Прошептав «не стрелять!» я соскользнул с коня, осторожно извлек меч, и с мыслью — была, не была! — стал подкрадываться к неподвижной твари.
Подобравшись к ней, на некоторое время замер с высоко занесенным клинком в руках, но так и не обрушил его на поникшую сморщенную…голову. Вместо этого я медленно опустил меч, закрепил его в ножнах и подчеркнуто равнодушно толкнул корявое тело в бок сапогом…
С треском завалившись на бок, дохлая тварь напомнила мне пенек или пучок корней. И корни, кстати, действительно, были частью ее туловища.
Прежние шутки про руки-причиндалы сейчас выглядели все еще смешно, но и глупо одновременно. Древесного вида пяти- семиметровые тентакли (7) точно не годилась для всех тех скабрезностей, что несколько дней назад обшутили простоватые вояки.
(7) Тентакли (англ. [tentacle] щупальце) — щупальца хентайных монстров, а также популярный сегодня пикантный жанр хентая (яп. [сёкусюдзэмэ] пытка щупальцами) — означающий изнасилование этими самыми тентаклями. По сюжету их существование обычно объясняется вторжением пришельцев или демонов на планету Земля.
Мелкая гнусь, в сидячем или лежачем виде, вытянувшись — страхолюдина — внушала уважение даже лежа. И в самом деле — с длиннющими руками и ногами, что заканчивались всамделишными корнями и скорее всего, волочились за ней по земле, или может, как-то причудливо извивались, словно лапы осьминога — теперь, слава Богу, не узнаешь.
Потребовав, чтоб караван продолжил путь, я подозвал свою свиту:
— Гляньте, кто-нибудь знает, отчего оно сдохло? — но полчаса споров ничего даже слегка похожего на единое мнение не родили.
Было понятно, что лошалуа сдох, но отчего — народ терялся в предположениях.
— Ладно, едем, пока караван не ушел без нас, — решил я, и спустя несколько минут мы покинули берег Сены, снова углубившись в чащу.
Большую часть других версий каждый обдумывал в одиночестве, не в силах понять, что это сейчас было, но хотя бы приобретя некоторую уверенность, что нападений именно этих странных существ — вроде как не предвидится.
…Еще через час пути, когда передовой дозор неожиданно остановился и принялся оглядываться, я откровенно напрягся и внутренне приготовился к неприятностям.
— Ну, чего там? — до конных стрелков было не больше 20 метров, поэтому мне даже голос особо повышать не пришлось.
— Господин лейтенант, впереди всадники! Мало…
Остановив колонну, я пришпорил животное, и несколько секунд спустя — вместе с частью сопровождающих — оказался рядом с дозорными. Действительно, метрах в сорока впереди нас терпеливо ждали трое конных чужаков. Ну, или может не нас, а кого-то еще…
Они стояли на самом большом пятачке без деревьев из тех, что мы видели здесь. Скорее всего, чтоб не поймать случайную пулю в башку. Внешне — совершенно обычные. Я бы даже предположил, что перед нами молодой дворянин с двумя телохранителями постарше.
— Виконт Луис-Мария де ла Серада, — выкрикнул их предводитель, рассмотрев что-то нужное лишь ему. — Я хотел бы говорить с шевалье дю Ромпар, лейтенантом Его Светлости герцога Бургундии…
«…Ага, ну хоть тут без сюрпризов, — подумал я,– все-таки нас ждут. Ох, как же мне надоело это безсюрпризное путешествие…»
* * *
* Святой Бенин(фр. [Saint Benigne] Сен-Бенин, другой вариант прочтения — Святой Венигн) — святой покровитель Дижона, священномученик, точная дата рождения не известна, умер — около 200 года. В земном городе святому посвящен кафедральный собор, а в книге — действует богатое и влиятельное аббатство, распущенное в нашей реальности во время Французской Революции.
Глава 22
Да, мы придем!
Граница провинции Шампань
(15 мая 1402 года, вечер того же дня)
Из-за «золотой лихорадки» обуявшей мое воинство, добраться до нашего сегодняшнего лагеря удалось уже практически на закате. Палатки, отхожие ямы и запас дров — слава Богу — были, как обычно, подготовлены «речной» частью отряда сильно заранее. И когда мы все-таки появились, дежурный десятник возглавивший «лодочников» сегодня, едва не бросился навстречу. Собственно, как и его товарищи.
Возле реки лес был, конечно же, куда более жидким, чем в остальных местах, но в наступающих сумерках хвост колонны еще попробуй, рассмотри. Поэтому естественно, сначала встречающие засыпали товарищей встревоженными вопросами. Однако когда в ответ им начали хвастаться добычей — тут дошло дело и до возмущенных обвинений.
Нет, в чем-то их можно было понять — после всех баек и вполне достоверных историй о кровавых тварях лошалуа — чего только не подумаешь, об ушедших через лес друзьях.
А те вдруг сначала неожиданно пропадают, потом — все-таки появляются — правда, лишь уже на закате, и при этом выясняется: они не только не подвергались опасности, но и умудрились немного разбогатеть. Без твоего участия…
Всякого добра в лесу за те несколько десятилетий, что в нем правили «ожившие сорняки» — успело поднакопиться. Тем более что лошалуа человеческими вещами не интересовались.
Теперь те же арбалетчики, что еще утром не могли нарадоваться новому и потенциально куда более легкому и безопасному назначению, конечно же, преисполнились досады, считая себя обманутыми. А уставшие за день счастливчики — лопали перестоявшую кашу, и между делом не упускали возможность вернуть «речникам» все их недавние насмешки и подколы.
Но мне было не до всего этого походного веселья…
…Господин виконт Луис-Мария де ла Серада — тот самый предводитель встреченных нами всадников — требовал, чтобы мы рванули в крепость «бросая тяжести», потому что через два дня ее обложат орки, и тогда весь наш поход потеряет смысл.
Да, звучало все логично — вроде, как и правда получается так, но вот не лежала у меня душа к этому непотребству. И не просто потому, что было жалко расставаться с полученными в виде добычи продуктами, выпивкой или с выданными в Дижоне запасами пороха.
Просто даже нынешний неполный состав моих стрелков, очень далекий от штатного, делал мой отряд, по меньшей мере, вдвое более многочисленным, чем конница под началом нашего капитана. И это значит, что приведи я их в Сен-Пьер без обоза, мы втрое быстрее съедим тамошние запасы.
С учетом неопределенности по времени, которое придется сидеть в крепости, существовала опасность сдаться в итоге просто из-за голода.
С порохом же и вовсе глупость.
Без него мои стрелки были почти бесполезны, и решиться выполнить такой панический приказ я просто не мог. Вот и приходилось бродить по палатке, пытаясь придумать выход. А тут еще этот гонец приперся, и начал доставать вопросами.
«Но приказ же, черт побери! Хотя, он же не на бумаге, то есть его —
