пальмой на колёсиках. Ни-ко-го...
— Тебе бы во времена инквизиции — цены бы не было. Пытать ты умеешь.
— Меня бы первой на костре спалили,— бросает взгляд исподлобья.
— Да, ведьма ты ещё та... Похвально, что ты это признаёшь.
Чувствую, как по телу разливается тепло. Но мне кажется, что оно не от горячего кофе, а от очередной перепалки с этой девчонкой. Она как зарядник, моя батарейка наполняется.
— Я тебя предупредила. Сунешь свой член хоть в одну дырку и...— показала пальцами чик ножницами.
— Садистка. Я же озверею.
— Ничего. Воздержание иногда полезно. Организм омолаживается...
— Этому организму,— провожу рукой вдоль себя,— регулярный секс нужен.
Или у вас проблемы будут.
— Перебьёшься... Дрочить тоже не советую, тут камеры кругом. Не испытывай судьбу — не повторяй промах известного футболиста.
Разворачивается и уходит. А мне прямо сейчас секса захотелось, так как запретили. До ломоты в яйцах. И не с кем-нибудь, а с этой инквизиторшей. Она умеет заводить.
Запретный плод...
— Сука...— весь сжимаюсь.
— Где наш холостяк?— слышу гневный крик Лилии в гарнитуру.— Лимузин подъехал. Найдите его!
— Иду я.
Знаю, что услышит.
* * *
Съёмочная ночь окончена. Три часа перерыва и нужно снимать дальше: разговоры по душам с девушками и церемонию выбора.
Хорошо, что всё выбрано давно за меня. Всё же здесь профи работают, и чуйка у них хорошо заточена на интересные экземпляры.
Откидываю голову на спинку дивана и застываю так. Шевелиться совсем не хочется. Я выжат.
— Держи,— слышу знакомый голос и открываю глаза.
Напротив Алиса с горстью таблеток и стаканом воды.
— Что ты принимаешь?— смотрит пытливо, пока я глотаю пилюли.
— Витамины и биодобавки, я без них загнусь с моим графиком.
— А антиандрогены?— присаживается напротив.
Молчу.
-У тебя сатириаз.
— Откуда ты...?
— Не важно,— качает головой.
— Ян сказал? Скотина!
— Какая доза?
— Семьсот пятьдесят в сутки.
— Помогает?— щурится.
— Ну... Как сказать... Желание отыметь кого попало, лишь бы было, пропало. Относительно...
— Терапия? Ты на сеансы ходишь?
— Да... Но редко... Мне некогда.
— Ты понимаешь, что можешь быть опасен для женщин?..
— Это я тебе должен такой вопрос задать. Ты мне запрещаешь... Ты врач?
— В какой-то степени,— дёрнула щекой. — Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления,— ударила по коленям ладонями и встала.
— Почему ты носишь перчатки?— посмотрел на её руки.
— Не твоё дело.
— У тебя проблемы с кожей?
— Нет.
— Шрамы?
— Нет у меня ничего,— злится.
— Тогда зачем? Ааа, я понял. У тебя гаптофобия, как у Железного человека.
— Железного человека? У него были фобии?
— Да. Он ничего не брал из чужих рук.
Она взяла и вырвала пустой стакан из моей руки.
— Убедился?
— Ты в перчатках. Возможно это такой приём избавления от страха.
— Психоаналитик доморощенный!— фыркнула и ушла.
А в натуре,— зачем перчатки?
На улице понятно, там холодно. Даже я свои натянул. Но она в помещении. И они тонкие, лайковые, такие не сильно-то в мороз согреют.
Прямо девушка-загадка. Столько вопросов и ни одного ответа.
* * *
— Откуда ты узнала про мою болезнь?— подхожу к Алисе в перерыве.— Я звонил Яну. Он божится, что ничего тебе не говорил.
— Это телевидение, Гас. Для журналистов найти компромат — не проблема,— поворачивается, пропускает руки по моей талии и выключает микрофон на поясе. А потом смотрит прямо в глаза.
В её светло-карих глазах я вижу отвращение и ненависть.
Но почему? Жопастой назвал? Так вроде проехали уже это недоразумение. Ты меня только что лапала так-то.
— Что я сделал?— не отвожу взгляда.
— Ты о чём?
— Ты смотришь на меня, как на ничтожество. Что я сделал?— повторяю вопрос.
— Во-первых, сломал мои любимые очки. Во-вторых, шантажом заставил быть твоим продюсером. От этой роли я особо энтузиазмом не блещу. В-третьих ... А "в-третьих" я ещё не придумала.
— Очки починят, работа временная...
— Если бы!
— Что не так с Ириной?
— Подозрение на кишечный грипп,— подходит к столику и наливает горячий чай из термоса.
— Это заразно?— морщусь.
— Заразно. Но обычно он бывает у детей.
— Слабо, но успокоила.
— Да, пожалуйста! Чай будешь?— подаёт бумажный стакан.
— Спасибо!— беру из её рук и слегка касаюсь пальцев.
Не отдёрнула. Значит, не боязнь прикоснуться. Такое на уровне инстинктов можно только проверить, а она не среагировала.
Стоп! И она меня за талию обнимала.
— Ты Шельма,— выдаю нелепую догадку.
— Кто? Гас, ты охренел?— гневно скалится.
Вау! Я вздрогнул. Тяжелая волна возбуждения скатилась в пах.
— Ты меня не так поняла. Шельма— это персонаж из люди Икс. Помнишь девушку, которая ходила в перчатках, потому что могла убивать своим прикосновением?
Смотрит, как на дебила.
— Ты бы поменьше комиксы читал. А то они там баб сисястыми и жопастыми рисуют.
Я непроизвольно хихикнул.
— Придурок... У тебя и так мозги кривые, а ты подобную ерунду разглядываешь. Пришвина лучше полистай — успокаивает.
— Пришвин — это скучно. Он о природе писал.
Алиса вскидывает брови и слегка приоткрывает пухленькие губки от удивления.
Блядь...
Что-то прям, ломает меня. Неужели таблы не подействовали? Обычно осечек не было.
У меня сейчас желание впиться, как упырь, в эти губы.
Непроизвольно облизываюсь.
— О, Господи!— вскрикивает и начинает удаляться.
— Извини,— догоняю.
— Держись от меня подальше. Мне ещё психов не хватало в жизни.
— Ты же сама признаёшь, что это болезнь.
— Не ори! Всем совсем не обязательно знать, что у тебя проблемы в половой жизни,— шепчет.
— Проблем как раз нет. Есть неудовлетворенность. Мне всегда мало. Чего-то не хватает.
— Влюбись! Кекс по любви — самый крутой. Ни одна виртуозная шлюха не сравнится с любимой девственницей.
— И как это сделать?
— Тебя за
