Книга Сила воли - Николай Степанов

– Эй, на страже, не вздумайте пальнуть невзначай! Боярин Данила Ревин изволит пожаловать в Кардымово, – подъехав к ограде, доложил о прибытии командира один из людей Еремеева.

В стане смоленских войск ночью слышали пальбу в лагере противника, видели мечущиеся огни, а потому дозорных выставили втрое больше. Оно хоть и понятно, что ночью враг не должен сунуться, но мало ли? К примеру, отряд того же Данилы, прибывший из Троицкого, как отбыл после обеда, так и не вернулся до темноты.

Многие решили, что с боярином стряслась беда и ночной переполох устроили его люди – от отчаяния рванули на приступ вражеского лагеря, чудом прорвались… Одно было неясно: как горстка бойцов могла заставить многократно превосходящего в силе неприятеля бодрствовать всю ночь? Стрельба прекратилась только в предрассветных сумерках.

– Стой там, где стоишь! – ответил стражник. – Сейчас сотника позову.

Воевода опасался, что шведы сумеют переманить молодого боярина на свою сторону, а потом устроят провокацию и захватят Кардымово. Посему было приказано никого близко к ограде не подпускать, по любому поводу вызывать начальство для выяснений.

– Стою, – не стал спорить прибывший.

Утренний туман еще не развеялся, и видимость едва превышала сотню шагов. Во избежание недоразумений Александр остановил отряд гораздо дальше – еще не хватало от своих получить.

– Чего там за шум ночью был, знаешь? – поинтересовался охранник.

– Еще бы мне да не знать! Мы к шведу за гостинцами ходили.

– А чего стрельбу подняли?

– Так супостат нипочем гостинцы отдавать не желал, вот и пришлось пострелять малость.

– Ничего себе малость, всю ночь спать не давали! – пробурчал служивый.

– У них патронов много, вот и палили почем зря. Токмо мы их все одно одолели.

– Ты ври, да не завирайся! Там тех ворогов более шести тысяч собралось.

– И чего? Воевать надобно не числом, а умением. Так наш командир говорит.

– Кто таков?

– Так говорил ведь тебе – боярин Данила.

– И чего он учудил на сей раз? – Стражник заинтересовался.

– Ему пообещали невесту отдать. Пришел, увидел, что девушки нет, и осерчал.

– Ты еще скажи, что в гневе он всех супостатов порешил.

– Сколько их полегло, мне про то неведомо, в темноте считать несподручно. Однако человек сто в полон боярин взял, дабы было кому гостинцы на себе тащить.

– Врешь, поди? – неуверенно выдал стражник, хотя заметно поредевший туман уже позволял разглядеть толпу вдали.

– Карп, что тут у тебя? – раздался недовольный бас прибывшего сотника.

– Человек от боярина Данилы с докладом прибыл. Говорит, шведа ночью били. Без нас.

– Где боярин? – спросил сотник, обращаясь к гонцу.

– Да вон недалече остановился, дабы его отряд со шведами не спутали.

– Пойду гляну, что за отряд, – сказал сотник.

Через минуту ворота слегка приоткрылись и оттуда выехали три всадника.

– Здрав будь, боярин Данила, – поприветствовал сотник. – Кого это ты с собой привел?

Пока они разговаривали, туман рассеялся, и теперь разглядеть лагерь неприятеля труда не составило. Он был пуст.

Выжившие шведские командиры быстро поняли, что утренней атаки им не пережить. А в том, что она последует, никто уже не сомневался – коварные лазутчики Данилы забрали половину орудий, выбили большую часть командного состава, уничтожили почти всех магов, лишили конницу третьей части лошадей…

Но самое худшее – войско, всю ночь сражавшееся со зверюгами, было полностью деморализовано. С такими бойцами воевать – обречь себя на поражение. Командиры решили уберечь остатки войска и, собрав самое ценное, под прикрытием утреннего тумана отправились в Дорогобуж.

В опустевший лагерь тут же выслали разведчиков, а прибывшего боярина направили к воеводе.

– Данила, ты… ты… Прямо не знаю, как тебя назвать. Я голову тяжкими думами нагрузил, как супостата хоть на неделю тут задержать, а он за ночь… Ты чего учудил там, дорогой наш? Почему швед без боя деру дал?

Смоленский воевода не удержался и обнял Еремеева. Молодой человек скривился от боли, но удержался, чтобы не застонать.

– Как ты и предупреждал, меня обманули. В лагере ни короля, ни Зарины не оказалось. Мало того, гады меня в клетку засунули, много слов обидных сказали… В общем, тут даже у святого терпение лопнет, а я далеко не святой.

Военачальники все важные совещания проводили в шатре, стоявшем посреди деревни. Там разместили овальный стол и несколько стульев вокруг него, рядом – большая доска с картой местности, чуть поодаль – кушетка и два кресла.

– Все мы грешны, прости нас, Господи. – Воевода перекрестился и уселся в кресло. – Но, чтобы одолеть такую силу, одного гнева мало.

– Случай помог, – пожал плечами Александр, – или Божье Провидение, даже не знаю, как это назвать.

– А ты расскажи, вместе и решим. Одна голова – хорошо, а три, – воевода кивнул в сторону сидевшего в другом кресле командира особого отряда, – куда лучше. Вон Светозар у нас во многом хорошо разбирается. Он и в магии дока, и со святыми отцами ладит. Разве что среди нечисти пока приятелей не завел. Правду я говорю?

– То верно, Далебор, – кивнул тот, внимательно изучая Еремеева. – Да ты присаживайся, Данила.