«I.G. Chemie был контролируем через привилегированные акции, представляющие лишь небольшую часть капитала, но консолидирующие право голоса. Привилегированные акции были размещены в сети компаний, представляющих собой лишь почтовые адреса, контролируемые доверенными людьми из I.G. Farben и швейцарским сооснователем Эдуардом Грейтертом. Между I.G. Farben и швейцарскими холдингами была трехуровневая взаимосвязь: договор о сотрудничестве 1929 года, доверенные представители владельцев, контролирующих привилегированные акции и взаимные бизнес-интересы» [33].
Марио Кениг (Mario König), «Interhandel» После скандальных слушаний Тигл оставил правление концерна, а его место заняли партнер банка Dillon, Read and Company, на деньги которого и будет построен головной офис I.G. Farben — Джеймс Форрестол, будущий военно-морской министр США, а также бывший министр юстиции США и адвокат «American I.G». — Гомер Каммингс. Через соответствующее количество голосов в General Dyestuff Corporation, обладавшей исключительным правом продажи красителей на территории США, компания контролировалась директором одного из американских филиалов I.G. Farben, американским гражданином Дитрихом Шмицем [13] — братом Германа Шмица, директором I.G. Chemie в Швейцарии также был их родственник [4]. Весь концерн был опутан системой родственных связей, к примеру, в июле 1939 года Шмиц пригласил старшего сына главы корпорации Bayer Вальтера Дуйсберга, являвшегося американским гражданином, на встречу с главой Standard Oil Уолтером Тиглом, где последний объяснил молодому человеку, что по договоренности акции I.G. могут быть проданы только ангажированным компаниям таким как Standard или же частным лицам, таким как Уолтер. 30 августа была поспешно заключена сделка по которой Standard соглашался приобрести 20 % компании Standard-IG Company, а Вальтер Дуйсберг приобрел 50 % Jasco за 4000 долларов [12].
Процедура сокрытия истинных владельцев I.G. Farben проходила в рамках одного из внутренних положений концерна, которое гласило: «После Первой мировой войны, мы все больше приходили к решению «раздавать» наши иностранные компании… так, чтобы участие I.G. В этих фирмах не фигурировало. Со временем такая система станет более совершенной… особое значение имеет то, …что главы агентских фирм должны быть достаточно квалифицированны и для отвода внимания являться гражданами стран, где они проживают… Маскировка в прошлом не только давала большую выгоду в коммерческом и налоговом отношении, выражавшуюся во многих миллионах, но в результате минувшей войны маскировка дала нам также возможность в значительной мере сохранить нашу организацию, наши капиталовложения и возможность предъявления многочисленных претензий».
Этот документ попал в руки Верховного командующего американской оккупационной зоны генерала Эйзенхауэра, который устроил свой штаб в головном офисе I.G. Farben во Франкфурте. Пилоты бомбардировщиков были проинструктированы избегать попаданий в эти строения концерна на том основании, что американские силы будут нуждаться в здании офиса, когда войдут в город. Также как не бомбилось промышленное оборудование концлагерей. Когда член правления Военных эмигрантов Пихле (Pehle) обратился в Военный департамент с письменным предложением уничтожить производственную базу Аушвица (Auschwitz), то отказ основывался на том, что такая атака сорвет вылеты на другие, уже запланированные цели [7][11]. Наверное, под другими целями подразумевалось население Дрездена. А ведь Аушвиц — это тоже одно из предприятий I.G. Farben.
Из уцелевших архивов офиса I.G. Farben сотрудникам штаба Эйзенхауэра было очевидно, что они расположились в покоях самой большой химической компании в мире. Перечень предприятий, которыми I.G. Farben управляла напрямую, займет слишком много страниц, не говоря уже о картельных соглашениях, которых по данным Верховного командующего американской оккупационной зоны генерала Эйзенхауэра было более 2000 [1][9].
«В первый период войны “И.Г. Фарбениндустри” захватил господство почти над всей химической промышленностью Западной Европы. По данным отчета генерала Эйзенхауэра, активы “И.Г. Фарбениндустри” достигли огромной суммы в 6 млрд. долларов. Концерн в той или иной форме обладал финансовым контролем над 613 компаниями и являлся участником более 2000 картельных соглашений».
Иорвин Д. Эдвардс, «Международные картели в экономике и политике» В целом, картель управлял более чем 380 немецкими фирмами, имел свои акции в 613 корпорациях, в том числе 173 в зарубежных странах, включая Gulf Oil, швейцарские Hoffmann-La Roche, Ciba-Geigy, Nestle, голландские Shell Oil, Defa и Parta-Chehamij-Mapro, венгерскую Romanil and Budanil, японскую Mitsui, норвежскую Norsk Hydro, греческую Athanil, испанскую Union Quimica del Norte de Espana, английскую Trafford Chemical, французские Parta-Bayer и Etablissments Kuhlman. В Соединенных Штатах в концерн входили Dow Chemical, E.I. du Pont de Nemours, Eastman Kodak, General Electric, General Motors, Ford Motor, Monsanto Chemical, Proctor & Gamble, Standard Oil, Texaco, Winthrop Chemical Company, Agfa-Ansco и сотни других с большинством из которых I.G. Farben соединяло патентное соглашение [1][4][8].
«И.Г. Фарбениндустри» имел свои собственные банки, исследовательские и патентные бюро, и притом не только в Германии, но и во всех крупных экономических центрах мира. От сырья и до организационных и финансовых средств И. Г. располагал всем, что ему было необходимо»
Ричард Сэсюли, «И.Г. Фарбениндустри» Столь развившаяся сеть стала логическим завершением основания в 1925 году I.G. Farbenindustrie Aktiengesellschaft, чьи расползающиеся по миру как побеги сорняка финансовые связи исправно культивировал финансовый консультант I.G. Farben Герман Шмиц. Он готовил почву и прививал к I.G. Farben все новые побеги, он выполнял арбитраж наличных средств, осуществлял функционирование скрытых счетов и расчетов по ним, в том числе по подкупу политиков в интересах Третьего рейха, а также вел управление системой франчайзинга и патентов [8], вот только урожай должны были собрать совсем в другом месте, о чем Герман Шмиц не рассказал даже на Нюрнбергском процессе.
