ленту туже, пока Волшебник удивлённо говорил:
— Это, наверное, какая-то ошибка. Дело в том, что механизм Башни исключает любой побег…
— Хватит болтать! — Ройк прицелился в него из лука. Он ни капли не боялся Волшебника, хотя тот был выше и сильнее с виду. И такая дерзость со стороны обыкновенной пешки, кажется, его разозлила.
— И вправду, хватит, — тон Волшебника сделался низким, как будто угрожающим. Он завертел кристалл так, что жёлтый свет ударил нам в глаза! Жмурясь, я выстрелила наугад, кинулась вбок, чтобы не получить искрой в ответ, и торопливо вытерла слезившиеся глаза рукавом.
— Осторожно! — крикнул Ройк, и я увидела вокруг Ауфены огненный круг! Испуганная, она стояла внутри него и только шевелила губами — наверное, пыталась воззвать к Игрокам.
Волшебник стоял на прежнем месте и улыбался. Зубы у него казались такими же безупречно белыми, как и плащ, которым играл ветер.
— Одну я вывел из Игры. Прикажу огненному кругу сжаться — и не станет её.
— Не прикажешь! — Яростный вопль Ройка… Свист — и Волшебник переместился, а стрела улетела в неведомые края.
— Ты мог бы стать отличным Лучником, — сказал он Ройку, и с губ того сорвалось нечто похожее на рычание.
— Ты не сможешь увернуться от всех пятидесяти стрел!
— А давай попробуем? — ещё шире улыбнулся Волшебник. — Не пятидесяти — хотя бы десяти. Испробуем твою быстроту… и мою тоже.
Он передвигался молниеносно и так изящно, что я смотрела, раскрыв рот. Впервые в жизни я видела, понимала, что значит быть Волшебником! Такой не стал бы завидовать Жрецам. Но нет, опомнилась я, от своей цели не отступлю, от Игроков потребую совсем другого!..
— Ещё? — лениво спросил Волшебник… и вдруг оказался перед огненным кругом. Ройк застыл, едва сдержав стрелу — если враг уклонится, пострадает Ауфена. А между тем огненный круг стал уже, я это заметила и подняла Рубиновый Жезл. Никаких «честных поединков», когда речь шла о жизни подруги! Настало время вмешаться, раз уж Ройк не смог один справиться с Волшебником.
Последний вдруг повернулся ко мне.
— Теперь ты, растрёпанная чёрная пешка? — Мне захотелось ударить искрой по этим белым зубам. Я преодолела себя и потребовала:
— Отойди от круга! Это нечестный приём, Волшебник.
Он только рассмеялся в ответ.
— Разве вас не предупреждали, что я стану пользоваться всеми приёмами, какие только могут быть?
Я стиснула челюсти и послала искру в его белый сапог. Волшебник едва отдёрнул ногу, и смеяться ему расхотелось. Голос его опять обрёл угрожающие нотки:
— Пожалуй, я заигрался с вами!
Рубиновое навершие его жезла полыхнуло, и огненный круг начал стремительно сужаться. Мы с Ройком завопили и бросились на Волшебника…
…но он ослепил нас кристаллом и отбросил назад. Я завозилась на четвереньках, замерла, прижав перепачканную серой землёй ладонь ко рту. Волосы лезли мне в глаза, мешая видеть… Но я слышала, как по всей равнине разлилось чудесное пение. И было похоже на то, что пламя, заворожённое им, перестало двигаться! Отбросив волосы назад, поднявшись на ноги, я заметила, как Волшебник напрягал жилы на шее, приказывая своему жезлу вспыхивать снова и снова. Бесполезно — огненный круг словно застыл на месте! Меня охватила радость; словно в ответ Ауфене, запела тетива Ройка. Я подхватила с земли свой жезл. К счастью, Волшебник успел отойти от круга, и можно было стрелять без опаски и колебаний.
Враг перемещался, уворачивался, пытался снова ослепить нас кристаллом. Раздался новый свист стрелы — и звон разбитого хрусталя. Волшебник ошеломлённо уставился на цепочку, на которой теперь болтались жалкие осколки. А затем стащил её с шеи и кинул на землю.
— Я мог бы отпустить вас! — крикнул он. — Смотрите. Мы всё переиграем. Я не убью на этой Клетке трёх чёрных пешек. Просто остановлюсь перед ней!
— Ты хочешь отменить ход? — фыркнула я, атакуя его ещё одной искрой. — Это нарушение правил!
Если б он не попытался сжечь Ауфену внутри круга, я бы согласилась на такие условия — вдруг Игра позволит! Но сейчас мы с Ройком, распалённые боем, жаждали только одного. Крови! И, наступая на Волшебника, слыша сзади пение Ауфены, забыли кое о чём важном…
— Бездна! Последняя стрела! — Ройк швырнул пустой колчан на землю. Напрасно я жала на рубин: все искры были потрачены. И чтобы запас вернулся, придётся подождать… А есть ли у нас время? Судя по ухмылке, ядовитым цветком распускавшейся на лице Волшебника — нет. И ведь только что бледнел от страха, а теперь поправил свой испачкавшийся в земле плащ — и шагнул к нам. Ветер подгонял его сзади.
— Как ты там говорил, — я попятилась, — отменить ход?..
— Передумал, — сверкнул глазами Волшебник. — Ну, с кого начать?
Он приподнял бесцветные брови, переводя взгляд с меня на Ройка и постукивая жезлом по ладони. Неожиданно друг кинулся на Волшебника с кулаками, тот уклонился от удара и выстрелил. Ройк стал кататься по земле, чтобы потушить огонь. Волшебник хотел добавить, но я налетела на него, не помня себя от жара в голове, груди, во всём теле. Вцепилась в руку с жезлом, и никакими пинками и ударами Волшебник не мог меня — назойливую, как мускашку — стряхнуть.
— Игроки, о помощи взываю я! — Пение Ауфены стало громче, теперь оно как будто звучало рядом. Волшебник сдавленно ахнул, и я подняла на него глаза. Искривлённый рот, выбеленные страхом щёки… Да что с ним случилось?!
— Ферджина! — С земли поднимался такой же бледный, в обгоревшей рубашке Ройк. — Смотри!
Не отпуская жезла, я оглянулась и увидела чудищ. Они не шли, а плыли над землёй — крылатые, с клювами и когтями, чудища были похожи на гигантских и опасных птиц. И они не смотрели на нас с Ройком… только на Волшебника.
— Ауфена! — почти одновременно вскрикнули мы с другом. Это было её рук дело, а вернее — её молитв! Огонь исчез, Ауфена стояла, прижав к груди пухлый чёрный том, и волосы её трепал ветер. Она пела, качаясь из стороны в сторону, с закрытыми глазами, и во всей её позе, в лице и голосе было что-то столь зловещее, что даже мы с Ройком испугались, не то что Волшебник.
— Пусти! — завизжал он и выдернул, наконец, свой жезл из моей хватки. Выстрелил — не
