (Да ещё без Хофа, который, как назло, куда-то запропастился!) — Только… дедушка не говорил, что никто не может снять…
— О, эти старики! — восхищённо воздел цепкие руки Фибах. — Эти титаны духа! Он явно не хотел, чтобы вы становились волшебниками. И открыл вам ровно столько, сколько необходимо, чтобы вырваться отсюда. Он не желал соблазнять вас безднами, мой юный друг! Он…
— Мой брат вам никакой не юный друг! — перебила его Кри, у которой тоже давно чесался язык. — Нас бы всех давно уже съели по вашей милости. Заколдуй их всех, Акси! Чтобы ни от кого следа не осталось…
— Вот за это я отчасти и прошу у вас денежное вознаграждение, — холодно заметил профессор. — За предостережение! Чтобы вы не наделали глупостей сгоряча. Во-первых, без наших усилителей вы ничего не сможете. И, стало быть, вне стен этого замка или, допустим, вне Шворка вы — самые обычные мальчик и девочка. Во-вторых, очень многое в поединке с настоящими духами зависит от быстроты заклинаний. Получи вы волшебное образование — другое дело, на высшей ступени вы могли бы колдовать с быстротой мысли. А так… если вы рифмуете слишком медленно…
«Не знаю даже, — подумал Аксель. — Не пробовал».
— Дедушка мне поможет делать это быстро, — неожиданно для себя сказал он. — Он обещал!
— Допустим, — кивнул Фибах. — Но любое заклятие — даже ваше! — можно отразить своевременным контрзаклятием. И, будьте благонадёжны, кое-кто это уже сделал! Вы не сумеете ни покинуть этот замок без его воли, ни причинить своим колдовством какой-либо вред ему самому, его слугам и его имуществу. Вы не сможете даже защитить от физической и волшебной угрозы себя и своих близких, пока вы здесь. Для этого вам придётся опять-таки нас покинуть… Можете попробовать и убедиться! Единственное, в чём вам могут солгать сегодня в восемь — это что вы вообще ничего не можете без разрешения Великого Звёздного, ближайшего друга и преемника Гуго Реннера.
