Маша Демина
Жестокие игры мажора
Глава 1
— Что-то мне подсказывает, что я зря поехала с тобой на эту вечеринку, — ворчу я, слыша гул музыки и толпы, которая, судя по всему, сходит с ума на ночном пляже.
— Так, давай вот только без драмы. Через несколько дней у нас начинается учеба, и я не думаю, что с твоим рвением грызть гранит науки у тебя останется время на веселье со мной. К тому же это закрытие сезона и тут обязательно будут старшаки. Так что не знаю, как ты, но я намерена найти себе покровителя хотя бы на первый год обучения.
— Фу, — я морщусь, бросая косой взгляд на Худякову.
— Ой, вы только посмотрите-ка на нее. Фукает она, — мы останавливаемся, чтобы пропустить машину, а потом быстро переходим дорогу. — Тебе так-то тоже стоит задуматься. Знаешь ли, новые знакомства не помешают. Да и вообще, ничто не придаст тебе такой авторитет, как статус девушки старшекурсника.
— Как хорошо, что авторитет меня волнует в последнюю очередь, — бурчу себе под нос, разглядывая носки своих мелькающих на асфальте кед. — Я вообще-то поступила, чтобы учиться, а не вот это вот все…
— Одно другому не мешает. Ладно, не переживай, твоим авторитетом буду я, — легкомысленно отмахивается Леся, а потом останавливается и резко поворачивается ко мне. — И давай договоримся, — грозит пальцем. — Сегодня мы отрываемся без твоего нытья и несмотря ни на что. У нас и так времени в обрез.
— Я не ною, — огрызаюсь я в мягкой форме. — Просто мне не нравятся такие масштабные вечеринки. К тому же, если я не приду вовремя, ты сама знаешь, эта ненормальная опекунша закроет меня в комнате на неделю. А последний пригородный автобус сегодня отменили.
Леся закатывает глаза, нетерпеливо постукивая ногой.
— Я же тебе сказала, Татарин приедет к двенадцати и отвезет тебя.
— Угу. Только я должна быть дома в десять, — напоминаю я тактично.
Тогда Леся теряет терпение и, схватив меня за руку, утягивает на другую сторону улицы, бубня себе под нос:
— Твоей старой наседки не будет дома до утра. Она ничего не узнает.
Хотелось бы в это верить.
Сдавшись, я позволяю своей подруге утянуть себя к лесополосе, за которой и находится тот самый пляж и озеро.
Постепенно сквозь стволы деревьев начинает виднеться большой костер и много-много маленьких разноцветных огоньков, которые станут еще ярче, когда на улице окончательно стемнеет. И чем ближе мы подходим, тем громче становятся басы музыки. И это только усиливает напряжение в моем животе.
Мне становится не по себе.
Особенно когда мы преодолеваем истоптанную витиеватую тропинку через кусты и нам открывается узкая полоса пляжа, вдоль которой расположено несколько самодельных сцен с разной музыкой и подсветкой, а вокруг — веселящаяся толпа людей.
Кто-то пьет, кто-то танцует, кто-то ставит палатки, а кто-то разукрашивает себя красками холи, бросая друг в друга разноцветный порошок. Все это вызывает странный трепет у меня в животе. Наверное, потому что в глубине души мне тоже хочется хоть раз в жизни побыть такой же беззаботной и отдохнуть, не боясь после этого получить средневековое наказание. Я отбрасываю эти мысли в сторону и продолжаю рассматривать обстановку. Подальше есть зона чилаута у костра, вокруг которого тоже собрались люди, чтобы послушать игру на гитаре. А еще дальше играют в волейбол в последних лучах пестрого заката.
Я еще никогда не была на такой вечеринке, но наслышана о ней давно. Каждый год двадцать пятого августа «золотая молодежь» устраивает тусовку на загородном пляже, я бы даже сказала это рейв в стиле андеграунд, который длится целых три дня. Но первый день самый эпичный. Поэтому сегодня здесь будет максимальное скопление народа со всех уголков города и районов. Ну а я впервые побываю там.
— Ночью все сцены и навесы будут гореть люминесцентными красками и фонариками всех мастей. Круто, да? — тараторит Леся с энтузиазмом, возвращая мое внимание к себе.
— Очень, — шепчу я, ошарашенная увиденным. — Такое ощущение, будто я попала на Гоа.
Хотя и там я тоже никогда не была.
— Я знала, что тебе понравится, идем скорей!
— А ты знаешь тех, кто все это организовывает? — выкрикиваю я на ходу, чтобы не отстать от Леси, когда мы оказываемся в толпе.
— Прям чтоб лично — нет, но Рус их знает. И, судя по его рассказам, там какие-то отмороженные мажоры. О, а вот и Рус, — оживляется она и начинает подпрыгивать, маша рукой компании у импровизационного бара. — Идем к брату.
— А почему отмороженные? — с опаской спрашиваю я.
— У них есть какая-то игра. И я не завидую тому, кому они решат бросить вызов, — уклончиво отвечает подруга.
1.1
Тогда я останавливаюсь и хватаю подругу за руку, вынуждая ее обернуться.
— Что?
— Ну расскажи, что за игра? — выпрашиваю я, сама не понимая, в какой момент мне стало интересно все это.
— Самойлова, ты прям меняешься на глазах, — подкалывает меня Худякова.
— Ну, Лесь. Интересно же.
Она демонстративно закатывает глаза, но потом выдыхает и отводит меня за руку в сторону.
— На самом деле я и сама-то не особо знаю все подробности. Рус сразу мне дал понять, чтобы я даже и носа своего туда не совала. Но вот что я знаю из другого источника, — ее глаза загораются веселым огоньком. — В общем, есть пятерка чертовски сексуальных мажоров, которые основали эти игрища, и, чтоб ты понимала, у них нет никаких границ. Ни в моральном, ни в физическом плане. Богатенькие родители всегда прикрывают их задницы. Вот они и веселятся с простыми смертными как хотят в своей извращенной фантазии. И лучше бы им не переходить дорогу. Поэтому, когда избалованные красавчики бросают кому-то вызов, никто не отказывается. Потому что в противном случае ты все равно, — Леся начинает загибать пальцы, — можешь быть либо вызван на бой, а следовательно избит, либо становишься предметом сплетен и унижений, либо тебя просто трахнет один из них, а может, и не один, — Леся наклоняется и говорит мне в самое ухо заговорщицким тоном: — Я слышала, что они любят делить девушек в процессе, — подруга отстраняется от меня с хитрой ухмылкой на лице, а у меня глаза на лоб лезут. — Последнее, кстати, не самое страшное. Судя по тому, что каждая из девчонок мечтает переспать хотя бы с одним.
Жар смущения слишком быстро кусает мои
