жизни твоей матери.
— Хочешь сказать, что…
— Да. Тебе угрожала опасность. Ты же помнишь, что Кланы не допускают связей с обычными людьми?
— Мрак, — горько выдохнула я, еле сдерживая слезы.
— Подумай, Ярослава. Хорошо подумай, — дал совет отец. — Только постарайся, не долго.
Посмотрел на меня жалостливым взглядом, и исчез за порогом, оставляя меня наедине с собой.
«Вот чего он явился? Всю душу растревожил. Я может совсем не его ждала! Ведь сама же дала отворот-поворот Берсеневу, а теперь сижу в ожидании чуда. Где логика? А нет её! Женский мозг вообще остается загадкой даже для самих женщин. Но заднюю включать я не собираюсь. Кто виноват, тот пусть и прыгает. Если я ему, конечно, нужна вообще!»
Мороз и солнце, день чудесный.
Без изменений прошли еще несколько дней. Тоскливо и однообразно до жути. Незаметно подкрадывался новогодний праздник. Утром 31-го решила выползти из своей берлоги и направилась в магазин. Какой же Новый год без мандаринов?
Снег искрился на свету и весело поскрипывал под ногами. Вчера была метель, но сегодня уже успели расчистить дорогу грейдером. Ударил знатный морозец и сейчас он разрумянил мои щеки. Не смотря на стужу, настроение было отличное. Я, улыбаясь, шла и любовалась местными красотами и никуда, собственно, не спешила.
Внезапно на дороге показался огромный черный джип. Причем гнал на такой скорости, словно куда-то опаздывает. Я сдвинулась в сторону, опасаясь наезда, однако он резко затормозил напротив меня. Тонированное стекло с водительской стороны опустилось и показалась серебристо-бородатая физиономия мужика, то ли в образе Санта Клауса, то ли нашего дед Мороза. С первого взгляда я не определила.
— Девушка, с Наступающим! — гаркнул сей индивид, обращаясь ко мне.
— С наступающим, — осторожно и максимально вежливо ответила ему.
— Не подскажите, в какой тут стороне база отдыха «Медвежий угол»? (прим. Автора, название базы взяла наобум, даже не проверяла в сети, есть ли на самом деле местечко с таким наименованием)
— Вам в ту сторону, — махнула рукой, указывая направление и проворонила тот момент, когда неожиданно оказалась затолканной в нутро железного зверя. Двери захлопнулись, отсекая от возможности выпрыгнуть наружу. Да что за фигня-то? Я даже испугаться толком не успела, а тут опять такой кордебалет начался. Неужели Романовы очухались?
— Ммм, — мычала я, когда широкая ладонь закрыла рот, лишая не только голоса, но, кажется, и кислорода. Наконец соизволили убрать руку, я только и могла, что судорожно дышать и хватать жадно воздух.
— Привет, подруга, — услышала я голос Беляковой. Я оглянулась. Так и есть, сладкая парочка идиотов-друзей, сидят и лыбятся в мою сторону
— Придурки, — только и смогла рыкнуть, так как особой злости не было и в помине. — А за рулём кто?
— Не признала, что ли, лягушонок? — отозвался Макс, усмехаясь в седую накладную бороду.
— И ты тут, окаянный?
— А как же, без меня? — осклабился сероглазый черт.
— Куда путь держим? — поинтересовалась у троицы «похитителей», чувствуя себя «Кавказской пленницей».
— Здесь недалеко, — задорно улыбнулся рыжий.
— Ага, отвезем в уголок, чтобы никто не уволок, — заржал Сафронов.
— Вы не поверите, но я рада вас всех видеть, идиоты! — опомнившись, кинулась обниматься. Сначала Аньку, потом Любимова потискала. А уж на десерт, потрепала за щеки довольную моську лица Максютки.
— Эй, чумачечая! — крикнул он. — Не забывай, я так-то управляю транспортным средством.
— А что, не оленьей упряжкой? — подколола его. — Клянусь, больше бы меня впечатлил.
— Ну у тебя и запросы, — покачал головой.
— Так, по-родственному мог бы расстараться.
— Видать, сильно соскучились? — заметила Анютка. — О как, сцепились языками.
— Боже упаси! — отмахнулся рукой водитель. — Мне еще дороги мои… хм, дороги, короче.
Разудалая троица привезла меня как раз, в тот самый «Медвежий угол», о котором спрашивал в начале Сафронов.
— Ух ты! — произнесла я, вываливаясь из машины и смотря с любопытством по сторонам.
Словно в сказку попала. Домики стояли посреди леса и недавний снегопад сотворил с природой настоящее чудо. Новогодняя атмосфера царила здесь, не то, что в моей халупе. Я себе даже елку не позволила поставить. А тут, как на открытке рождественской, виды нереально впечатляют. Деревянные коттеджи оригинальной архитектурной задумки просто радовали глаз.
— А ты как хотела?! — самодовольно хмыкнула Белякова. — Думала, позволим тебе в Новый год киснуть без наших любезных рож?
— Ну-у, как бы, да.
— Зараза же, ты, Славка! — упрекнула она. — Подруга тоже мне. «Иронию судьбы» по десятому кругу собралась, наверное, смотреть в гордом одиночестве? Да кто тебе позволит, а?!
— Угу, — чуть не всплакнула я, не к месту расчувствовавшись.
— Ладно, не куксись, — хлопнула меня по плечу. — Сейчас в баню пойдем, всю дурь из тебя веничком выбьем.
— В баню? — знатно удивилась я, с раскрытым ртом воззрившись на ухмыляющихся заговорщиков.
— Лягушонок, знаешь, есть такая традиция? — хохотнул Сафронов. — Каждое 31 декабря, мы с друзьями ходим в баню.
— Опупеть, — выдохнула в ответ.
— Пошли уже, а то замерзнешь, — подтолкнул меня в спину Любимов, направляясь к одному из домиков. — Благодарить и позже можешь, когда очухаешься от свалившегося на голову сюрприза.
— Ага. «Праздник к нам приходит, праздник к нам приходит», — радостно запел наш «йоулупукки» Сафронов. (прим. автора: использовано название финского Дед Мороза)
Морда красная такая…
Коттедж внутри смотрелся даже лучше, чем снаружи. Тепло и уютно. Елка, камин, кожаные диван и кресла около него. Деревянный круглый стол и стулья под абажуром. Мандарины. О! Моя ты прелесть. Недолго думая, схватила желанный фрукт, быстро очистила от шкурки и закатив глаза от удовольствия, смаковала кисло-сладкие дольки.
Красивая винтовая лестница вела наверх, по которой меня сейчас тащила Белякова, с удовольствием демонстрируя занимаемые апартаменты.
— Анька, мы что, вместе с мужиками в баню пойдем? — уточнила у подруги, как только она провела меня в выделенную мне спальню на втором этаже. — У меня же никаких вещей с собой нет.
— Конечно, вместе. А насчет вещей, тоже мне великая проблема.
— Издеваешься? Ты то со своим Сашкой, а мне Максимка на фиг сдался?
— Не дури, подруга. В парилку мы по очереди заходить будем, — возразила Анька, глядя на меня снисходительно. — Да и вообще, у нас с Любимовым временное перемирие, только ради тебя.
— Ань, чего опять не поделили? — еще больше заволновалась я.
— А-а, как обычно, — отмахнулась подруга. — Не бери в голову.
— Да как же, не брать? Вы ж мои чудики. Я переживаю.
— Слав, все ок, правда. На вот, держи простынь, полотенце и шапку, — вручила мне вещи в руки Белякова. — Пошли уже париться. Парни заждались поди.
— Пошли.
Когда вошли с Анькой в баньку, мужская половина нашей компашки уже с бодрым улюлюканием выскочила из парилки. Сафронов и Любимов, словно римские
