шагом.
Последний вагон, как и следовало ожидать, стоял далеко от здания вокзала. Но это оказалось меньшей из проблем. Билет исчез!
— Кажется, я билет потерял, — сообщил я проводнице, глупо улыбаясь. — Но моё место должно быть свободно!
Проводница скривилась, словно лимон откусила.
— Молодой человек, откуда я знаю, ваше это место или нет? Идите в кассу, пусть выдадут дубликат. У них в базе есть данные.
Я с сомнением смотрю на часы. Пять минут до отправления.
— А я успею?
— Если поспешите, то успеете.
К вокзалу я уж точно метнулся рысью, на ходу соображая, когда видел билет последний раз. Вспомнил! Я его сунул в бумажник вместе со сдачей, когда с таксистом расплачивался. Бумажника в карманах тоже нет. Вытащили, как когда-то в Ялте.
Возле касс стоит немалая очередь, но я зажал свою интроверсию в кулак и пошёл напролом, приговаривая: «Извините, у меня поезд отправляется! Извините, поезд!» Протиснулся к окошку:
— Я билет потерял, выпишите дубликат, пожалуйста...
— Дубликаты не выдаём. Обращайтесь к проводникам.
— Они меня к вам послали!
— Мужчина, вы плохо слышите?! Следующий, говорите!
Спорить, доказывать — значит наверняка не попасть на поезд. Ругнувшись под нос, бросился обратно. Теперь уже не рысью — галопом.
Проводница успела загнать отъезжающих в вагон, провожающих — выгнать из вагона и сама стоит на нижней ступеньке с флажком в руке. Узнала меня:
— Дали дубликат?
— Нет. Сказали, к вам...
— Ладно, давай полтинник и заходи.
— Нету у меня. Бумажник вместе с билетом...
— Без билета не возьму! — оборвала проводница. Взмахнула флажком, поезд тотчас дёрнулся, покатил.
— Стойте! — я бросился следом.
Вместо ответа проводница звонко лязгнула площадкой, захлопнула дверь.
Поезд катил всё быстрее. А я бежал за ним, пока не сообразил, как это глупо, и перешёл на шаг. Когда поравнялся с вокзалом, меня перехватил давешний таксист. Расплывшись в улыбке, протянул бумажник. Мой!
— Держи потерю. А я уже на проспект выруливать начал, смотрю — лежит под пассажирским сиденьем. Наверное, выпал из кармана, когда ты из машины вылезал. Я по билету понял, где тебя искать. Не переживай, там вроде можно деньги частично вернуть. Поменяешь на завтра. Не пожар ведь?
Не пожар... Я отстоял очередь у кассы, купил новый билет, дождался автобуса, ехал через полгорода. В общем, домой попал поздним вечером.
Ксения бросилась навстречу, едва я вошёл в квартиру. Ни переобуться, ни куртку снять не позволила, обняла, повисла на шее, чуть не уронив, обцеловала всего.
— Олежек, ты вернулся!
Выбитый из колеи этим напором, я не мог сообразить, как подступить к объяснению своего возвращения. Поэтому свёл его к минимуму:
— Опоздал на поезд.
— Слава богу! Думала — не увижу тебя живым!
Лишь тут я заметил её зарёванные глаза.
— Что случилось?
— Только что по телевизору сказали. Стрелка не сработала, что ли... Товарняк поезд твой зацепил, последний вагон перевернулся, пострадавших много... погибшие есть! Я как предчувствовала, аж сердце болело — не надо тебе ехать! Олежек, пожалуйста, пообещай, что не поедешь туда!
Я пообещал.
2005 год, апрель
В город студенческой молодости я попал спустя три года, и никак это не связано с Пашкой и таинственными звонками: банальная командировка, направили на курсы программирования повышать квалификацию. Пашке я таки не перезвонил — салфетка, где он записал номер, исчезла бесследно. Подозреваю, не без помощи Ксении, хоть она в этом и не признаётся. Почему-то не по душе ей пришёлся мой университетский товарищ.
Зато адрес, который Пашка продиктовал, в памяти засел крепко. В первый же вечер после занятий я отправился по нему, благо к «спальному» жилмассиву на краю города дотянули ветку метро.
Дом, серую типовую девятиэтажку, нашёл без труда. Поднялся на шестой этаж, позвонил. Ждать пришлось довольно долго. Наконец за дверью завозились, щёлкнули замком, приоткрыли. На меня вопросительно смотрела женщина предпенсионного возраста с уродливой «химией» на голове. Недостаточно пожилая для Пашкиной мамы, но явно старовата, чтобы оказаться его женой.
— Добрый вечер! Я к Паше... к Бармину Павлу.
Женщина отрицательно качнула завитушками.
— Вы ошиблись, такие здесь не живут.
Я покосился на номер возле кнопки звонка. Вроде всё верно.
— Это пятьдесят пятая квартира? И дом сто первый?
— Да. Но Барминых здесь нет, — она начала закрывать дверь.
— Постойте! — спасительная мысль пришла в голову. — Павел Бармин жил здесь три года назад. Вы, наверное, недавно квартиру купили?
На лице женщины появилось раздражение.
— Молодой человек, я живу в этом доме с тех времён, как его построили! Говорю вам — вы ошиблись!
Она захлопнула дверь. Помешать у меня наглости не хватило. Да и что я мог ей сказать? Очевидно, она права, с адресом получилась путаница.
Где искать Пашку, я сообразил в вагоне метро, стоило бросить взгляд на схему метрополитена: станция «Университетская». Разумеется! Занятия у меня начинаются в 10.00, значит, завтра с утра я наведаюсь на родную кафедру нашей альма-матер и всё выясню.
Мне повезло, на кафедре я застал Лисицына — в студенческую мою бытность это был молодой свежезащитившийся кандидат наук, а сегодня это был уже заматеревший доцент, если не профессор.
— Здравствуйте, Илья Генрихович. Можно? Учился у вас когда-то. Олег Рогожников...
Лисицын поднялся навстречу, протянул руки для крепкого рукопожатия и дружеского похлопывания по плечу.
— Конечно, конечно! какими судьбами? Присаживайтесь, рассказывайте, где вы, как...
— Нет-нет, я буквально на минутку. Ищу Бармина Павла. Он ещё работает здесь?
Лисицын удивлённо приподнял брови.
— Что-то не помню такого. Совместитель?
Теперь приходит моя очередь удивиться.
— Он со мной в группе учился. Потом аспирантуру закончил, защитился, преподавал здесь. Он у Борисова защищался, как и вы.
Лисицын нахмурился, вздохнул.
— Арсений Львович умер в прошлом году. А Бармина я не знаю, — он морщит лоб, трёт переносицу, всячески демонстрируя попытки вспомнить. — Нет, не знаю. Олег, вы ничего не путаете?
— как я мог спутать?! Мы с ним последний раз виделись в... каком? В девяносто седьмом! Он рассказывал, что защитился и преподаёт...
— Может, не у нас, не в университете? Да бог с ним! Давайте лучше по чайку. Сейчас первая пара закончится, Рокитянская спустится. Она ведь у вас читала? Подтвердит, если вспомнит, о ком идёт речь. — Он улыбнулся и подмигнул зачем-то.
Я попятился к двери.
— Нет-нет, спасибо, я на минутку заходил! У меня
