всех членов экспедиции. «Как я мог забыть?! У меня был целый месяц, чтобы убедить Морриса отменить это идиотское решение!»
Вернон внимательно смотрел на своего друга. Взгляд прямой, спокойный, словно видящий насквозь. И совершенно непрозрачный. Не угадать, злится он, смущен или рад. «Там что-то страшное? Зараза, я беспокоюсь за тебя!»
― Посмотри потом, ― словно отвечая на его мысли, вдруг сказал Ямакава.
Вязиницына тепло усмехнулась.
― Можешь еще вот это для разнообразия позаваривать, ― она выложила на стол небольшой, примерно с ладонь, брикет чего-то бугристого в вакуумной упаковке. На затянутом в серый непрозрачный пластик кирпичике черным фломастером были написаны два ряда цифр. Малиника подтолкнула свой подарок к Вернону и как-то очень поспешно убрала руки. Тот молча взял пакет, расстегнул зиппер. Брикет тут же потерял форму, округлился, впуская в себя воздух и выпуская терпкий, ни с чем не сравнимый аромат черной смородины. ― Источник витамина С. Если соберешься туда за добавкой, постарайся не вытоптать, я на ягоды тоже рассчитываю.
Ямакава провел по надписи пальцем, что-то про себя подсчитывая.
― На восток-юго-восток отсюда. Километров сто пятьдесят.
Главный биолог утвердительно кивнула и обернулась к замершему с приоткрытым ртом Семенову.
― Погоди, мы же обсуждали с тобой возможности использования существующей биосферы в качестве источника питания, ― руководитель экспедиции подозрительно сощурился, начиная понимать, что происходит, но все же продолжил: ― И не нашли там ничего достаточно съедобного и питательного, во всяком случае, из списков растений.
― Ани во время сбора образцов обнаружила заброшенный агроучасток. Люди с Ковчега не только успешно завершили терраформирование Вудвейла, они начали колонизировать планету.
Короткая, но очень напряженная пауза.
― Это важная информация. Почему я узнаю о ней только сейчас? ― Семенов перевел глаза с Вязиницыной на Ямакаву. Планетолог не выглядел удивленным и внимательно следил за реакцией руководителя экспедиции.
― Делянка давно заброшена, ― пояснила Малиника, возвращая внимание Владимира на себя. ― Во время поиска Ковчега было столько полетов, особенно в окрестностях базы. Если бы кто-то из той экспедиции выжил, мы бы заметили.
― Мы заметили.
Взгляд Семенова вновь метнулся к Вернону. Тот теперь пристально смотрел на главного биолога. Малиника в замешательстве нахмурила брови. «Похоже, вы этот сюрприз до сегодняшнего дня между собой не обсуждали».
Лидер планетологов поджал губы. На мгновение отвел взгляд в сторону, то ли собираясь с мыслями, то ли прикидывая, какой информацией поделиться, а что придержать.
― Я видел по крайней мере одного выжившего с Ковчега. ― Пауза. ― А Джамиль заметил человеческие следы в долине.
В холле повисла потрясенная тишина, нарушаемая лишь шебуршанием убиравших со столов роботов.
― Когда? ― севшим от удивления голосом прошептала Малиника.
― Я ― за два дня до эвакуации. Джамиль ― через день после. ― Глаза Вернона, секунду назад живые и полные внимания, вдруг снова стали холодными и непрозрачными.
Голос Владимира был им под стать:
― Почему ты молчал? ― Семенов резко выдохнул, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. ― Почему вы оба молчали?!
Умом он понимал: абсолютно невероятно, что эти двое намеренно скрывали от него столь важную информацию без веских на то оснований, но в тот момент шок от услышанного мешал ему ясно мыслить.
Ямакава зажмурился. Отпил черную дрянь из кружки. Посмотрел на Малинику.
― Скажи ты. Мне важно услышать это от кого-то другого.
Вязиницына облизнула обветрившие губы.
― У нас все равно не было ресурсов. Ни искать, ни оказывать помощь, если найдем. ― Помолчала, глядя на сложенные на коленях руки. ― Да и сейчас нет.
Владимир медленно кивнул, соглашаясь с неприятным доводом. Если люди с Ковчега погибли, они бы лишь зря потратили драгоценное время, а если выжили, то после стольких лет ни неделя, ни месяц погоды не сделают. «Легко так рассуждать, когда гравитационная аномалия уже нейтрализована. Мы ведь могли уничтожить их планету. А теперь собираемся еще и смородину воровать». Вудвейл ― мир с полноценной биосферой, и предполагалось, что, если прибыть в начале лета, развернуть агропроизводство будет очень просто, поэтому ни мобильных теплиц, ни ускорителей роста, ни даже дополнительных запасов продовольствия в плане заложено не было. В голове Владимира хороводом кружились упущенные возможности: каким оборудованием можно было бы пожертвовать, насколько ближе к экватору разместить базу, как изменить модель колонии, если бы про Ковчег было известно заранее. Зона умеренно континентального климаты при взгляде из Метрополии представлялась оптимальным решением: ниже вероятность ураганов, проще контролировать патогены. «Но мы не учли, что все работы придется отложить на месяц. Это наш самый серьезный просчет. Мы уже вынуждены урезать рацион». А ведь была еще зима. Год на Вудвейле на 55 дней длиннее стандартного. Сутки тоже длиннее, на целый час. Это означает примерно по одному дополнительному месяцу как к теплому, так и к холодному времени года. И бонусный теплый месяц они потеряли. «Надо рассчитать, насколько реально заложить второй лагерь, в южном полушарии». Владимир потер виски. Ни о каких поисках выживших не могло быть и речи.
― Да, вы правы. Вы оба за этот месяц проделали титанический труд, чтобы сохранить колонию, и я горжусь, что работаю с вами в одной команде. Вер, ― Семенов повернулся к Ямакаве, ― я бы очень хотел дать твоему отряду время на восстановление и отдых, но сейчас нам нужны все трудовые ресурсы. И к сожалению, не в области вашей специализации. Медная Гора покрывает наши потребности в материалах, так что разворачивать добычу на планете сейчас просто нет смысла. До тех пор, пока у нас нет всех необходимых комбайнов
