нет ни у кого на свете. И что тогда в сравнении с этой бесценной крупицей жизнь короля? Лишь звук. Стентон совершил практически невозможно, ему в одиночку удалось сохранить больше магии, чем всей семье твоего жениха вместе взятым. Я не говорю, что он не заслужил наказания за все свои злодеяния, однако убивать его было нельзя. И за это ваш жених обязан будет ответить. Не передо мной, но перед законом.
Я затихла, сраженная мудростью и справедливостью нашего монарха. В нашем королевстве древние магические роды пользовались особой защитой. И не потому что были особенными, а потому что их магическими ресурсами питалось все королевство, включая даже простых людей, кто не обладал магией вообще. От нее питались многочисленные артефакты, строились и поддерживались города и села, строились плотины и мосты и еще многое из того, что не являлось столь очевидным. Кто знает, быть может смертоносный яд древнего ящера мог бы послужить основой для какого-нибудь сильного лекарства, способного победить тяжелую болезнь вроде холеры или чумы. А мы лишили наш народ этой возможности.
— Простите, ваше величество, — неожиданно подал голос, стоявший позади всех Вирго. — Если мы сумеем привести лорда Стентона в чувства, все обвинения с герцога Вирэ будут сняты?
— Вы сможете это сделать, господин Бейлор? — задал король встречный вопрос.
— Думаю да. Не зря же я лучший некромант королевства, — не без гордости заметил тот.
— В таком случае полагаю что да, все обвинения с герцога будут сняты, — ответил его величество и на его лице расплылась удовлетворенная улыбка. Монарх явно был доволен таким исходом.
Позже, когда мы вновь оказались во дворце, прежде чем приступить к оживлению все еще лежащей посреди площади гигантской туши ящера, Вирго отвел меня в сторону и тихо прошептал:
— Боюсь, что это наша с тобой последняя встреча, дочка. Не думаю, что у меня останутся силы, после того как я подниму эту махину из небытия.
— Но как же так? — растерянно заморгала я. — Получается, что ты жертвуешь собой…
— Чего не сделаешь ради настоящей любви, — легко улыбнулся он, словно речь шла вовсе не о его жизни и смерти. — Я должен тебе, Кира. За все те годы, что меня не было рядом. Считай это моим свадебным подарком.
Я молча затрясла головой не в силах справиться с подступившим к горлу комком.
— Ну-ну, моя хорошая, — Вирго подошел и неловко обнял меня за плечи. — Не жалей обо мне, как и я ни о чем не жалею. Выше нос, Кирсана Кирстон-Бейлор, ты дочь выдающихся родителей и способна справиться с любой бедой.
— Да… — всхлипнув протянула я, но звук был больше похож на жалобное «ква-а».
— Я устал от этого мира, — честно признался он мне на ухо. — И с нетерпением ожидаю встречи с твоей мамой. Будь счастлива, дочь моя. Прощай!
Он развернулся и бодрым шагом направился к ящеру, а стояла и молча смотрела ему в след, бессильная повлиять на что-либо. Наблюдала, как величественно он вскидывает руки и из его ладоней вырываются десятки черных упругих лент и опутывают мертвую тушу. Как вздуваются и наливаются тьмой вены на его теле, когда он пытается вырвать у смерти ее законную добычу. Как постепенно светлеет и исчезает его тело, когда он перекачивает свои силы в тело Стентона и тот понемногу оживает. Как почти растворившись в воздухе, он вдруг поворачивается ко мне и посылает прощальный воздушный поцелуй, и я в ответ шлю ему такой же. Как лукавая улыбка расплывается на его красивом уставшем лице. Как окончательно приходит в себя Стентон, а мой отец исчезает из этого мира навсегда.
На миг все замирает в немой тишине, а затем взрывается громким криком.
Не в силах справиться с горем, я падаю на колени.
Проходит некоторое время, прежде чем я успокаиваюсь и прихожу в себя. Тэтчерд собирается допросить Стентона и я хочу при этом присутствовать.
Скованный магическими путами, хитрый и некогда могущественный потомок знаменитого Балазара более не представлял угрозы для магического общества. Теперь до конца жизни ему предстоит находиться в отдалении от общества, у подножия Северных гор, регулярно сбрасывать излишки накопленной магии в специальный артефакт и вести дальнейшее существование под строгим надзором гвардейцев и паладинов. И пускай это не те страшные холодные казематы в которых сидели мы, но прожить остаток жизни не смея даже отлучиться по нужде без чужого разрешения…не думаю, что Стентон предпочел бы эту участь смерти.
Мы воспользовались служебным порталом и уже через какое-то мгновение оказались в месте заключения графа. Поначалу мне казались странными спокойствие и уверенность Рэда, когда он решал, где именно будет содержаться граф. Но все сразу же встало на свои места, стоило мне увидеть того, кто встречал нас около портала. Застава у подножия Северных гор находилась под командованием Габриэля Вирэ.
— Как же я рад вас видеть, — сердечно приветствовал он, обнимая нас и пожимая руки. — Похоже, что в этот раз я пропустил все веселье…
— Ничего, на твою долю его выпадет еще не мало, — хмыкнул Рэд. — Я слышал, что и у вас на границе было неспокойно.
— Верно. Участились набеги из соседнего государства, — подтвердил брат. — Похоже, тамошний король жаждет урвать наши земли.
— Не хотелось бы допустить войны, — задумчиво пробормотал Тэтчерд и приказал. — Отведи нас к Стентону.
— Да, сэр. В соответствии с вашими распоряжениями его еще не допрашивали, — без тени иронии по-военному четко отрапортовал Гэйб. Сейчас он отвечал не брату, но своему непосредственному командиру.
Обстановка в доме, где лорду Стентону предстояло провести остаток своей жизни, выглядела по-солдатски неприхотливо, но тем не менее здесь было все самое необходимое для жизни. Грубо сколоченная дубовая мебель, печка-каменка с набором медной посуды (граф теперь был вынужден готовить себе сам), небольшой камин в гостиной и единственная кровать рядом с медным умывальником в небольшой спаленке.
Сам он сидел за столом и смотрел в окно, где невдалеке раскинулся захватывающий пейзаж заснеженных гор. Когда мы зашли в дом, он лишь едва взглянул на нас и жестом пригласив сесть, снова отвернулся к окну.
— Мы пришли вас допросить, — проинформировал Рэд, усаживаясь напротив Стентона. — Нас интересует все, что связно с вашей деятельностью в рамках тайного ордена чернокнижников. Ваши планы, действия, имена всех известных сообщников и помощников.
Граф долго молчал, а затем не поворачивая головы вдруг спросил:
— Как вы поняли, что это был я?
— Я не… — начал было Азриэль, но Стентон его перебил.
— Я спросил не у вас, — и повернув голову уставился на меня.
— Мой отец — некромант, — призналась ему я. —
