Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
Но не тогда, когда тебе шестьдесят восемь.
Отдачу от первых трех выстрелов тело еще выдержало, но после четвертого спина взбунтовалась. Спазм был внезапным и острым, поясницу свело судорогой, нервные окончания в панике отправили мозгу сигнал об опасности. Отдача от пятого выстрела, который мозг Роберто отменить не успел, довершила дело.
Слепящая боль вспыхнула во всем позвоночнике, и ноги Диаза подкосились. Он дернулся, рухнув на землю рядом с доком, и разница между ними заключалась только в том, что для дантиста проблемы окончились навсегда, а у Роберто они только начинались.
Он упал на бок и беспомощно перекатился на спину, глядя на звезды над головой. Он понял, что не просто потянул что-то, а, хуже того, надорвал. Может, связки или сухожилия, а то и выбил позвоночный диск.
Что бы это ни было, важно другое.
Важно то, что он не мог двигаться.
32
За несколько минут этого у ячейки G-413 Гриффин вынул замок из паза, повернул ручку и приподнял дверь.
Увидев то, что оказалось внутри, они с доктором Фридманом невольно попятились. Зрелище было жутковатым – на полу три мертвых тела или, по крайней мере, их изуродованные останки, – но больше их поразила вонь. Интенсивная химическая реакция породила острый и резкий запах: плотно упакованные облака молекул неимоверного зловония, которые мгновенно проникали в носовые пазухи и били по обонянию. Волны смрада прокатывались по ячейке и на мгновение перекрыли все остальное.
Высокомобильный Cordyceps novus, завладев телами людей, ранее известных как Айронхэд и Куба, спокойно вышел из ячейки и улыбнулся.
– В чем дело, Грифф? – спросил Айронхэд.
Куба подмигнула доку.
Здоровые таращились на зараженных.
Хотя выглядели Айронхэд с Кубой спокойными и даже дружелюбными, сразу было ясно, что они больны. Странный цвет проступал на их лицах, животы начали предательски раздуваться, хотя значительно меньше и медленнее, чем раньше, с тех пор как грибок изменил свою тактику. В любом случае, с их организмами происходили необратимые изменения, и под кожей их рук что-то шевелилось – это кровь бурлила в венах, видимая теперь невооруженным глазом.
Доктор Фридман, который за свою карьеру повидал немало гнилых десен и разъеденных кариесом коренных зубов, обомлел. Он что-то промычал и отшатнулся назад. Боясь повернуться к ним спиной, он не заметил, что пятится к останкам Майка Снайдера, вязкой скользкой жижей покрывавшим пол и стены коридора.
Док ступил на край живого ковра, поскользнулся, и нога поехала под ним. Крутясь, он упал лицом прямо в зеленую лужу. Закричал, попытался уцепиться за воздух, уставился на окружавшее его болото и принялся трясти пальцами, пытаясь избавиться от вязкой дряни. Все было бесполезно. Тогда он уперся ладонями в пол, угодив уже в середину месива, и попробовал встать.
Правая рука заскользила, он снова упал, теперь на бок, перекатился на спину и с трудом встал на ноги.
Сейчас, покрытый грибком, доктор Фридман смотрел на Гриффина и остальных: глаза раскрыты, рот – в немой гримасе ужаса.
Гриффин, который еще держал в руке пистолет, направил было его на дока, потом, испугавшись, что оставил Кубу и Айронхэда без присмотра, снова прицелился в них.
– Что за фигня происходит, что за фигня, что за фигня, – только и смог выдавить он.
Ослепленный паникой, док повернулся и побежал. Между ним и главным выходом не должно быть преград, но он помнил, что Кекс с Наоми убежали в другую сторону, а это означало, что на складе есть и другой выход – поближе.
Он помчался по коридору, завернул за угол и действительно заметил красный знак ВЫХОД в дальнем конце. Он устремился к нему так быстро, как только мог. Подняв правую руку, он посмотрел на грибок. Тот тоже двигался, окольцевав его пальцы и постепенно проникая в поры кожи, все больше расширяя естественные отверстия.
Наконец док обнаружил дверь с дырой в стекле, которое пробил Майк.
Он ринулся к ней, зная, что нужно лишь найти свой «Харлей», и тогда он сможет добраться до безопасного места, где смоет с себя эту мерзость и разберется, что вообще с ним стряслось. Может, он сразу поедет в больницу.
Он с грохотом распахнул дверь, ворвался в ночь, в лицо ему ударил свежий воздух, и ему стало получше.
Завернув за угол, он понесся вдоль здания. Датчики движения вспыхивали, когда он пробегал мимо них. В груди разливалось странное тепло – наверное, от усталости, но вдруг он отчетливо ощутил, что его волосы движутся, словно он надел парик, а тот внезапно ожил у него на голове. Да, конечно же, больница, – говорил он себе, добравшись до следующего угла здания, я точно туда поеду, а где я сейчас? Где ближайшая? – ага, в Уокешо по шоссе 18, вот туда я и поеду, но, черт, я буду сильно удивлен, если смогу вести байк, – подумал он, прежде чем на его разум начал опускаться непроглядный туман.
Он уже хорошо понимал, что не справится с мотоциклом в таком состоянии – ему и здоровому это не всегда удавалось.
Поэтому, когда он увидел стоящего на парковке парня в забавных больших очках и с какой-то штуковиной в правой руке, то почувствовал облегчение.
Он мне поможет, он сделает что-нибудь.
– Сними с меня эту дрянь! – изо всех сил закричал он.
Вдруг в правой руке у того парня что-то полыхнуло несколько раз, нечто тяжелое и горячее ударило дантисту в грудь, и он начал падать.
Странно, успел подумать он в тот момент, когда к нему стремительно приближалась земля, меня, похоже, подстрелили, но почему чувак с пушкой тоже завалился?
Доктор Фридман упал, еще живой на какую-то долю секунды, и заметил, что его правая рука насквозь изъедена зеленым грибком. Он понял, что умирает.
Может, и к лучшему.
Такова была его последняя мысль.
33
Кекс и Наоми уже преодолели половину лестницы, когда парень понял, что большую часть остального пути придется проделать вслепую. Вот это было действительно плохо, поскольку они вошли в здание без особых проблем, а теперь следовало поднапрячься.
Услышав выстрелы рядом с ячейкой Гриффина, они повернули налево, в параллельный коридор и направились к лифту.
Кекс настоял на том, что будет спускаться по лестнице первым, потому что от тяжести гребаной Т-41 ноги у него дрожали и подкашивались. Он не испытывал уверенности, что сможет спуститься и не упасть, хотя громоздкий рюкзак прижимал его к стенке шахты.
Если Кекс полетит вниз, а Наоми будет под ним, он протащит ее за собой.
Такого он не мог допустить.
Костюм словно сконструировали специально для того, чтобы максимально затруднить спуск. Перчатки неуклюжие, руки в них болтались, и крепко ухватиться за что-либо не получалось. Перенос веса с одной ступеньки на другую требовал максимальной концентрации и немалого везения в придачу. Рюкзак терся о стену, замедляя его и без того неуклюжие движения.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
