Питер нажал кнопку вызова секретаря на моем столе и проорал Салли в микрофон:
– Быстро кого-нибудь сюда из юридического отдела!
В ответ что-то зашипело и защелкало: видимо, бедная девочка нажимала на все кнопки подряд, пытаясь разобраться в том, как работает устройство. Трижды она пыталась ответить, но с каждым разом ее голос звучал все слабее, пока наконец она не выбилась из сил и не крикнула что было мочи через дверь:
– Хорошо, сэр!
Удовлетворясь ее ответом, Питер открыл ящик шкафа и принес мне чистую рубашку, трусы и носки.
– Прости, что вышел из себя. Беру назад свои слова насчет Пулитцеровского диплома, «Ундервуда» и запасной смены белья. Мой психотерапевт говорит, мол, причина, по которой я так неадекватно и бурно реагирую на твое поведение, заключается в том, что я тобой восхищаюсь. Он говорит, что подсознательно я завидую тебе – человеку, добившемуся успеха своими собственными силами, в то время как я иду по стопам своего отца. – Произнеся эту маленькую речь, он протянул мне одежду. – Надеюсь, ты не забыл на вечеринке подтяжки для носков. Здесь нет новых.
– Подтяжки для носков? – Мне стало смешно. – Я их не ношу с тех пор, как Никсон проиграл на выборах.
Брови Питера поползли вверх от удивления.
– Ты что, присоединился к движению битников?
Я покачал головой:
– Очнись, Мак, дружище. Подтяжки для носков – это пережиток прошлого.
Питер поднял брючину и посмотрел на свои носки.
– Ну, не знаю, Кэтч. У меня и так полно комплексов, чтобы прибавлять к ним проблему вечно сползающих носков. Как можно быть уверенным, что, когда ты положишь ногу на ногу, взорам присутствующих не откроются твоя голая нога и сползший носок?
Вместо ответа я вышел из ванной в рубашке без брюк, демонстрируя Питеру свои носки длиною почти до коленной чашечки. Они сидели на ноге как влитые, без единой морщинки.
– Изобретение космической эры, – пояснил я изумленному Питеру. – Производители носков теперь используют новые синтетические волокна, а именно лайкру, орлон и дакрон, чтобы обеспечить суперэластичность новым моделям длиной до колен. Питер был явно сражен услышанным.
– До колен?
Я кивнул:
– В этом вся соль. Конечно же, они выпускают эластичные модели длиной до середины голени, но не могут гарантировать, что в ситуации, когда ты положишь ногу на ногу, часть голой кожи между резинкой носка и окончанием брючины не предстанет взору твоего собеседника.
Микрофон опять защелкал, по-видимому, Салли пыталась научиться управлять этой системой. Я увидел, как на моем столе зажглась кнопка обратной связи. Теперь, по крайней мере, она могла слышать наш разговор в кабинете.
– Так какова, на твой взгляд, оптимальная длина для мужчины? – спросил меня Питер.
Я приблизился к столу на случай, если Салли решит позвонить.
– Откуда я знаю? – сказал я. – Ты что, думаешь, я стою в мужской раздевалке и сравниваю размеры?
Питер подошел поближе, чтобы получше рассмотреть мои носки.
– Дай-ка мне взглянуть на твою длину. Мы можем измерить. Я принесу линейку.
Я задрал ногу и положил ее на краешек стола. Питер копался в одном из ящиков.
– Может быть, лучше поискать рулетку, – пошутил я.
Кнопка обратной связи продолжала гореть.
Питер извлек из ящика металлическую линейку и положил ее на стол рядом с моей голенью.
– Так, в этом деле нужна точность. Оттяни его до предела, нам нужно определить максимальный размер.
Я натянул резинку носка, а Питер приставил конец линейки к основанию моей пятки.
– Он у меня всегда вытянут максимально. Здесь-то собака и зарыта. Чудеса науки. «Химия помогает нам лучше жить».[6]
– Ну, так что там? – в нетерпении спросил Питер.
Я прижал палец к концу линейки у окончания резинки моего носка.
– Шестнадцать дюймов.
– Шестнадцать дюймов? – в изумлении присвистнул Питер. – Неужели он такой длинный?
Я снова взглянул на стол, чтобы проверить, не погасла ли кнопка. Она все еще светилась.
– Таким образом, Мак, тридцать два дюйма уверенности при каждом шаге. Не забывай, у меня ведь их два.
Внезапно в соседней комнате раздался дикий треск. Мы с Питером ринулись к двери, распахнули ее и увидели Салли, лежащую навзничь на перевернувшемся стуле, бледную от ужаса, как приведение.
– Боже мой, не верю своим глазам! – сказал Питер. – Это уже третья за последний месяц.
– Хм, наверное, здесь витает что-то мистическое, раз женщины не могут долго продержаться, – предположил я. – Интересно, что бы это могло быть?
Барбара
– Мужчины!
Мы с Викки сидели на заднем сиденье такси, везущем нас по оживленным улицам Нью-Йорка. За окном проплывали пейзажи Манхэттена, меняясь, словно слайды в кинескопе. По тротуарам спешили люди в деловых костюмах и рубашках с белыми воротничками. Но в настоящий момент все это меня совершенно не занимало.
Была ли я расстроена? Да, черт возьми, еще как! Можете мне поверить, в этот момент я была на грани нервного срыва, а ведь день только начался.
– Они унизили нас! – Я кипела от злости. – Какая наглость! Пригласили меня в Нью-Йорк перед выходом книги в свет, а сами не собираются палец о палец ударить, чтобы продвинуть ее на рынок.
Сидящая рядом Викки, улыбаясь, словно чеширский кот, похлопала меня по руке в белой перчатке.
– Не беспокойся. – Ее самоуверенный тон как-то не вязался с ситуацией, в которой мы оказались. – У меня есть план.
Я воспряла духом.
– Да?
Она кивнула и пригладила свои и без того гладкие темные волосы.
– Помнишь, прошлой зимой ты позвонила мне и сказала, что было бы неплохо пустить рекламу книги в том месте, где ее могли бы видеть и мужчины? Ты сказала – может быть, в мужском журнале? Престижном мужском журнале, – добавила она, явно намекая на что-то. – Самом раскупаемом и популярном мужском журнале.
– «В курсе»? – выдохнула я.
Викки протянула с недовольной гримаской:
– Ты в курсе?
– Нет, я имею в виду журнал «В курсе» для сведущих мужчин.
Она наморщила лоб, пытаясь осознать сказанное.
