Ничего страшного. Скоро вырастет новый, по крайней мере, в этот раз все передние уцелели. Я улыбнулась французу, которому явно стало нехорошо при мысли о том, что кто-то может иметь со мной какие-то дела, если речь не идет о забивании кола в ребра.
— Ты ему ничего не объяснил?
Хозяин вздохнул, отпустил меня и замешкался на мгновение, чтобы выдернуть рапиру. Я даже не поморщилась. В данный момент боль была очень кстати. Она напоминала о том, что я снова победила и выжила, хотя в этот раз едва ли подвергалась серьезной опасности. Он не стал бы меня убивать, раз ему требовалась моя помощь. Точнее, не стал бы убивать до тех пор, пока я не угрожала его жизни.
— Я собирался представить вас друг другу, но ты не дала мне такой возможности, — ледяным тоном произнес он.
На лице Луи Сезара отражалось нечто, близкое к отвращению.
«Должно быть, в этой красивой голове имеются мозги. Кажется, он сумел прийти к верному выводу, однако не хочет верить тому, что подсказывает интуиция. Надо помочь ему выразить чувства».
Я развернулась к хозяину квартиры, который смотрел на меня с нескрываемой тревогой, здоровой рукой обхватила вампира за шею и смачно поцеловала его в щеку:
— Привет, папочка!
Через четверть часа я каталась по полу и завывала, но не от боли. Сто лет я так не смеялась, даже ребра заболели и стало трудно дышать. Может быть, дело в свежих синяках. Мне их досталось немало за время стычки в баре и последнего припадка, хотя в данный момент было наплевать на причину. Я утерла слезы и попыталась сесть.
Мирча, или же дорогой папочка, как он назывался, когда брал на себя труд признать наше родство, сидел на диване, скрестив руки на груди, и дожидался, пока я успокоюсь. Француз налил себе порцию выпивки, изрядную даже по моим меркам, и отошел к огромному, от пола до потолка, окну, за которым раскинулся ночной город. Рыжеволосый красавец повернулся к нам спиной. Не знаю, от кого он старался отгородиться, от воплощенной мерзости или же того, кто ее породил.
Я обессиленно опустилась в кресло, изо всех сил стараясь взять себя в руки. После того что я сейчас услышала, это оказалось нелегко. Мне не часто удавалось как следует посмеяться, поэтому я наслаждалась моментом.
— Надеюсь, я не оскорблю твои чувства, если напомню, что предупреждала тебя? — спросила я, почти успокоившись.
— Никогда не замечал, чтобы тебя волновали чьи-то чувства, — последовал едкий ответ.
— Du-te dracului, — машинально произнесла я по-румынски, не успев сообразить, насколько иронично в данных обстоятельствах звучит предложение убираться к черту.
— Я предлагаю отправить к нему тебя, — размеренным тоном ответил Мирча.
Я кивком указала на второго вампира.
— Ты объяснил своему другу, что это настоящее самоубийство? — Я перевела взгляд на красавца. — Есть у тебя предсмертное желание, приятель?
Француз ничего не ответил, зато Мирча, как и всегда, решил продолжить спор:
— Луи Сезар не может пойти один. Именно по этой причине я потрудился разыскать тебя. Его задача состоит в том, чтобы заманить Влада в ловушку. Ты же должна...
— А ты рассказал ему, что в последний раз не смог справиться с дядей Драко и даже пытался привлечь на помощь кое-кого из Сената?
— Итак, ты должна прикрывать ему спину, поскольку, в отличие от него, знаешь моего брата.
— Именно поэтому не хочу оказаться рядом с ним. — Я поднялась, потянулась и огляделась, отыскивая свое пальто.
Его подарила мне Клэр после очередной охоты, когда мое кожаное превратилось в лохмотья. Она решила, что это окажется более практичным, раз его можно стирать, но я не разделяла ее уверенности. Мой гардероб обновлялся постоянно, поскольку я расходовала одежду, как нормальные люди — бумажные платки. Издержки профессии! Когда я в последний раз видела пальто, испачканное липкой жижей, оно лежало рядом с футболкой. Я рассудила, что, должно быть, забыла его в ванной.
— И куда это ты собралась?
— Хочу выяснить, смогут ли в прачечной отчистить ту дрянь, какой выстреливают демоны-вароса. Это, знаешь ли, такая багровая пакость. Она воняет как стая скунсов и разъедает ткань не хуже кислоты.
Я направилась к двери, но не успела выйти, как папочка преградил мне путь, привалившись к дверному косяку.
— Сядь на место.
Я вздохнула, хотя, честно говоря, и не ожидала, что смогу так запросто ускользнуть.
— Ничего у тебя не выйдет.
Мирча не двигался с места, и я призадумалась, но не из сочувствия к любимому старому папочке, а скорее из опасения за судьбу француза. Не исключено, что бедняга еще сумеет как-нибудь отвертеться от этого дела. Я понадеялась, что так оно и будет, иначе его ждет неминуемая гибель.
— Лондон, тысяча восемьсот восемьдесят девятый год. Темная дождливая ночь. Ни о чем не напоминает? Кажется, фраза звучала примерно так: «Если ты не прикончишь его этой же ночью, оставишь ему хотя бы один путь, чтобы вернуться, то лично я умываю руки. В следующий раз будешь охотиться за ним в одиночку». — Я бросила взгляд на француза, который обернулся и внимательно смотрел на нас. — Да, в те времена во мне было гораздо больше пафоса, — призналась я. — Однако основную мысль ты уловил. Я с трудом уцелела в прошлый раз и не хочу повторить все сначала, в особенности если ты способен лишь заманить Драко в очередную непревзойденную ловушку, а потом дожидаться, пока он найдет способ выбраться из нее. Это при условии, что еще раньше он не выпотрошит тебя или любого другого тупицу, согласившегося тебе помочь. Так что, дорогой папочка, отвали с дороги. Меня ждет работа.
— Это и есть твоя работа, пока я не скажу иначе.
Я улыбнулась. Для драки я сейчас была слишком вялой. Не знаю, то ли меня вымотали предыдущие стычки, то ли приступ смеха. В любом случае я не ощущала в себе желания оторвать ему голову.
— А ты еще похвалялся прекрасным слухом.
— Ты не посмеешь меня ослушаться.
Я выждала минуту, однако он так и стоял, глядел угрюмо и вызывающе. Когда папочка становился таким, другие вампиры падали на колени, бормотали извинения и пытались поцеловать ноги, обутые в дорогую кожу. Со мной этот номер никогда не проходил.
— Гм, мне кажется, ты не завершил предложение. На самом деле, я не вижу...
— Клэр! — Одно слово заставило меня замолкнуть на середине фразы.
— Может быть, я неверно тебя поняла, — проговорила я тихо.
— Насколько мне известно, ты обожаешь эту смертную.
— Если ты имеешь какое-то отношение к ее...
— Я ее не похищал, — прервал он спокойно. — Но способен устроить так, чтобы ее вернули. Я могу использовать возможности Сената, а они, как ты, должно быть, сознаешь, гораздо шире твоих.
— Я найду ее сама.
