class="p1">Прижавшись к нему, она сказала:
— Я не понимаю. Я думала, ты нашел ферму в Род-Айленде, готовую забрать его? Я просила тебя сообщить мне, если ты не сможешь найти для него место. Ты ничего не сказал, и я решила, что все устроилось. Как он оказался здесь?
— Я ни в коем случае не собирался перекладывать на тебя ответственность за него. Поэтому я не позвонил тебе перед отъездом. Мне удалось уговорить ферму в Род-Айленде оставить его у себя, пока я не смогу перевезти его в Англию. Но это было все, на что они были готовы, поскольку у них не было места для него. Его перевезли примерно через месяц. И с тех пор он здесь.
Абсурд заржал. Погладив его, она расплакалась.
— Я не собиралась сегодня плакать.
— Пока я не являюсь причиной твоих слез, все в порядке.
— Я хотела попытаться найти его, — сказала она, проводя пальцами по его гриве.
— Ты и не подозревала…
— Могу только представить, что подумала твоя тетя, когда ты привез его.
— Она была в восторге и посчитала его скорее подарком, чем обузой. Единственное, о чем я попросил ее, это сохранить его имя.
Фелисити подняла на меня глаза.
— Что ж, эта поездка определенно полна сюрпризов.
Она провела со своим драгоценным пони около двадцати минут, прежде чем я предложил пройтись, у меня было мало времени, и нам нужно было поговорить.
— Мы вернемся и проведем с ним еще немного времени, прежде чем уедем, — сказал я ей.
Я договорился, что нам накроют поздний ланч с видом на холмы. Мы шли несколько минут, пока за поворотом не показался дом.
Заметив накрытый стол, она спросила:
— Что это такое?
— Ну, я не мог увезти тебя на целый день и не накормить. Не волнуйся, я не имею никакого отношения к приготовлению всего этого.
— Ну, слава богу. — Она хихикнула.
— Ни одной банки готовых спагетти в поле зрения.
За едой у нас завязалась легкая и непринужденная беседа. Она рассказала мне о работе в юридической фирме, с которой она уволилась, и о том, почему у нее случилось выгорание. Когда она рассказывала, какую жизнь планирует вести после возвращения домой, я почувствовал, что мне тоже хочется вернуться в тот безмятежный дом на берегу залива.
После того как мы поели, Фелисити посмотрела вдаль, а я уставился на ее профиль, стараясь удержаться от пересчитывания веснушек. От старых привычек трудно избавиться.
Когда она повернулась ко мне, я опустил глаза вниз, чтобы не быть пойманным с поличным.
— Несмотря на то что все сложилось не так, как я надеялась, я хочу, чтобы ты знал — я горжусь тобой, Лео. Ты делаешь то, что должен, то, что обещал отцу. Уверена, он тоже очень гордится тобой.
— Спасибо. Я ценю это. Но теперь скажи мне, что ты чувствуешь на самом деле.
— Что ты имеешь в виду? — Она моргнула. — Я говорю то, что думаю.
— Я знаю, что ты сказала правду. Но я хочу знать, что ты думаешь о нас, об этой ситуации, даже если мне будет больно это слышать.
— То, что я думаю или чувствую о нас, больше не имеет значения.
— Это важно для меня. Я хочу это услышать, даже если это больно. Нам нужно обсудить это.
Щеки Фелисити покрылись румянцем.
— Что ты хочешь, чтобы я сказала? Ты хочешь услышать, что я влюблена в женатого мужчину? Потому что это не очень хорошо выглядит. — Ее глаза заблестели. — Ты хочешь знать, что я чувствую? Я… злюсь. Я растеряна. Я расстроена. Я напугана. Я ревную. Я в полном беспорядке. — Она вытерла скатившуюся слезу. — В то же время я благодарна за этот момент, даже если он не будет длиться вечно. Потому что это на один миг больше, чем я должна была провести с тобой.
У меня было тяжело на сердце. Ее слова отражали мои собственные чувства. Я хотел сказать так много, но страх показаться неуважительным по отношению к жене парализовал меня. Я был женатым мужчиной, и это не давало мне права открывать свое сердце кому-то еще, даже если я отчаянно хотел сказать ей, что она не одинока в своих чувствах.
Как раз в тот момент, когда невысказанные слова, казалось, были готовы задушить меня, она сменила тему.
— Ты расскажешь мне, что случилось с Зигом?
Я кивнул и вздохнул, собираясь с силами. Хорошего способа рассказать эту историю не было, поэтому я просто начал.
— Он влюбился.
Глава 22
Фелисити
Трек 22: «Tears Dry On Their Own» Эми Уайнхаус.
Мои глаза расширились.
— Он влюбился? Зигмунд? Тот самый Зигмунд, который встречался с Мариями? Этот Зигмунд?
— Трудно поверить, я знаю. — Лео сверкнул великолепной улыбкой, на которую мне было больно смотреть.
— Что случилось?
— Он решил снова поехать в Штаты. Познакомился с какой-то женщиной по интернету и улетел в Нью-Йорк на неделю.
— И в итоге он влюбился в нее?
— Едва ли. Эта женщина, как и он, просто хотела хорошо провести время. Она ему быстро наскучила.
— Тогда… в кого же он влюбился? — Я моргнула.
Лео опустился на свое место.
— Его рейс домой задержали. В аэропорту он начал препираться с девушкой, которая ждала тот же рейс, что и он. Они были последними, кто зарегистрировался. У рейса был овербукинг21, и на нем не хватало одного места. Ни один из них не хотел уступать свое.
Я рассмеялась, и он продолжил.
— В конце концов какой-то парень прервал их и согласился на более поздний вылет, так что никому из них не пришлось переносить свой рейс. Но Зигмунд и Бритни продолжили препираться. Он цеплялся к ней по любому поводу, начиная с роста и заканчивая туфлями «Birkenstock» на ее ногах. Она была крошечной — всего около пяти футов. Так что он ее прожевал и выплюнул. Ты же знаешь Зигмунда.
Я покачала головой.
— О да, знаю.
— Ну, она ответила ему тем же — как ни одна женщина до этого. Она называла его всеми возможными обидными словами: жираф, игрок, имбецил… — Он рассмеялся. — Она была моложе — двадцать пять против его тридцати двух. В общем, рейс задержали. Каким-то образом они оказались вместе. Он понял, что она пробудила в нем что-то такое, чего он никогда раньше не испытывал. Она отвечала на каждую его колкость, оспаривая каждое слово, вылетавшее из его рта. Зигмунд был очарован ею. Чем дольше они сидели вместе в аэропорту, тем сильнее его влекло к ней. По его словам,
