уважаю, как специалистов, — заключил я. — Не хочу, чтобы кого-то из вас уволили. Вопрос будет решён, не беспокойтесь.
Куренай Цукаса попытался резко вскочить со стула, но массивный живот его перевесил, и он не смог сделать этого с первой попытки. Однако, когда ему это удалось, мужчина низко поклонился мне. И вслед за ним то же самое сделала Акихибэ Акико.
— Спасибо вам, Кацураги-сан. И простите за причинённые неудобства, — хором произнесли они.
Как же меня всегда смущает эта японская манера извиняться с помощью поклонов! Так ещё они постоянно выкрикивают слова извинения с такой интонацией, будто на школьной линейке стихи о Родине читают. Одуреть можно с такой напыщенной эмоциональности.
— Всё в порядке, расходитесь по рабочим местам, — кивнул я. — Мне ещё приём заканчивать.
Куренай Цукаса первым покинул кабинет. Акихибэ Акико, прежде чем последовать за ним, поклонилась ещё раз, улыбнулась и произнесла:
— Поздравляю вас с новой должностью, Кацураги-сан!
— С какой ещё новой должностью? — удивился я. — Мне своих с головой хватает! О чём вы?
— А что? Кагари-кун так ничего и не рассказал? И даже ваш брат — Казума-кун не проболтался?
Точно, а ведь я звонил Кацураги Казуме на индийский Новый год. И он сказал, что меня ждёт какой-то сюрприз. Но так и не сказал, что конкретно для меня приготовлено.
— Они оба молчали, — ответил я. — Так что за должность?
— Ох, какая честь! — театрально воскликнула Акихибэ Акико и, подхватив меня за рукав, подтащила к рабочему столу. — Рада, что именно я сообщу вам эту новость. Правда, удивлена, что вы до сих пор не заметили. Взгляните на монитор. Ничего странного не видите?
Я пробежался взглядом по медицинской информационной системе. По «айпи» адрес, дата, время, моё имя. «Кацураги Тендо. Терапевт шестого ранга».
Стоп, шестого⁈
— Как это — шестого? — переспросил я. — Перед отпуском эту должность занимал Куренай Цукаса!
— Этот феномен ваш брат назвал «цифровой буст», — сказала девушка. — Вы набрали огромное количество очков рейтинга и ушли в отпуск. Но некоторые пациенты продолжили ставить вам оценки за приём. В итоге у вас скопилось столько очков, что к моменту выхода на работу, систему протолкнула вас на шестую позицию.
— Ничего себе… — искренне удивился я. — Я отдыхал, а мой рейтинг продолжал расти. Вот ведь Казума-кун! Даже не намекнул!
— Мы с Кагари-куном сказали, что зарежем его посреди ночи, если он расскажет, — с абсолютно серьёзным видом произнесла Акико. — Ну знаете, переоденемся в костюмы ниндзя, залезем в окно…
— Понял-понял, — рассмеялся я. — Спасибо, Акико-тян, это очень приятный сюрприз. Значит, Куренай-сан теперь ниже меня?
— Да, вы поменялись с ним местами.
Интересная новость. Особенно если учесть, что теперь, перевалив за пятый ранг, я могу практиковать деятельность узкого специалиста. Ох и не хочется мне возвращаться в «Хиджиката-Медикал» с их безумными экзаменами… Но, с другой стороны, может получить диплом кардиолога или онколога?
Надо подумать об этом в свободное время. А пока — приём!
Акихибэ Акико ушла, а медсестра Сакамото Рин вернулась в кабинет с новыми пациентами. Мне осталось принять ещё десять человек. Я заметил, что пока что ко мне шли мои прежние больные, но это было тоже феноменом, связанным с регистратурой. Они записались заранее, поэтому отменить их явку было нельзя. Через какое-то время ситуация сгладится, и я начну принимать этажи с пятьдесят первого по шестидесятый.
Значит, я уже добрался до тех, которые напрямую взаимодействуют с лабораториями «Ямамото-Фарм». Теперь у меня будут действительно интересные пациенты! Химики, фармакологи и другие учёные. Хотя без обычных офисных работников тоже не обойдётся. Они-то и занимают большую часть этажей, в том числе и верхних.
Расстраивает лишь один факт, теперь я отвечаю за сотрудников лаборатории доклинических исследований. А ею заведует Канамори Ринтаро — один из членов совета директоров, с которым у меня сложились весьма неблагоприятные отношения.
Правда, сейчас искренне смешно вспоминать, как этот придурок устроил потоп в своей же квартире, лишь бы выселить меня из неё.
Я принял оставшихся пациентов, и в мой кабинет зашёл последний мужчина, который всё это время сидел в самом конце очереди.
— Здравствуйте, — холодно бросил он, затем громким хлопком закрыл за собой дверь и, как ни в чём ни бывало, уселся на кушетку, положив на мой стол свою сумку с вещами.
От такого поворота под конец приёма я немного оторопел. Я всё думал, когда же закончатся странности, но первый день решил показать мне все прелести работы в клинике «Ямамото-Фарм».
Что ж, по крайней мере, здесь не скучно!
— Добрый день, — коротко поклонился я. — Прежде чем продолжим разговор, пожалуйста, уберите сумку с моего стола.
— Ей там лучше стоится! — отмахнулся мужчина. — У меня вопрос! Что делать со швами?
— Какими швами? — нахмурившись, переспросил я.
Пока что поведение мужчины казалось мне, как минимум, странным.
— Так… А вы что, не Фудзи Мадока? — заявил он.
Мы с Сакамото Рин медленно переглянулись.
— Ну… Фудзи Мадока — это женское имя. Она — гинеколог. Я вроде бы на неё не сильно похож, — усмехнулся я.
Приспичило же сегодня всем искать Фудзи-сан! Если во время моего отпуска пациенты точно так же искали меня, то я могу своим коллегам только посочувствовать.
— А плевать! Фудзи или не Фудзи, — бормотал себе под нос он. — Со швами-то что делать?
Я мог допустить, что пациент не сильно грамотный, а потому не может чётко выразить свои мысли. Сделав такое предположение, я пробежался по его телу «анализом», но никаких швов или следов хирургического вмешательства не обнаружил. Его организм в целом был здоров. Сложно сказать, с какими жалобами он вообще ко мне решил обратиться.
— Успокойтесь, пожалуйста, и объясните мне, какие швы вас беспокоят и что с ними не так? — спросил я. — И самое главное, при чём здесь Фудзи Мадока?
Мозг под конец дня уже начал кипеть, и я отчаянно не понимал, что этому пациенту от меня нужно.
— Да что ж такое, вы же можете всё прочитать! — воскликнул он. — Вон, смотрите, там всё написано.
Я подумал, что мужчина имеет в виду медицинскую информационную систему, но его палец указывал куда-то на потолок.
Сакамото Рин взглянула наверх, а потом издала традиционное японское «Э-э-э-э-э⁈», которое означало высшую
