— Это кто такие? — спросил старший, когда Майстренко подвели к нему.
— Понимаете, самолет же пустой. То есть я хотел сказать, что места в нем много и они вам не помешают.
— Па-аслушай! Какое место? Ты чего тут мне говоришь? Мы за что тебе такие деньги платили? Убери их, и все. Пусть летят на другом самолете. Понимаешь меня?
— Но до ночи не будет рейса. Почти до утра.
— Это не мое дело! Мне они не нужны. Куда хочешь их девай.
И тут наконец Майстренко сообразил, вспомнив неотразимый аргумент, всплывший из пучины страха, в который всем своим существом рухнул представитель авиакомпании по городу Москве.
— Их пригласил сам президент нашей страны. У них есть соответствующая бумага. Я сам проверил. Если их не отправить сейчас, этим самолетом, то будет большой скандал, а меня вообще могут уволить.
— Президент? — подозрительно переспросил старший, но в его голосе прорезалось уважение.
— Точно говорю, Аслан! Своими глазами видел. Они вечером должны быть у него на празднике. В резиденции, — стараясь быть как можно убедительнее, говорил Майстренко, проклиная себя за то, что не удосужился повнимательнее познакомиться с документом.
Набедовавшаяся семерка с нескрываемым интересом прислушивалась к разговору. Даже канадец, кажется, не нуждался в переводе.
— Ну ладно. Иди пока. Но в другой раз чтобы никого не было. Понял меня? Или мне нужно весь самолет покупать?
— Фрахтовать… — механически поправил Майстренко, чувствуя, что недоразумение улажено. Он сделал все так, как и должен был, и даже принес своей компании некоторый доход, но жизнь намного сложнее простой математики. Сотрудничая напрямую с Асланом, он получал от него неплохую прибавку к своей зарплате, которая позволяла ему заметно раскрасить свою хлопотную, от многих зависимую жизнь.
— Фаловать, хреновать! Меня это не колышет! Пускай это тебя колышет! Ты понял? Понял, чего мне надо?
— Я все понял, — покорно ответил Майстренко, стесняясь пассажиров, которые наверняка смотрели на него с презрением.
— Тогда молодец, — похвалил его Аслан, резко меняя гнев на милость, и потрепал его по руке. — Иди, занимайся делами.
— С Новым годом! — сказал Майстренко, хотя до этого хотел сказать «спасибо», но в последний момент совладал с собой.
— И тебя. Вернусь — привезу тебе подарок.
Потеряв интерес к показательно униженному чиновнику, Аслан посмотрел на пассажиров, давя на них взглядом своих неприятных глаз и заставляя их отводить взгляды в сторону. К его полному удовлетворению ни один не смог ему противостоять, и несколько секунд он с удовольствием рассматривал ноги женщины. Что-то громко сказал, и его спутники дружно засмеялись. Расстановка сил окончательно определилась. Стало ясно, кто здесь хозяин, а кто так — грязь под ногами. При этом каждая группа старалась держаться своей части помещения.
Наконец появилась женщина в синей шинели и пригласила пассажиров на посадку. Ключом открыла дверь на улицу, поежилась и сосчитала людей, сверяясь с бумажкой, зажатой в левой руке.
На летном поле дул ветер, закручивая снежные спирали на бетонных плитах. Оказалось, что здесь, на улице, довольно холодно, о чем семеро пассажиров успели подзабыть. Начали застегивать одежду, надевать перчатки и поплотнее натягивать шапки.
Черноголовые попутчики, почти все с кейсами в руках, обогнали их и плотной группой шагали сбоку от сопровождающей. В самолет они поднялись первыми и по-хозяйски заняли места в переднем салоне. Остальные пассажиры разместились в заднем, сев по одному, по двое, разложив верхнюю одежду на креслах рядом с собой.
Похожий на инженера человек достал из своей сумки бутылку водки, складной стаканчик, плеснул туда и выпил под насмешливо-пренебрежительным взглядом черноволосого, шедшего по салону и осматривающего его, явно проверяя на возможную опасность. Прошел в хвост, о чем-то переговорил со стюардессой, вернулся на место и, склонившись к уху Аслана, негромко доложил. Тот важно кивнул и широко распахнул полы черной дубленки, так что они легли на свободные сиденья рядом с ним.
— Ну? — спросил он на весь салон, ни к кому конкретно не обращаясь. — Скоро полетим?
— Схожу узнаю, да? — поспешно вскочил молодой парень, сидевший от него через проход, тот, который в здании аэропорта ходил за Майстренко.
— Сиди. Пусть он сходит, — показал Аслан на мужчину с бородкой.
Но идти никуда не пришлось. В салоне появилась стюардесса и объявила, что нужно пристегнуться ремнями — скоро взлет.
— Ты иди, а, — презрительно сказал ей Аслан. — Принеси нам покушать, попить. А ремнями пускай ишаки привязываются, — он дернул углом рта в сторону хвостовой части и засмеялся, довольный своей шуткой.
Стюардесса не стала спорить и скрылась за дверью, ведущей в пилотский отсек.
Через минуту самолет вздрогнул и медленно покатил по взлетному полю, давая пассажирам возможность через иллюминаторы увидеть здание аэропорта, стоящие неподалеку от него самолеты с самыми разными названиями авиакомпаний на бортах, сочлененный автобус, везший пассажиров по полю, человека в куртке с поднятым воротником. Закончив рулежку, самолет замер, ревя двигателями, в ожидании разрешения на взлет. Прошла минута, потом другая. Пассажиры потихоньку начали волноваться, все чаще поглядывая в иллюминаторы.
— Что-то случилось? — спросила дамочка, обращаясь к своему спутнику. Дубленку она сняла и теперь оказалась в сером, очень красивом объемном свитере и короткой синей юбке.
— Узнаем скоро, — ответил тот, стараясь не выказывать волнения. — Наверняка ничего особенного.
Он оказался прав. Самолет плавно снялся с места и покатил по полю. Все быстрей и быстрей и, наконец, оторвался от земли. За стеклами иллюминаторов проплыли ряды прожекторов, забор, стали видны домики, дороги, земля превратилась в мозаичную картинку, сильно обедненную за счет сплошного белого снега.
Пассажиры зашевелились. По крайней мере, взлет прошел удачно. На ближайшее время можно было попытаться забыть страхи и заняться своими делами — читать, есть, выпивать, разговаривать, дремать или пялиться в иллюминатор.
Примерно так и происходило в первом салоне. Из сумок были извлечены бутылки с коньяком, услужливый молодой человек, откликавшийся на имя Ваха, взял у стюардессы стаканчики. Страх перед высотой начал легко таять под напором качественного алкогольного напитка. Мужчины говорили громко, на весь салон, никого и ничего не стесняясь. Да и кого тут стесняться? Стюардесс, которые бессловесными пугливыми козами шныряют мимо, стараясь не надоедать гордым мужчинам? Или тех хлюпиков в заднем салоне, которые и на мужчин-то не похожи? Зачем только президент целой страны приглашает таких к себе? Неужели он не понимает, что такие гости не достойны его? Приглашать нужно сильных и достойных мужчин. Такие люди должны быть рядом с президентом страны! Хотя та бабенка с ногами ничего, очень даже подходящая. В этом случае президента понять можно. Аслан и сам бы сейчас не отказался сходить туда, назад, и показать ей, на что способен настоящий мужчина. Или притащил бы эту телку прямо сюда, а потом… Потом он не стал бы жадничать и поделился со своими братьями. Такой опыт у него был.
