мельчайших подробностей, куда тебя унес этот красавчик!
Я испускаю долгий мучительный вздох и накрываю лоб ладонью, не желая вспоминать свои ночные приключения.
И все же яркий вкус стыда поднимается в моем горле.
— Откуда ты вообще знаешь?
— Ты прикалываешься? Да ты есть практически в каждой истории тех, кто тусовался вчера на пляже.
Мои пальцы крепче сжимают телефон.
— О каких историях ты говоришь?
— О тех, что на твоем бабушкофоне не посмотреть! И хватит отвлекать меня встречными вопросами, рассказывай!
Я мысленно закатываю глаза и провожу ладонью по лицу.
— Нечего рассказывать, этот придурок просто отнес меня в какой-то дом… — я замолкаю, понимая, как убого будет смотреться моя ложь, после того, что я только что сказала. — В общем, ничего интересного, позапугивал и отпустил меня домой.
— В дом, значит?
Я угукаю.
— А потом просто взял и отпустил?
Снова угукаю, пропуская эпизод с тем, как он пожирал мои губы. Или как я стонала, позволяя его языку путешествовать у себя во рту. Или как его эрекция терлась о мою промежность…
Боже… Хватит об этом думать!
Я даже не заметила, как моя кровь закипела от всех этих всплывающих картин в голове, и теперь кожу охватывает покалывающий жар, но я спихиваю все на раздражение, пульсирующее под кожей.
— И ты думаешь, я поверю во всю эту брехню? — снова раздается голос подруги, которая в отличие от меня явно в приподнятом настроении. — Даю тебе еще одну попытку.
Я корчу гримасу, мечтая, чтобы абонент на другом конце провода получил короткую амнезию.
— Ну-у-у… может быть, ты все-таки поверишь в мою брехню, и на этом закончим?
— Ага! Я так и знала! Он успел сорвать твою вишенку?
Мои глаза распахиваются, а щеки вспыхивают от смущения.
— Что? Нет, конечно! Какая нахрен вишенка! — огрызаюсь я.
— Та, что еще никем не была сорвана, — Леся хохочет в трубку. — Ну, по крайней мере, до сегодняшней ночи с сексуальным мажором.
— Да не было у меня с ним ничего! — шиплю я, чувствуя, как краснею еще сильнее.
— Так уж и ничего? — продолжает забавляться подруга.
Я втягиваю воздух через нос и задерживаю его в легких, пока грудь не начинает распирать, а потом шумно выдыхаю.
— Он меня поцеловал, — резко выдаю сквозь зубы. — Все? Довольна?
— С ума сошла? Нет, конечно! — я слышу, как эта коза улыбается. — И как он тебе?
Я нервно дергаю большим пальцем на ноге.
— Никак!
— Ты такая врушка, Самойлова. А где поцеловал?
— В смысле где? — я хмурюсь. — В лесу.
Леся прыскает со смеху.
— Я имею в виду в губы или еще куда? М-м?
Моя кожа буквально трещит от неловкости, когда я понимаю, о чем эта извращенка спрашивает.
— В губы, только в губы, Лесь.
— Малые или большие?
— Ты совсем больная? — едва ли не кричу я.
— Все-все, шучу-шучу.
— Это был обычный поцелуй, — снова повторяю, взбешенная ее подозрениями. — Перорально! Рот в рот! Так доходчиво объяснила? И вообще, это была первая и последняя вечеринка, на которую я с тобой ходила!
— Ой, да ладно, не психуй ты.
— Не буду, если ты отстанешь от меня с этими идиотскими расспросами.
— Ну знаешь ли, не каждый день подруга становится объектом сплетен. Домой-то ты как добралась?
Я уже хочу послать Худякову далеко и надолго, но последний вопрос притупляет мое желание.
— Эм-м… как-как… автостопом.
Я закусываю нижнюю губу, со стыдливым румянцем вспоминая, запах дорогого кожаного салона иномарки, сильные татуированные руки на руле, квадратную челюсть, которую я тайком разглядывала всю дорогу до дома, и чувственные губы, вкус которых я теперь, наверное, не смогу забыть…
Но я забуду. Потому что все, что произошло между нами, было глупой ошибкой. Уверена, сегодня он и не вспомнит обо мне.
— Ой, блииин, — мечтательно протягивает подруга, напоминая о себе. — Завидую я тебе, Самойлова. С первого дня станешь звездой универа.
— Это еще почему?
— Ну потому что Илай Багиров — это влажная мечта каждой девчонки в нашем универе.
— В нашем… универе? — я даже сажусь в кровати, растерянно убирая волосы за уши. — Стой… — сглатываю, — ты хочешь сказать… Этот мажор учится в том же универе, куда мы с тобой поступили?
— О, подруга, — хихикает Худякова, и мне хочется ее стукнуть, — он там не учится, он там правит, как и полагается таким королям, как он.
Глава 3
Последующие дни тяжесть, давящая мне на грудь, после того как я узнала, что буду учиться в одном универе с Багировым, ни капельки не ослабевает. И даже наказание опекунши, которая, конечно же, узнала, что я нарушила комендантский час, не помогло отвлечься от мыслей об этом самоуверенном мажоре.
И что-то мне подсказывает, первый учебный год может стать моим личным адом.
Проблема лишь в том, что я не знаю, какой ад окажется хуже. Тот, в котором я жила все это время, или тот настоящий кошмар, который меня еще ждет впереди?
Я не знаю, но в любом случае я готова рискнуть, потому что у меня больше нет сил терпеть издевки моей двоюродной тети. Я так устала от ее вечных недовольств, указаний и едких замечаний, что в глубине души даже рада, что рада освобождению из этой тюрьмы. Правда, на выходные мне все равно придется приезжать сюда.
Но лучше так, чем жить в этом проклятом доме по средневековым законам. Мне стоит радоваться хотя бы тому, что наказанием за мою ночь приключений стало заточение в комнате, а не порка ремнем.
Не хватало еще в синяках поехать на учебу.
Мне не нужны проблемы. А если хоть кто-нибудь узнает, как опекунша обращается со мной, она сделает все, чтобы я лишилась денег, которые мне должны достаться в наследство от бабушки, после того как я закончу учебу. Таково было ее последнее слово, которое она сказала моей двоюродной тете. Вот только если бы бабушка знала, какому чудовищу доверила свою внучку…
И из-за этого чудовища я в первый же день опаздываю и пропускаю собрание первокурсников. Я так торопилась, что, едва закинув сумки в комнату общежития, убежала из него. Я даже не успела погладить блузку, которая сейчас прилипает к моей вспотевшей спине из-за того, с какой скоростью я бегу из корпуса общежития в учебный.
Надеюсь, Леся внимательно слушала куратора, а не искала в ленте соцсетей всех парней универа.
Я останавливаюсь на большом каменном крыльце и быстро перевожу дыхание, поправляя блузку, заправленную в юбку с высокой посадкой, а затем — конский хвост, перекидывая волосы на одно плечо.
Все в порядке.
