на рёбрах появилось несколько синяков. В волосах и на лице засохла корочкой кровь.
Я не выглядела так отвратительно ещё никогда. Я выгляжу жалко и ужасно.
Ложась на пол и скрючиваясь как эмбрион, я вдруг вспоминаю зелёные глаза. И от этого слёзы льются сильнее. Что ему сказал Уэйн? Ведь навряд ли ему сообщили всю правду. Наверняка Гай думает, что я сбежала. А что ему ещё могли сказать?
«Она сбежала куда-то».
«Она вернулась домой к папочке с мамочкой».
«Теперь нет смысла что-то предпринимать. Она ушла».
А следом в голову поступают вопросы.
Изменилась бы моя жизнь, если бы я никогда не встретила его с книгой Чака Паланика в университетской библиотеке? Если бы не посчитала его привлекательным и не повелась на красивые речи и его безупречное лицо. Если бы была умнее глупых дур, пускающих на него слюни.
Если бы отказалась идти с ним на свидание и всячески избегала.
Забавные, однако, шутки у судьбы. Ведь я всю жизнь отворачивалась от любых попыток ко мне подкатить со стороны как хороших, так и не очень парней. Игнорировала предложения мамы, когда она рассказывала мне о сыновьях своих подруг.
А первый парень, возникший вдруг из ниоткуда, в которого я впервые по-настоящему влюбилась, как оказалось, хотел меня убить...
Я вспоминаю родителей. Любящие руки мамы и всегда относившегося ко мне как к самому драгоценному папу.
Но он ведь оказался не тем, кем ты его всегда считала, шепчет внутренний голос, пытаясь вытеснить отца из сердца. А я говорю, что не знаю, верю ли я до конца в услышанные рассказы. Папа не мог... Он не способен на такое. Что-то здесь не так.
А может я просто пытаюсь обмануть саму себя...
Почему именно я?
Я смахиваю накопившиеся слёзы с глаз, проглатываю ком в горле и борюсь с желанием кричать. Мне хочется кричать, что есть сил, чтобы голос ослаб, чтобы силы окончательно покинули это маленькое тело.
Я ужасно слаба. Я не хочу всё это чувствовать...
* * *
Гай, не сводя глаз с дороги, повелел Нейту порыться в бардачке и достать телефон. Нейт так и сделал, затем и передал устройство другу.
Длинное шоссе уносило их далеко вперёд. Пока в неизвестность, но именно для избавления от этой проблемы Гай сделает всё, что потребуется.
— Чё собираешься делать? — спросил Нейт, глядя вперёд на дорогу. Ему всё казалось, что они вот-вот влетят в какой-нибудь столб.
— Я прятал в платье Каталины чип, — сообщил Гай коротко.
У Нейта от радости загорелись глаза. Он не скрыл облегчения в голосе, когда произнёс:
— Это же хорошая новость, да? Почему ты раньше об этом не подумал? Теперь ведь можно узнать, где она!
— Проблема в том, что он отключен.
— Да. — Нейт помрачнел на глазах. — Это уже хреновая новость... Но... Кажется, в некоторых из этих штук стоит специальная такая функция, позволяющая обнаружить местоположение без доступа к Сети.
Гай сжал руками руль от волнения и зажёгшейся искорки слабой, но всё же надежды. Он разблокировал экран телефона, открывая приложение, при помощи которого следил за перемещениями Каталины. Раньше на карте горел красный огонёк: тогда чип работал. Сейчас огонька нет.
— Здесь ничего нет, Нейт, — процедил он сквозь зубы. — Как активировать эту функцию? Как понять, есть ли она в чипе Каталины?
Нейт выхватил телефон из руки друга и вгляделся в карту. Он открыл окно с настройками и начал жалеть о том, что не пошёл учиться на программиста, как ему когда-то велели воспитатели в приюте, в котором он вырос.
— Я что-нибудь придумаю обязательно, Гай, — пообещал он. — Дай мне лишь время.
— Что если она вернулась домой? Можем ли мы как-то это проверить?
Нейт прыснул от смеха, хотя смех получился не весёлым, а больше горьким.
— И чё ты будешь говорить её предкам? Зайдёшь в дом со словами: «Хэй, привет, чуваки. Я, конечно, несколько месяцев назад пудрил мозги вашей дочурке, хотел лишить её девственности, затем убить, но вместо этого просто бросил, и... Да и хер с ним! Мне жизненно необходимо знать, дома ли она и как себя чувствует. Помогите по-братски». Так ты себе это представляешь?
Гай промолчал, решив, какой глупостью он собирался заниматься. Тем временем Нейт, не дав тишине продлиться больше чем на две секунды, уже продолжил:
— Она не дома. Я могу тебя заверить в этом. Да, было бы круто, если бы она сейчас спала в своей тёплой постельке... Но я видел её лицо в тот момент, когда Лина узнала правду об отце. Я же сам ей рассказал. Она не выглядела как человек, который после такого вернулся бы обратно туда, где живёт сотворивший ужасные вещи папаша.
— Что ты предлагаешь делать?
— Ну... К примеру, сперва проверить, где сейчас Джаспер. Наверное, именно он стоит за всем этим, если верить Хизер.
Гаю захотелось дать себе в лоб за такое глупое упущение. И вместе с тем в душу прокралась дикая ненависть, которая никогда его особо и не покидала.
Наверное, помимо отца Гай больше всего ненавидел Джаспера Мендеса. Ведь именно он стал причиной того, что жизнь повернула не туда. Ведь именно с ним они когда-то были близки почти также, как сейчас близки с Нейтом. Ведь именно он предал его несколько лет назад.
Ведь именно из-за него тогда ушла первая любовь Гая, — девушка, которую он искренне любил.
Так и началась их вражда.
И теперь появился новый повод убить Джаспера Мендеса. Ведь если всё это правда, получается Джаспер отнял у него ещё одну любовь.
* * *
Я всё гляжу на серый потолок, с которого уже давно слезла краска. Смотрю на стены, считаю, сколько царапин на них вижу. У меня всё болит: как изнутри, так и снаружи.
Полицейский, оставив меня на растерзание, зная, что я член семьи его коллеги и беззащитная девушка, уже уехал, лишив меня шансов на благополучный конец.
Целыми часами я лежу на полу в грязи. Мне плохо, голова кружится, меня периодически поташнивает. Организм сопротивляется окружающей меня гнетущей атмосфере. Он ведь не привык к пыткам, не привык к тому, что меня бьют.
А Хью действительно бьёт меня, чтобы оставить на теле как можно больше синяков. Это его задача, его цель. Он не хочет оставлять меня невредимой. Однако он точно учитывает, как бить «правильно», чтобы не нанести серьёзного вреда и не
