Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
Он не знал меры в наслаждениях, умел красиво говорить, но после третьего кубка вина начинал несвязно горлопанить, был искусным, азартным игроком (словно родился с игральной костью в руке) и отличался чрезмерным пристрастием к женщинам, которое стало легендарным. Как только Филипп видел стройные ноги, гибкий стан, пышную грудь, эта женщина становилась предметом его вожделения и охоты. Но стоило ей немного пококетничать с ним, как он сам, теряя голову, становился ее жертвой. Однажды Филипп увязался за красавицей, которая, оказавшись с ним наедине, сказала: «Оставь же меня в покое! Ведь между женщинами исчезают различия, когда тушат лампу». Она хорошо знала натуру царя. Действительно, для него все женщины были одинаковы, но Филипп не хотел даже сам себе признаться в этом. От близости с женщиной он всегда ждал большего, чем просто удовлетворение минутной страсти.
Филипп обожал все афинское и очень хотел, чтобы и его все принимали за афинянина. Он старался перенять обычаи Аттики, говорить на языке ее народа, который отличался от языка македонян, подражал ее моде. Но поскольку ему были чужды длительный самоконтроль и сдерживание бурных эмоций, он не способен был ввести в заблуждение афинян и вселить в их сердца любовь и уважение к своей персоне. Филипп всегда приходил в ярость, когда по выражению глаз жителей Афин понимал, что его считают всего лишь пройдохой и мужланом.
Получив воспитание в Фивах, где он провел долгие годы заложником, Филипп, стремясь выдавать себя за афинянина, на самом деле поступал как беотиец.
Предметом его особого внимания и забот была армия. Сразу после вступления в регентство он создал македонскую фалангу по образцу знаменитой фиванской фаланги. Фаланга Македонии состояла из десяти или шестнадцати рядов. Солдаты первых трех рядов были вооружены короткими мечами, в то время как солдаты четвертого ряда имели копья длиной четырнадцать или даже тридцать локтей, которые они опускали на плечи впереди идущих воинов, создавая противнику заслон из пик. Эти фаланги стали оружием побед.
В первые же недели регентства Филипп создал десятитысячную армию, которую сразу же бросил на борьбу с соплеменниками Евридики, истребив из них семь тысяч. Остальных македоняне оттеснили в горы Линкестиды.
Пять претендентов на престол, каждый при поддержке своего войска и союзников, сражались за царскую корону. Филипп, признавший своего юного племянника царем лишь для того, чтобы иметь возможность править самому, трех претендентов обратил в бегство, четвертого убил и разбил его войско. Он сосредоточил в своих руках всю власть и армию, теперь для упрочения своего положения, содержания войска, сохранения своего господства ему требовалось золото. С этой целью Филипп завладел золотыми приисками у горы Пангеи, которые были частью афинской колонии, принеся извинения афинянам за вторжение и заверив их, что вынужден был поступить таким образом, дабы стать их верным союзником. Прииски он, однако, оставил себе и эксплуатировал их так интенсивно, что вскоре македонские золотые монеты с его изображением заполонили всю Грецию, а затем и более отдаленные страны, вплоть до берегов великого океана на западе.
Итак, Филипп имел все, кроме благосклонности богов, без которой невозможно сохранить благосклонность людей. Когда правит слишком сильный и жестокий властелин, народ начинает терять терпение и, быстро забыв прошлое, принимается сетовать на действия правителя, которые недавно шумно одобрял.
Филипп избавил Македонию от преступной Евридики и от нападок Линкестиды, но при этом оставался убийцей своей матери, о чем шептались во всех лавках при обнародовании каждого нового эдикта. Я посоветовал Филиппу совершить паломничество на остров Самофракия и принести жертвоприношение богам-кабирам, ибо этот дар богам снимает с человека всякую вину за кровавые преступления. Прежде чем отправить царя в это путешествие, я долго совещался со священнослужителями, мы изучали положение небесных светил, размышляли над пророчествами и рассчитывали благоприятные периоды. Мы получили предсказания из нескольких мест, и нам стало известно, что с Самофракии Филипп вернется не один.
V
Время Амона
Надобно знать, что наряду с земными годами есть годы вселенские. Большой вселенский год состоит примерно из двадцати пяти тысяч земных лет и делится на месяцы, каждый из которых насчитывает около двух тысяч ста лет. Вселенские месяцы рассчитываются по перемещению точки равноденствия по кругу зодиака; они проходят знаки зодиака в обратном порядке, нежели земные месяцы. Например, в месяцы земного года за Львом следует Дева, а за Стрельцом – Козерог, в то время как в последовательности знаков вселенского года за Козерогом идет Стрелец, а за Девой – Лев. Это доказывает, что всякое движение в одну сторону сообразуется с обратным движением. Сходные знаки, вращающиеся в противоположном направлении, являются не чем иным, как проявлением видимой и незримой жизни.
Нужно знать также, что каждый месяц большого вселенского года называется временем и управляется одним из двенадцати знаков. Земной год заканчивается в Рыбах и возобновляется в Овне, вселенский год завершается во времени Овна и начинается в Рыбах. Переход времени из Овна в Рыбы отмечен на небосклоне расположением светил, которое называют конфигурацией конца времени. Это не означает, что мир стоит на грани разрушения, а лишь знаменует завершение цикла из двенадцати периодов.
Знайте, что события, о которых я рассказываю, произошли к концу двенадцатого времени, времени Овна, которое вот уже семнадцать веков как пришло на смену времени Тельца и до конца его еще оставалось примерно триста пятьдесят лет. Затем начнется новый год Вселенной.
Надобно знать, что начало Овна в Египте воплощено в боге Амоне. Но нельзя говорить, что божества Амон и Амон-Ра единосущи, ибо бог Ра является божественным олицетворением полного вселенского года в качестве его верховного правителя – бога Солнца, а Амон-Ра – это начало бога Ра именно во времени Овна. Заблуждаются и те, кто считает, что Ра служит верховным божеством египтян, и те, кто полагает, что у них нет высшего божества, единого создателя. Ибо Ра, божественное начало Солнца, самый великий из существующих и известных нам богов, есть создание Единственного Непорожденного Творца, всего, что является не единым, а источником единого, бога слишком большого, чтобы ему можно было дать имя или даже назвать богом.
Следует также знать, что в греческих государствах египетскому Амону-Ра соответствует Зевс-Амон[7], а в других странах – Амон-Най, Мин-Амон, держатель молнии, и Бель-Мордук в Вавилонии. Все это облики одного бога-времени, которому поклоняются в разных землях. Все святилища Амона-Ра и Зевса-Амона всегда были связаны между собой через священнослужителей, и эта связь была особенно сильна в те времена благодаря пророчествам, которым нас обучали.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
