ухмыльнулась. — Подруги догадались, притащили тест, а дальше, больница, УЗИ, принятие и наконец, коллективное решение рожать. Рожать, даже не зная от кого.
— И что, даже не планировала, найти меня. — нахмурился, но не стал предавать голосу строгости, не захотел пугать её.
— Найти, — удивленно переспросила. — А как? Я ничего о тебе не знала. Я хорошо разбираюсь с цифрами, но совершенно не способна ориентироваться на карте. Что бы запомнить, здания, дома. Мне нужно побывать там. Приложение стёрлось, и ты исчез вместе с ним. Я уже говорила, я думала, это твоё решение. А он там, — она скользнула рукой к животу, в защитном жесте. — такой маленький, и это стучащее сердечно, и такая тяга жить. Ещё совершенно не сформировавшийся, но уже живой, способный чувствовать. Как его можно было убить, как можно было даже думать об этом.
— О, боги, маленькая, только не плачь. — но было поздно, слезки тонкой струйкой стекали по раскрасневшимся щекам. Подошедший официант, отвлёк мою плаксу, и шмыгнув носом, она с жадностью переключила своё внимание на принесённые блюда.
— Не знаю почему, но по вечерам, я ужасно голодная, всегда. — мгновение с которым Лиса переключалась, поражало меня. Воспользовавшейся ситуацией, решил замять тему, как видимо до родов.
— Я тебя понял, Лисичка, если бы смогла, нашла. — она удовлетворительно кивнула. — Я очень ценю это.
Поев моя маленькая женщина-девочка, трещала, как сорока. Сравнивала свои беременности, делилась планами на предстоящие роды и декрет, даже про детский сад, недалеко от дома, в который собиралась отправить ребёнка, рассказала. Там принимали с двух лет, у неё ещё год и к трем годам можно выходить на работу.
Слушая Алису, понимал, что никак не вписываюсь в её уже распланированную жизнь. Она приняла нелёгкое решение родить без отца, от незнакомого по сути мужчины и пока неплохо справлялась. Тут девушка резко замолчала, дожёвывая последний кусочек. Вновь отпила воды.
— Мне нужно… Нам. Нам нужно заново продумать это, роды, совместная опека… у тебя же наверняка есть родные. Я ведь теперь не одна, так. Если конечно ты захочешь остаться в нашей жизни, Дим.
— Я хочу Алиса, я очень этого хочу. — мы смотрим в глаза друг другу, ища в их глубине правдивость сказанных слов и принятых решений. Осмысляем и принимаем новые реалии нашей дальнейшей жизни. Как прежде больше никогда не будет, и как бы не сложились наши судьбы, теперь мы связанны навеки, именно сейчас я почувствовал это особенно остро.
Невесомый поцелуй, бархатистый шёпот на ушко, волшебный аромат, доносящийся с кухни, чудесное утро.
— Ты мне понял, — нет, я ничегошеньки не понял, я даже не проснулся. — Ключи в ключнице, в прихожей. Женька придет со школы, после обеда. Я вернусь не раньше половины седьмого. Завтрак на столе. Блинчики.
Блинчики это хорошо, это просто здорово. Ещё одни поцелуй, не менее приято. Так стоп, какие ещё половина седьмого, откуда вернусь. Распахиваю глаза, наблюдая картину маслом, моя женщина, одета, расфуфырена и походу куда-то собралась без меня. Хватаю её, и под задорный визг, заваливаю на кровать, нависая сверху.
— Не понял, ты куда собралась.
— На работу, Дмитрий Алексеевич.
— На какую работу, нет у тебя больше работы, кроме меня, я твоя работа.
— Нет, — она качает головой, сильно хмурясь, налёт беззаботности мигом слетает с её лица. — Даже не думай, и не говори так. Мне нужна эта работа.
Сажусь, взъерошивая руками растрепанные волосы. Спорить с ней бесполезно, она расплачется, разнервничается, а ей нервничать нельзя. Я всё равно уступлю. Встаю и плетусь в ванную.
— Дай мне хоть полчаса, я сам тебя отвезу. — Лисичка, было, открывает рот. — Нет, вот теперь ты даже не думай спорить. Хочешь работать, работай, но под моим присмотром. На работу и с работы, только со мной.
В перспективе запереть бы тебя дома, да как же это сделать. Хотя… я уже и так постарался.
— Лисичка, а когда нам в декрет. — она лукаво заулыбалась.
— Тебе не знаю, а мне в начале марта.
— А рожать нам когда, — не унимался, видя ее озорную улыбку.
— Повторяю, тебе не знаю, а у меня, приблизительная дата родов пятнадцатое — семнадцатое мая.
— Нет, Лисичка, я пойду с тобой. Рожать мы будем вместе.
Алиса
Двадцатая неделя беременности встречает нас предстоящим скрининг УЗИ, заснеженным декабрём, предновогодней суетой. Я отвоевала своё право на работу. Но капитулировала и отказалась от подработки. В принципе, тратить деньги мне стало некуда, все покупки оплачивает Дима. На кредит хватает.
Меня качало на эмоциональных качелях и откровенно говоря, было непонятно, как мужчина терпит. Во время сильных эмоциональных вспышек он просто прижимал меня сильней и говорил, какая я замечательная и самая лучшая для него. Обычно всё заканчивалось сексом, если конечно мы ночевали не у меня.
Жили мы на два дома, и вроде всех это устраивало, но все чаще ловила себя на мысли, что меня не пускают в холостяцкую берлогу, не дают быть полноценной хозяйкой. В своих беременных фантазиях, я уже давно переехала к нему и обустраивала, комнату недалеко от хозяйской спальни, под детскую. Но всегда отдергивала себя, не позволяя расслабиться в его квартире, напоминая себе, что она не моя, и этот мужчина, по сути, тоже не мой.
Особенно остро я почувствовала это, во время знакомства с его друзьями, которое проходило дома у Никиты и Олеси. Девушка, с весьма заметным животом, радостно рассказывала и показывала мне, как обустроила комнату для малыша, делилась интересными идеями и находками. Мне стало стыдно, что я ничего ещё не приготовила и отшутилась, что очень суеверна и не хочу готовиться заранее. Я безбожно врала.
Деньги конечно у меня были, но небольшие, а ещё я понятие не имела, где мы с малышом будим жить, на два дома с грудиночном, я не согласна. В тихую уже приглядела небольшую кроватку, которая удачно впишется в моей спальне. Наверное, стоит себя побаловать и купить её. После скрининга. Решено.
Ложусь на кушетку и задираю свою трикотажную кофту, Дима садится рядом со мной. Гель холодит кожу небольшого животика и та же самая узистка, начинает нам рассказывать про малыша.
— И так посмотрим, как тут у нас дела. Сейчас я проведу кое-какие замеры и всё вам расскажу. — кабинет погружается в тишину, слышны только щелчки приборов, и монотонны бубнёж девушки. — Экватор беременности пройден, вот можете посмотреть на ваше сокровище. Большой экран на противоположной стене загорается и на нём появляется маленькое чудо. Я замираю, смотрю в крохотное личико с закрытыми глазками, губки недовольно скривились, как будто малыш всем своим
