Аккуратно разложив вещи сестры на столе и закончив список, Сим поплелась в душевую кабину. От горячей воды голова у нее закружилась и она едва не потеряла сознание. Испугавшись, что забыла выключить газ — точно так же, как, по словам полиции, это произошло с ее сестрой, — Сим обмоталась полотенцем и заглянула на кухню.
С газом все было в порядке, и до Сим только сейчас дошло, что плитой за все время своего пребывания в «Райской птице» она не пользовалась ни разу. Надо было купить кофе, отругала себя она и на ватных ногах вернулась в комнату. Разобрав постель, собралась было улечься, но из сумки раздалось тихое пиликанье. Сим доползла до стула и, вытащив из сумки мобильный, упала на кровать.
На сей раз миссис Флори Бакстер решила дать дочери несколько советов относительно того, как правильно организовать похороны. Симона ведь ни разу не сталкивалась с этой тяжелой и довольно затратной процедурой. Пусть она не обращается в те похоронные бюро, рекламой которых пестрят газеты Фейнстауна. Ее непременно надуют там, содрав втридорога за самый обыкновенный грим…
Сим пожалела мать и не сказала ей, что гримировать Суэн не возьмется даже самый опытный и умелый мастер, но пообещала, что найдет солидное похоронное бюро, даже если ей придется обойти пешком весь город.
Миссис Флори Бакстер очень беспокоило, что Симона пригласит на похороны тех людей, которые имели к Суэн весьма отдаленное отношение, поэтому Сим, у которой уже еле ворочался язык, пришлось пообещать матери, что она позовет на похороны только самых близких друзей.
К счастью для дочери, это был последний вопрос, который хотела обсудить с ней мать. Сим заснула, едва в трубке послышались гудки.
Полночи ей снилось, что сестра зовет ее в какой-то старый заброшенный дом. Суэн твердила, что в подвале дома живет огромный и страшный призрак, и Сим, как в детстве, пыталась объяснить сестре, что призраков не бывает. Но из подвала и в самом деле доносились страшные звуки, которые так напугали Сим, что она начала верить словам своей сестры. Суэн неожиданно исчезла, а Сим попыталась выбежать из дома, но полы стали вдруг зыбкими и рыхлыми, как трясина, всасывающая в себя все живое и неживое.
3
Пожалуй, меньше всего в своей и без того нерадостной жизни Майку Гэсуэю нравилось слышать по утрам Густой бас своей домработницы, которая до того любила порядок, что начинала наводить его с самого утра, сопровождая свою любовь к чистоте бранью в адрес того, кто осмелился ее осквернить. Разумеется, этим «ужасным человеком», который не ценил труд своей домработницы, издевался над несчастной женщиной и выплачивал ей «пособие для нищих», был сам Майк Гэсуэй — «отвратительный брюзга» и «разносчик грязи».
— Черт возьми, мисс Бифер! — прорычал Майк, отчаявшись снова заснуть, накрыв голову подушкой и одеялом. — Пропади вы пропадом вместе со своим порядком!
— Пропаду я пропадом, мистер Гэсуэй, и вы без меня совсем зарастете грязью! — раздалось в ответ из-за двери. — Вы уже проснулись? Так давайте я помогу вам встать и одеться.
Майк не успел ответить, потому что мисс Бифер со свойственной ей бесцеремонностью ворвалась в комнату и, подобно урагану — надо сказать, в отличие от природного явления, весьма упорядоченно действующему, — пронеслась по комнате и разложила вещи, которые по ее мнению «разбросал» Майк.
— Мисс Бифер! — Майк поднялся на постели и посмотрел на домработницу таким гневным взглядом, что любая другая на месте мисс Бифер спряталась бы под столом и не вылезала оттуда, пока бы ее не позвали. — Разве я сказал, что проснулся?!
— Но вы же проснулись, — насмешливо уставилась на него мисс Бифер, женщина, чей возраст Майку так и не удалось определить. — Вот, сидите тут на диване, орете на меня… Значит, проснулись, если я не ослепла и мне не послышалось.
— Это вы меня разбудили своим басом, — мрачно отозвался Майк. — Знаете же, что я люблю поспать подольше, все равно, как будто назло, затеваете по утрам свои уборки.
— Кто рано встает, тому Бог подает, мистер Гэсуэй. — Домработница осуждающе покосилась на своего хозяина, который имел наглость не проснуться в шесть часов утра. — А вот спать после двенадцати вредно, это даже врачи говорят.
— Ох, оставьте вы эти свои доморощенные мудрствования, — вздохнул Майк. — Мне и без них паршиво. И вообще, вы когда-нибудь слышали о разных биоритмах? Если я проснусь в шесть утра, буду чувствовать себя так же ужасно, как вы, мисс Бифер, если вам придется лечь в пять утра.
— Надо успевать все днем, тогда не придется ложиться в пять, — хладнокровно парировала мисс Бифер. — Вот чем вы таким занимались до пяти утра, мистер Гэсуэй? — обвиняющим взглядом уставилась она на Майка. — Снова сидели со своими фотографиями? Ей богу, это занятие могло бы подождать до утра… Да и потом, чего с ними работать? Можно подумать, много надо сил, чтобы нащелкать, а потом…
— Мисс Бифер! — взревел Майк. — Я гляжу, вы совсем забыли, кто на кого работает! Вам не кажется, что вы перешли уже все границы?!
— С вами забудешь, — обиженно пробубнила мисс Бифер, вытряхивая в мусорное ведро стеклянную пепельницу, доверху набитую окурками. — Господи, сколько же вы курите, мистер Гэсуэй! Вот скажу вашей бабушке, как вы заботитесь о своем здоровье. Посмотрим, как вы тогда заговорите о границах…
— Мисс Бифер, — умоляюще посмотрел на нее Майк. — Будьте так любезны, помогите мне подняться с постели и отправьте меня в душ. И, пожалуйста, не надо докладывать миссис Деверик, сколько я курю.
— И пьете, — проворчала мисс Бифер, вытаскивая из-под прикрытого скатертью маленького столика бутылку, на донышке которой плескались остатки красного вина. — Надеюсь, вы хоть не травите себя дешевым пойлом?
— Это дорогое, хорошее вино, — поспешил успокоить домработницу Майк. — Один мой знакомый ездил в Италию и прислал мне оттуда две бутылки.
— Знаю я ваших знакомых, — пробубнила мисс Бифер и, сжав Майка в своих стальных объятиях, помогла ему пересесть на коляску. — Нальют дешевого пойла в дорогие бутылки и делают вид, что расщедрились.
— Мисс Бифер!
— Ну что «мисс Бифер»? Можно подумать, вы хоть что-то понимаете в этих винах. Только изображаете знатока, болтаете про послевкусие, а сами хлещете вино как воду.
— Бог мой, за какие же грехи ты послал мне эту женщину? — Майк закатил глаза и, развернув коляску, выехал из комнаты.
— Лучше спросите, за какие грехи он послал мне такое наказание, — довольно внятным шепотом пробубнила мисс Бифер.
— Что? — обернулся Майк.
— Ничего, мистер Гэсуэй. Я думала, у вас только с ногами беда, а вы еще, оказывается, и на ухо туговаты.
Майк мрачно усмехнулся и покатил коляску к ванной комнате. Мисс Бифер застелила диван пледом и последовала за хозяином, который нуждался в ней куда больше, чем пытался показать.
Хотя характер у мисс Бифер был несноснейшим из несносных, она была единственной женщиной, которой Майк мог доверить такую тонкую и деликатную процедуру, как перемещение его из коляски в душевую.
