(Под «прочими мерами» понималось нахождение под стражей, принудительное лечение, высылка за границу.)
Сейчас общепринятая (хотя и небесспорная) статистика такова: за пятнадцать лет расцвета репрессий по политическим статьям было осуждено порядка четырех миллионов и расстреляно 800 тысяч человек. По подсчетам ряда исследователей, за 23 года (с 1930 по 1953 г.) в исправительно-трудовых колониях побывали 6,5 миллиона человек, в том числе по политическим мотивам — около 1,3 миллиона. Через исправительно-трудовые лагеря за 13 лет (с 1937 по 1950 г.) прошли по политическим статьям около двух миллионов осужденных. Наиболее достоверными и документально подтвержденными можно считать сведения «Мемориала», составленные по книгам памяти реабилитированных жертв репрессий. По предварительным оценкам, за период с 1921 по 1985 год но политическим обвинениям было арестовано от 5 до 5,5 миллиона человек. В том числе за два года большого террора (1937—1938) по политическим статьям арестовано более 1 миллиона 700 тысяч человек. Из них расстреляны не менее 725 тысяч. При этом составители списков из «Мемориала» утверждают, что смогли собрать имена примерно 20 процентов от общего числа жертв государственного террора в СССР.
— За большими цифрами часто размывается конкретный смысл. Объясни, много это или мало?
— Суди сам. В сравнительном анализе общепринятая мировая практика исходит из количества осужденных на 100 тысяч населения той или иной страны в год. (Понятно, что эта цифра меняется из года в год и зависит как от количества осужденных, так и населения страны.) Так вот, по данным МВД СССР, на 1 апреля 1954 года в ГУЛАГе находились 1 миллион 360 тысяч заключенных. Население СССР в тот год составляло 191 миллион человек. Таким образом, на каждые 100 тысяч советских граждан приходилось примерно 712 зеков. В недавнем прошлом новая демократическая Россия побила этот показатель, достигнув пиковой величины в 760 заключенных на 100 тысяч россиян. Уже не по балету и космосу мы впереди планеты всей, а по отсидошному показателю поднялись на первое место в мире. Для сравнения: в эти же годы на 100 тысяч граждан США, самой демократической страны в мире, приходится 710 заключенных. В демократической России лагерей и тюрем не хватает, чтобы всех разместить. Пару-тройку лет назад в СИЗО на каждого человека приходилось чуть более двух квадратных метров. На кладбище могилу роют — примерно такая же площадь...
Еще один параметр. В конце XX века, при переходе тюрем из МВД в Минюст каждый отечественный зэк пещерного российского капитализма питался, не поверишь, на 68 копеек в день. Теперь, при заоблачных ценах на нефть, дела идут получше—уже один доллар (то есть на поесть — 28—32 рубля на каждого человека). Это в шесть раз ниже официальной черты бедности. А в США расходуется 80 долларов в день на трехразовое питание для каждого заключенного. Все международные правозащитные организации требуют и от нашей страны такого же уровня содержания заключенных. Но российская власть в цейтноте: как увеличить расходы на заключенных, если каждый из них ежегодно обходится государству в 350 тысяч рублей, но при этом на одного ученика начальной школы расходуется всего от 10 до 50 тысяч рублей в год. Вот и приходиться правительству России объявлять амнистии и продвигать идею «либерализации» системы наказаний, чтобы избежать жуткой перенаселенности мест не столь отдаленных и сэкономить на зэках госбюджет,—в стране ведь нет лишних денег. Но одного не могут понять европейские интеллектуалы-правозащитники: в их странах для преступников действует система воспитания, а у нас — система наказания. В общем, в нынешней России людей портит не только квартирный, но и тюремный вопрос.
Однако есть одно существенное «но». В годы репрессий значительная часть осужденных была расстреляна или оказалась в ГУЛАГе в результате внесудебных решений и через несколько лет была оправдана за отсутствием состава преступления. Далеко не всем, кто пережил лагеря и тюрьмы, повезло дождаться реабилитации. Чего уж говорить о погасших. Ведь в те самые кровавые два года большого террора государство, по утверждению некоторых исследователей, ежедневно расстреливало чуть менее тысячи (!) своих граждан.
— Разве апрель 1954 года был для ГУЛАГа самой пиковой величиной по населенности? Расцвет государственного террора, как известно, пришелся на конец 30-х годов.
— В общем — да. Хотя, по мнению некоторых российских историков, именно в конце 40-х — начале 50-х годов ГУЛАГ был забит под завязку. К тем, кто мотал долгий срок с конца 30-х, прибавилось большое количество осужденных в 1947—1948 годах — тех самых, кто попадал на шконку за колоски с колхозного поля, за украденную от голодухи буханку хлеба. (Напомню, что поставки по ленд-лизу, в том числе и продовольственные, прекратились 20 сентября 1945 года — сразу после победы над Японией. Принятая в годы войны карточная система распределения продуктов питания была ликвидирована в 1947 году, но именно на 1947—1948 годы пришелся новый неурожай, вызвавший значительные трудности в снабжении населения продовольствием. И как следствие — рост мелких преступлений, особенно краж продуктов питания. Ответная мера со стороны государства — ужесточение системы наказаний.) И не забудь военных преступников — власовцев, оуновцев, полицаев, предателей из числа попавших в плен советских военнослужащих, а также сдавшихся немецких и японских солдат, которые в большом количестве пополняли лагеря и тюрьмы сразу после войны.
Но вернемся к теме репрессий конца 30-х. Вот цифры на 1 января 1939 года. При 170 миллионом населении в СССР насчитывалось 1 317 195 зеков. Несложный арифметический подсчет даст конкретный показатель: порядка 775 заключенных на каждые 100 тысяч советских граждан. Как мы уже отмечали, рекорд демократической России всего на 15 зеков не дотянул до сталинских высот «большого террора» конца тридцатых.
А вот аналогичные показатели Российской Федерации последних лет: 2008 год — 635 зеков, 2009 год—734,2010 год—617 уголовников на каждые 100 тысяч россиян. (Для сравнения—статистика этих же лет по странам Западной Европы. Исландия — 40; Финляндия, Норвегия, Швеция, Ирландия, Дания — 50—70; Бельгия, Нидерланды, Италия, Австрия, Швейцария, Франция, Германия, Турция — 80—100; Испания — 110; Великобритания — 125; Португалия — 145 заключенных на 100 тысяч населения). В абсолютных цифрах (по официальным сведениям Федеральной службы исполнения наказаний) картина в нашей стране следующая: на 1 января 2010 года в сизо, тюрьмах и колониях Российской Федерации содержалось 864 100 человек. Под давлением мировой общественности за последнее время количество осужденных в России сократилось примерно на треть, и на сентябрь 2011 года составило порядка 650 тысяч. И это при общем населении страны в 140 миллионов человек.
Безусловно, тюремная статистика нашей державы ужасна. Но истинная трагедия была в том, что, например, из 1 миллиона 360 тысяч зеков 1954 года отсидки уголовников насчитывалось 680 тысяч, а 448 тысяч человек отбывали наказание по политическим статьям. Иными словами, в ГУЛАГе они оказались по надуманным обвинениям, хотя и соответствовавшим статьям Уголовного кодекса...
