И у рта как раз появились эти мелкие складочки.
— Приходится. Иногда отпускаю бороду, потом сбриваю, когда надоедает.
— Я что, спросила вслух? — простонала я и закрыла глаза.
— Это тоже такая эльфийская штучка, — отвечал Ли, утешительно гладя меня по спине.
— Что эльфийская штучка? Провоцировать человеческих существ вроде меня на всякие глупости?
— Нет, — засмеялся Леандер, — борода. Мне, кажется, идет трехдневная щетина. Не знаю, дамам нравится.
Эх ты! Мачо!
— Да нет, правда, — смеялся эльф, — это одна из моих способностей: я могу отрастить бороду, когда захочу, а могу запретить щетине расти вообще.
У моего деда был брат, дядюшка Эдуард. У него из носа росли целые кусты волос, помнится. Зимой они замерзали и повисали сосульками. Ему бы такая эльфийская способность пригодилась.
Ли смотрел мне в глаза, а я — ему. Ох уж эти синие глаза. Нежно-синие вокруг зрачка и темно-синие по краям. Его лицо приблизилось к моему. Он нагнул голову. Хочет меня поцеловать. Сердце мое запрыгало. Он дышал мне в щеку. А я вдруг подумала, что он отращивает трехдневную щетину, только чтобы соблазнять женщин. И так уже три сотни лет! Скольких он уже соблазнил? Мой номер наверняка шестьсот сорок. А то и того больше. Двух соблазненных за год ему, уверена, мало. В последний момент я отвернулась и склонила голову к нему на плечо. И прижалась к его груди. Мне вдруг стало тепло и спокойно. И снова этот запах мха и цветов. Запах весны. Я глубоко вздохнула и задержала дыхание.
— Ну, пошли, отвезу тебя в Национальную галерею.
И Ли отвез меня в музей. И наколдовал так, что шеф отдела кадров не мог меня не взять. Я получила работу. И мы вместе с Ли прошлись по галерее.
— Сколько же я всего посмотрел благодаря тебе, — сказал эльф, прощаясь со мной в холле моего подъезда.
— Мы вместе были только в Тауэре и вот теперь в Национальной галерее, — уточнила я.
Я бы взяла его за руку на прощание, но ведь опять заискрит, да в такой интимный момент. Я ограничилась теплой улыбкой.
— Спасибо, Ли. Я страшно рада, что у меня новая работа. Через три дня начну зарабатывать. Может, и Филипу помогу…
Последнюю фразу Леандер прочел в моих глазах.
— Филип? — напрягся он.
Я помрачнела и рассказала ему об истории, в которую попал мой брат.
— Я все устрою, — пообещал Ли, — тебе не придется отдавать ему ни одного пенса из своего заработка. Ты поняла?
Ну, слава богу! Конечно, Ли все устроит. На то он и агент. Он вообще всегда все устраивает и улаживает. Я готова его даже поцеловать…
Фитцмор вздрогнул и вынул из кармана маленький золотой предмет, похожий на старинный компас, украшенный драгоценными камнями. Так называемый карбункул. Телемедиум. Ли читал мерцание камня, как я читаю СМС в моем мобильном телефоне. Ли посмотрел на медиум и побледнел.
— Что? Что? — испугалась я.
Он поднял на меня глаза.
— Королевский совет требует твоего ареста. Они хотят сами допросить тебя. За тобой послан отряд.
Внезапно каждый звук вокруг меня стал вдвое громче. Загрохотали дверцы автомобилей и шаги на тротуаре. Кто-то идет сюда, к моему дому? Я судорожно ухватилась за перила. Они уже здесь? Поднимаются по лестнице? Они знают, где я живу! Да кто этого еще не знает! А дверь в квартиру хлипкая, ее можно выломать плечом, так что жилище мое совсем не бункер.
— Надо бежать, — решил Ли, читая послания телемедиума, — они не торопятся, потому что не боятся тебя. У нас есть минут десять. Пошли! Иди сюда!
Я колебалась одну секунду, потом бросилась к нему. Он обнял меня и прижал к себе. Меня тряхнуло током, как будто электрошокером. Я в ужасе зажмурилась, и, когда снова открыла глаза, мы находились в каком-то темном зале. Через пестрые стекла пробивался свет.
— Это церковь? — спросила я.
— Донкастерский кафедральный собор, — пояснил эльф, — дождемся темноты и пойдем дальше.
Я последовала за ним в маленькое темное помещение.
— Ризница. До завтрашнего утра сюда никто не придет. Переждем здесь пару часов в безопасности, — решил Ли.
Он открыл один за другим несколько шкафов, пока не нашел одеяло. Он разложил его на полу возле батареи, сел на него и похлопал ладонью по пустому месту рядом с собой. Я без сил опустилась на одеяло рядом с ним.
Было темно, холодно, и церковные запахи щекотали в носу. Батарея была не горяча, но все же грела больше, чем двадцать пять эльфийских градусов. Я укрыла ноги и прислонилась спиной к батарее.
— В каком мы теперь году?
— В 1966-м, — отвечал Леандер.
— Здорово. Может, сходим на концерт Битлов?
— Нашла время.
— Я пошутила. Что мы тут ждем? Почему не уходим? Если этот собор стоит на эльфийском кургане, то и посланники Совета сюда придут.
— Не знаю, не верю я воронам, — загадочно бросил Ли.
Чего? При чем тут вороны? Но Ли на меня не смотрел. Он глядел на стену, где солнечные лучи вычерчивали странные призмы.
— Ты разве не заметила до сих пор, что за тобой постоянно следуют два ворона?
Да, пожалуй… Да, теперь припоминаю. Тогда, когда я случайно первый раз почти перенеслась куда-то во времени, за мной следили две вороны. То есть два ворона, как теперь выясняется. А в последнее время они все время дежурили на крыше колледжа, в парке и на Беркли-сквер у дома Ли.
— Они что, оборотни? — поинтересовалась я.
— Оборотни? — не понял эльф.
— Ну, не оборотни, а эти, как их… Животные, в которых на время может переселиться душа человека, если нужно.
— Да нет, — тихо рассмеялся Фитцмор, — это просто посредники короля Оберона, своего рода камеры видеонаблюдения. Ты бы поспала немного. Я разбужу, когда придет время.
Он подоткнул под меня одеяло, и я действительно уснула.
— Фей, просыпайся! Мы можем идти!
Я заморгала, но ничего вокруг не увидела. Было темно. Жесткий пол уперся в ребра. И я тут же проснулась. Ли помог мне подняться.
— Темно в самый раз, пошли!
Мы вышли из собора. Зима. Снег блестит под луной. Холодно как! Хорошо, что у меня толстая куртка. Ли подсадил меня к себе на спину. Понятно, значит, помчимся с эльфийской скоростью вон из города.
Интересно, бегущего эльфа не могут засечь камеры на шоссе?
Ли засмеялся:
— Я же не «Порше». Меня не видно.
И мы понеслись.
Мимо проносились только шлейфы огней. И очень скоро я совсем окоченела. Толстая зимняя куртка больше не спасала. Холод пронизывал насквозь, рук и ног я уже не чувствовала. Встречный ветер хлестал в лицо.
