решали, хоть и не доверяли проводной связи ничего важного. «Жук не спит» — гласил популярный плакат. Отдав распоряжения бойцам, он уселся в машину к Верховному и отдал команду на выдвижение. Небольшая колонна из трех автомобилей вынырнула из-под арки и, быстро набирая ход, устремилась по ночным улицам.
* * *
Звонок затих, зато в калитку принялись тарабанить руками. А может быть даже ногами. Хлопнула входная дверь дома, послышались шлепающие шаги и недовольное бормотание. К калитке, слабо освещаемой светом из окна на втором этаже, подошел хозяин. — И какого садового растения ты тут долбишься? — хмуро спросил он, громко зевая. Стоявший за калиткой человек в неприметной темной одежде наклонился к калитке и произнес: — Константин Валерьевич, Иван Иванович передает вам привет. Завтра в ваше отделение обратятся за консультацией по поводу одного пациента в Бердске. Иван Иванович очень просит вас лично поехать и там уже решить. Лично. Очень просит. — Передав странное послание, незнакомец сделал несколько шагов назад и растворился в ночной тьме. Костя почесал затылок и внимательно огляделся по сторонам. Ни пятнышка света, ни звука не обнаружилось вокруг. Небольшой коттеджный поселок, в котором в основном жили сотрудники госпиталя, мирно спал.
— Ладно, завтра и решим, — пробормотал он, выкидывая из головы удивление странной ночной просьбе, и направился спать. Вернулся в комнату, выключил ночник и приткнулся к мирно спящей жене. Та что-то сонно пробормотала и продолжила тихо сопеть.
* * *
— Батальон, внимание. Точки все помнят? — майор Громов покосился на экран, на котором отображалась карта такого родного и знакомого Новосибирска. Дождавшись подтверждения от командиров рот, он тоскливо пробежался глазами по вытащенному из кармана листу бумаги. Боевой приказ Бати, полковника Брюханова, был краток, куда короче состоявшейся накануне беседы. Он собрал командиров всех трех батальонов и прямо выложил им на стол все карты. Про предателей, действующих заодно с Чужими, про родившийся в самых верхах план по их нейтрализации. Он, тогда, не раздумывая, согласился, и лишь сегодня, когда был получен приказ поднимать по тревоге полк, в душе всколыхнулись тяжкие сомнения. Не этому его учили, не этому он учил своих бойцов. И до сих пор, пребывая в некотором смятении, он вел батальон на исходные позиции, с затаенной надеждой ожидая, что сейчас выйдет на связь Батя и скажет, что это были всего лишь учения. Или всё закончилось без них и не придется стрелять по своим. Они мирно вернутся в расположение полка, чтобы спокойно закончить обкатку свежеполученного пополнения и двинуть бить Чужих, к которым у их полка накопился гигантский счет.
Батя на связь не вышел. Решительно смяв лист с приказом, майор включил микрофон: — Бойцы, я понимаю, что сегодняшняя задача совсем не то, к чему мы привыкли, чему мы учились — начал вещать он: — Но, видимо, времена изменились, и враг изменился. Сегодня он проник в наши ряды и посеял смуту. Я не буду говорить, что те, с кем мы сегодня можем столкнуться все поголовно враги. Даже наоборот скажу — там точно хватает нормальных парней, которым заморочили голову. У нас нет цели их уничтожать, мы лишь должны не дать им прийти на помощь предателям. Если понадобиться, то уничтожить некоторых особо ретивых. Слишком много поставлено на карту. И сегодня мы не имеем права дрогнуть и отступить. Бой идет уже в самом сердце нашего анклава. Бой за право дальше жить и дышать. Отступать некуда, парни. Я сказал.
Громов выключил микрофон и замер, слушая тишину.
— Мы не подведем, командир, — спустя минуту раздался голос командира третьей роты. Тут же подтвердили готовность и остальные.
— Парни, мне пох. Если кто рыпнется на нас, то влеплю фугас без жалости, — сказал кто-то.
— На позиции. Идем малых ходом, не шумим, — скомандовал Громов. Батальон растворился в ночи, занимая позиции неподалеку от казарм Центрального гарнизона, где располагались большинство частей, охранявших Новосибирск. Пожалуй, почти все, не считая их полка, мотострелкового полка Ворошилова и многочисленных ракетчиков, охранявших мирное небо над городом. И всю эту ораву им предстояло остановить, не дать прийти на помощь заговорщикам, а, если придется и уничтожить. Громов нервно провел рукой по карману, где лежал конверт с кодами доступа. Две батареи ракетчиков ждали команды и были готовы применить убойный объемно-детонирующий аргумент. Но это на крайний случай. Совсем крайний.
Добравшись до позиций, определенных в двух кварталах от гарнизона, чтобы не насторожить звуком бронетехники часовых, батальон рассредоточился под кронами деревьев небольшого парка. Майор вылез из танка, покосился на неподвижно замершие танки, рассредоточивающиеся по округе патрули контрразведчиков, призванные заворачивать случайных свидетелей и задерживать особо любопытных, и подошел к ожидавшим неподалеку фельдъегерям. Для операции их снабдили мотоциклами, обычно не использовавшихся, но как нельзя лучше подходивших для сегодняшних условий.
— В Институт. Брюханову. Первая фаза выполнена, — хмуро передал он сообщение. Высокая черноволосая девушка с огромными задорными глазами весело кивнула, подтверждая прием, натянула шлем и вскочила на байк. Тихий вой стартера и двигатель мотоцикла ровно застучал. Поднятая к голове в воинском приветствии рука, и визг покрышек по асфальту.
Глядя вслед унесшейся с посланием совсем молодой девчонке, он ощутил горечь во рту. Сколько вот таких молодых и задорных, с огнем в глазах, может погибнуть сегодня в братоубийственном побоище? Сколько случайных невинных жертв принесет вспыхнувший в самом сердце анклава бой? Время покажет, потомки осудят, а они сегодня просто будут драться, чтобы было кому их осуждать.
Глава 10. А ну-ка, выбей, брат, ему последний зуб!
— Внимание! — прозвучал в наушниках голос. Лейтенант Крылов тотчас открыл прикрытые, казалось, буквально минуту назад глаза и прильнул к прицелу. В километре от них на дороге показался свет фар нескольких транспортных средств. Переключив кратность прицела, он попытался разглядеть, кто там едет, но командир второго танка его взвода сержант Оганесян его опередил. — Вижу КамАЗ, БТР и какую-то легковушку. Наши едут.
Лейтенант было расслабился, но тут на дорогу выполз контрразведчик. — Что ему надо? Ну, идёт колонна. Так свои же. Военные. Это ладно, час назад они не пропустили тяжело груженую фуру, везущую груз в Барнаул. Так и пришлось грязно ругающемуся водиле отогнать машину на обочину и стоять ждать, пока танки не соизволят освободить путь. Да еще пару легковушек развернули. Но те стоять не стали и умотали туда, откуда приехали.
Колонна приближалась. Капитан Егоров поднял руку с полосатой гаишной палкой, и где раздобыл гад. Машины остановились, не доехав до стоящих поперек дороги танков около пятидесяти метров. Из
