а не свое тело, — напоминаю я ей. Не понимаю ее претензий. В смысле, если клиент ее беспокоит, разве она не может просто передать его кому-то другому?
— Бывают дни, когда я не вижу особой разницы. Мне кажется, что я, возможно, просто продаю свое достоинство, имея дело со всеми этими титулованными придурками, — стонет она.
— Почему бы тебе не вернуться к продажам обычным людям, таким, как ты и я? — Предлагаю я. С тех пор как она перешла к продаже элитной недвижимости богатым и знаменитым людям Мельбурна, она не была прежней. Или счастливой.
— Потому что это было бы признанием того, что я потерпела неудачу.
— Но ты не потерпела неудачу. Ты продавала недвижимость. Ты правда сделала это. Тебе просто это не нравится. Это не неудача. — Мне неприятно видеть свою подругу такой противоречивой и неуверенной в себе, учитывая те великие достижения, которых она добилась за столь короткий срок.
— Сделать шаг назад — все равно что признать, что я не могу справиться с риэлторами высшего уровня.
— Кого волнует, что думают другие люди, если ты несчастна? — Меня давным-давно перестало волновать, что думают обо мне люди. Когда ты растешь так, как росла я, приходится становиться более толстокожим. Иначе ты сломаешься под постоянным неодобрением и нескончаемыми взглядами, полными жалости.
Меня окликают по имени, чтобы я подошла и забрала наш заказ. Когда я выхожу из кабинки, Элоиза останавливает меня, положив руку мне на плечо.
— Эй, Дейзи, не против, если мы возьмем все с собой?
— А, конечно, куда ты хочешь пойти? — Я выглядываю наружу. Не могу остановиться. И замечаю, что парень ушел.
— К тебе?
— Хорошо. Давай сделаем это, — соглашаюсь я, взяв сумку и подхожу к стойке, чтобы попросить их упаковать заказ для нас.
Я всегда гордилась тем, что доверяю своим инстинктам. А сейчас они подсказывают мне, что Элоиза скрывает большой секрет. Тот факт, что ее телефон продолжает звонить, и она отклоняет каждый звонок, — большой тревожный сигнал, мелькающий у меня прямо перед глазами.
К тому же, последние несколько часов она провела в моей квартире, что было гораздо дольше, чем обычно длится наш обед. Консультант во мне хочет разобраться; хочет знать, что с ней происходит. В то время как подруга во мне знает, что лучше дать ей время, которое ей явно необходимо, чтобы почувствовать себя достаточно комфортно и рассказать мне все самой.
— Так, мы просто притворимся, что твой телефон не звонит, пока ты смотришь на него так, будто хочешь совершить убийство? — В итоге спрашиваю я, прежде чем успеваю себя остановить.
— Да, — отвечает она, все еще не отрывая взгляда от экрана.
— Хорошо, если тебе нужна помощь вырыть яму, мы можем позвать Клэр и Дэни. Вчетвером мы справимся с работой в кратчайшие сроки. — Говорю я полушутя.
— Все в порядке. Но мне пора идти. Спасибо, что позволила мне потусоваться здесь весь день, — говорит она, поднимаясь с дивана.
— Знаешь, я всегда здесь, если захочешь поговорить об этом. — Я провожаю ее до выхода и надеюсь, что она понимает, что я говорю серьезно. Она может рассказать мне все.
— Спасибо, и я обещаю, что скоро расскажу тебе все подробности. — Элоиза обнимает меня, и я закрываю за ней дверь.
Окна моей квартиры выходят на улицу. Естественно, я сразу же подхожу к окну, чтобы посмотреть, как она выходит из моего дома. Чего я никак не ожидала увидеть, так это того, что она остановится поговорить с парнем в костюме, стоящим у Lambo. Но когда он открывает дверь со стороны пассажира и она садится в машину, у меня действительно отвисает челюсть.
Пожалуйста, не будь подражателем Теда Банди, — беззвучно молю я. Что-то подсказывает мне, что этот парень Элоизы, разъезжающий на Lambo и носящий костюм, — тот самый титулованный мудак, о котором она говорила за обедом.
Я улыбаюсь при этой мысли. Неужели Элоиза завела себе шикарного парня, которого скрывает от нас? Если так, то я рада за нее. Она заслуживает того, чтобы обрести немного счастья и свою собственную версию члена, вызывающего привыкание.
Если подумать, она действительно казалась ужасно удовлетворенной, как и полагается человеку, регулярно получающему бурные оргазмы.
Мои мысли возвращаются к тому незнакомцу-не-незнакомцу, которого я видела в кафе. Не могу избавиться от ощущения, что знаю этого парня. Хотелось бы только понять, где, черт возьми, я видела его раньше. Чем больше я представляю себе его лицо, тем больше теряюсь в догадках. Я просто не понимаю этого. Но уверена, что знаю его.
Подойдя к входной двери, я проверяю, заперта ли она, после чего иду в ванную. Там я залезаю в душ и включаю горячую воду. Затем снимаю одежду, кладу ее в корзину и встаю под струи воды. Я наношу на мочалку свое любимое средство для мытья тела, и аромат ванили и клубники наполняет воздух, когда я закрываю глаза, но тут же снова открываю их.
Потому что я увидела его. Его потемневшие глаза смотрели прямо на меня. Дерзкий изгиб его губ, будто даже в моей собственной голове он знает, что я думаю о нем.
Кто, черт возьми, этот парень?
Теперь меня раздражает то, что я не могу понять, откуда или почему его знаю. Может, он плод моего гиперактивного воображения? Вполне возможно, но я не думала, что стала настолько близка к сумасшедшей стадии.
Через несколько минут я выключаю воду и выхожу из душа. Снимаю банное полотенце и вытираю кожу насухо. Беру свой увлажняющий крем и направляюсь в спальню. Выдавив изрядную порцию лосьона на правую ногу, я начинаю втирать его.
Интересно, каково было бы чувствовать его руки, делающие это вместо моих. Закрыв глаза, я позволяю себе представить, что это он прикасается ко мне. Мое тело падает обратно на кровать, а кончики пальцев поднимаются все выше и выше по внутренней стороне бедра.
Ладно, я делаю это. Я могу мастурбировать на образы горячего незнакомца. Вряд ли я когда-нибудь встречу этого мужчину. Тянусь к прикроватной тумбочке и выдвигаю ящик. Вот тут-то начинается самое сложное. Выбрать, с какой игрушкой я хочу
