Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
В Европе предания о потопе местного происхождения встречаются гораздо реже, чем в Азии; они были известны в Древней Греции. В Африке, включая Египет, легенды о великом потопе, видимо, отсутствуют.
Легенды о великом потопе ходят на островах Малайского архипелага, у туземных племен Филиппинских островов, у изолированно живших обитателей Андаманских островов в Бенгальском заливе. В Новой Гвинее и Австралии также существуют сказания о великом потопе; встречаются они также и на небольших островах Меланезии, образующих большую дугу, которая охватывает Новую Гвинею и Австралию с севера и востока. Еще далее к востоку предания о потопе широко распространены среди полинезийцев, составляющих население разбросанных в океане большей частью маленьких островов, от Гавайских на севере до Новой Зеландии на юге. В Микронезии легенда о потопе популярна на островах Палау.
Много преданий о потопе имеется в Южной, Центральной и Северной Америке, от Огненной Земли на юге до Аляски на севере, на обоих континентах от востока до запада; притом они существуют не только среди индейских племен, но и среди эскимосов, от Аляски на западе до Гренландии на востоке.
Такова в общих чертах география распростанения подобных легенд. Находятся ли они все в связи между собой или же возникли самостоятельно в различных частях земного шара? Раньше исследователи под влиянием библейской традиции склонны были отождествлять легенды о великом потопе, где бы таковые ни были обнаружены, с библейским преданием о Ноевом потопе, полагая, что все такие легенды являются более или менее испорченными версиями того единственного, достоверного и подлинного рассказа о великой катастрофе, который изложен в книге Бытия. Приведем в качестве примера древнеиндийскую легенду о потопе.
Никакого рассказа о великом наводнении мы не находим в Ведах, этом древнейшем литературном памятнике Индии, составленном, по-видимому, в конце II – начале I тысячелетия до н. э. Но в позднейшей санскритской литературе неоднократно встречаются различные версии сказания о потопе, причем каждая из них при общем сходстве сохраняет свои особенности. Древнейшее из известных нам преданий содержится в так называемом Саталатха Брахмана, прозаическом сочинении, посвященном вопросам священного ритуала и написанном, как полагают, незадолго до появления буддизма, то есть не позднее VI века до н. э.
«Утром принесли Ману воду для умывания, совершенно так же, как теперь ему всегда приносят воду для омовения рук. Когда он умывался, ему попала в руки рыба. Она сказала ему такое слово: «Взрасти меня, и я спасу тебя!» – «От чего ты спасешь меня?» – «Потоп снесет все земные создания; я спасу тебя от потопа!» – «Как же мне взрастить тебя?» Рыба ответила: «Пока мы малы, нам не миновать гибели: одна рыба пожирает другую. Сперва ты будешь держать меня в кувшине; когда я перерасту кувшин, ты выроешь колодец и там будешь держать меня. Когда я перерасту колодец, ты пустишь меня в море, ибо тогда мне уже нечего бояться гибели». Скоро рыба стала гхашей, а эта порода – самая крупная среди рыб. После этого она сказала: «В таком-то и таком-то году произойдет потоп. Ты должен тогда вспомнить обо мне и построить судно, а когда начнется потоп, взойди на него, и я спасу тебя от потопа». Взрастив рыбу так, как она просила, Ману пустил ее в море. И в том самом году, который предсказала рыба, он вспомнил ее совет и построил судно, а когда начался потоп, он взошел на него. Тогда рыба подплыла к нему, и он привязал канат от своего судна к ее плавнику и таким образом скоро приплыл к той далекой горе, что на севере. Тут рыба сказала ему: «Я спасла тебя; привяжи теперь судно к дереву, но смотри, чтобы вода не снесла тебя, пока ты будешь оставаться на горе; когда же вода спадет, ты можешь понемногу спуститься вниз». И он понемногу спустился с горы. Вот почему тот склон северной горы называется «спуск Ману». Потопом были уничтожены все создания; один лишь Ману уцелел…
Желая иметь потомство, он стал вести благочестивую и строгую жизнь. Он также совершил жертвоприношение «пака»: стоя в воде, принес жертву из осветленного масла, кислого молока, сыворотки и творога. От этого через год произошла женщина. Когда она стала совсем плотной, то поднялась на ноги, и, где она ни ступала, следы ее оставляли чистое масло. Митра и Варуна, повстречавшись с ней, спросили: «Кто ты такая?» – «Я дочь Ману», – отвечала она. «Скажи, что ты наша дочь», – сказали они. «Нет, – настаивала она, – я дочь того, кто произвел меня». Тогда они пожелали иметь в ней долю, но она, не сказав ни «да» ни «нет», прошла мимо. Она пришла к Ману, и он спросил ее: «Кто ты такая?» – «Твоя дочь», – отвечала она. «Как, ты, слава творения, ты – моя дочь?» – спросил он. «Да! – сказала она. – Теми жертвами из чистого масла, кислого молока, сыворотки и творога, которые ты принес в воде, ты произвел меня. Я – благодать; используй меня, когда будешь приносить жертвы. И если ты используешь меня, когда будешь приносить жертвы, то станешь богат потомством и скотом. Всякое благо, какое ты вздумаешь просить через меня, будет дано тебе». И вот он стал пользоваться ею во славу Бога в середине жертвоприношения, а середина жертвоприношения – это все, происходящее между вступительной и заключительной жертвой. Вместе с ней он продолжал вести благочестивую и строгую жизнь, желая иметь потомство. Через нее он произвел человеческий род, род Ману, и всякое благо, которое он просил через нее, было дано ему».
Очевидно, что эта легенда имеет мало общего с библейской. Утверждать, что подобные сказания являются переделками божественного оригинала, данного людям в Библии, тем более невозможно в настоящее время, когда доказано, что библейский оригинал на самом деле вовсе не оригинал, а сравнительно поздний пересказ гораздо более древней вавилонской или, правильнее, шумерской легенды.
Археологам суждено было извлечь из давно утерянных архивов Ассирии подлинную вавилонскую версию легенды. При раскопках Ниневии, составляющих славу и гордость XIX века и имеющих чрезвычайное значение для изучения истории Древнего мира, английским исследователям удалось обнаружить значительную часть библиотеки царя Ашшурбанипала, царствовавшего в 668–627 годах до н. э. Этот царь, наводивший ужас на многие народы вплоть до берегов Нила, украсил свою столицу великолепными сооружениями и собрал в ее стенах из ближних и дальних стран многочисленные тексты по истории, естествознанию, грамматике и религии для просвещения своего народа. Тексты эти, в значительной части заимствованные из вавилонских источников, представляют собой клинописные таблицы из мягкой глины, впоследствии обожженные и сложенные в библиотеке. Библиотека была, по-видимому, расположена в верхнем этаже дворца, который во время последнего разграбления города рухнул от пожара, причем большинство таблиц разбилось вдребезги. Сохранившиеся потрескались и опалены огнем пылавших развалин. Ситуацию усугубили кладоискатели, которые искали здесь для себя не научные сокровища, а настоящий золотой клад, чем немало содействовали еще большей разрозненности этих драгоценных памятников. В довершение всех бед богатая солями вода, каждую весну проникающая в почву, пропитывала таблицы. Соли кристаллизовались по линиям трещин, и по мере роста кристаллы расщепляли и без того разбитые таблицы на более мелкие фрагменты. Все же благодаря кропотливому труду Д. Смита, хранителя Британского музея, множество фрагментов было восстановлено.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
