за меня переживает. Внутри разливалось тепло — было приятно, что она заботилась обо мне и переживала также, как тревожусь о ней.
— Постараюсь. Впрочем, ты и сама знаешь, как у меня это получается. Не удивлюсь, если по дороге домой успею еще вляпаться в какую-то передрягу. Количество неудач на одну прожитую минуту крайне велико для одного человека и почему этим человеком стала именно я, ума не приложу.
— Ну, возможно это твой дар, — хихикнула она. — Ты поражаешь всех своим примером. Когда кому-то вдруг кажется, что хуже быть и не может, приходишь ты и начинаешь перечислять все свои неудачи, доказываешь, что может. — Она прыснула, и я тоже, тут она была права.
— Ты тоже береги себя, — чмокнула ее в щеку и вышла в подъезд.
Я ушла, а она видимо долго еще стояла на лестничной площадке и смотрела мне вслед. Не знаю, когда она захлопнула двери, но я этого уже не слышала.
Выйдя на улицу, посмотрела в сторону парка, где со мной приключилось это странное происшествие, но тут же отвела взгляд. Не знаю, как со всем этим свыкнуться, но была уверенна на тысячу процентов, что все это было наяву, а не привиделось мне.
Я тряхнула головой, отгоняя наваждение. Чем дольше всматривалась в темноту, тем больше мне казалось, что оттуда за мной кто-то пристально наблюдает.
Глава 2
Утро понедельника началось довольно рано со странного чувства, словно что-то изменилось. Я поднялась с кровати, все еще сидя под одеялом, потому что меня морозило. По всей видимости, погода была не очень хорошая, и, посмотрев в окно, смогла в этом убедиться.
Шел сильный дождь, да такой, что не было видно ничего в радиусе обзора, который сократился до трех метров. Ну вот, для ужасного дня только этого мне не хватало!
Ужасным он мог быть хотя бы потому, что мои опасения подтвердились. Родители посадили меня под домашний арест, как делали это каждый раз, когда считали, что достаточно сильно провинилась, чтобы провести половину своей жизни взаперти. В последнее время меня постоянно преследует ощущение, будто вот-вот получу арест ни за что.
Особенно невыносимо стало терпеть родительские замечания в мой адрес после того, как на свет появился младший брат Роберт. И, хотя ему уже было восемь лет, он все еще оставался маленьким задирой. Временами он и вправду казался забавным, однако в большинстве случаев бесил настолько, что так и подмывало закрыть его в шкафу на долгое время, пока вся назойливость не испарится в нем безвозвратно.
Только вот совесть не позволяла мне этого сделать, да и не хотелось сидеть под домашним арестом из-за перепалки с младшим членом семьи. Роб всегда мог нажаловаться матери, что его чем-то задела или обидела, даже если этого на самом деле и не было. И верили почему-то всегда ему. Конечно, он ведь младше, а значит, что все сойдёт с рук. Кто у нас любимчик? Правильно, милашка Роберт. Мне всегда казалось, что второго ребёнка родители ждали с большим энтузиазмом, нежели меня.
Ко всем этим несчастьям еще добавилась непогода. Дождь мне нравился, правда, только тогда, когда дело касалось посиделок у окна с книгой. Сейчас мне нужно было идти в школу, а ведь если такая погода продержится более пары дней, случится катастрофа — заболею и проведу две недели в страшных мучениях, это будет просто невыносимо.
Я начала бурчать себе под нос и нехотя вылезла из-под одеяла, отчего моментально продрогла. Чтобы не мерзнуть, решила как можно быстрее накинуть на себя одежду. Пижама в один миг слетела прямо на стул, и на замену ей пришли теплые колготы и черное шерстяное платье. Ненавижу, когда мне холодно.
Заплетая волосы в косу, посмотрела свое расписание, и показатель моего настроения с нулевого уровня продолжил опускаться все ниже, достигая отрицательных значений. Ненавижу, когда начинаю путаться в днях недели, странно вообще, что за семь месяцев учебы так и не выучила расписание. Первым уроком сегодня была литература, про наличие которой благополучно забыла.
К самому предмету претензий не имела, он мне даже нравился. Иногда. Чего нельзя было сказать о преподавателе, который вел эту дисциплину. Не знаю, у всех ли учителей литературы есть бзик открытого проявления ненависти к ученикам, но у нашего он был явно выражен.
И хотя складывалось впечатление, что только у учительницы по литературе шарики закатились за ролики, остальные представители педагогического коллектива нашего образовательного учреждения не хотели сильно отличаться от нее во время весенней аттестации, которой подвергались все школы.
На учебу не жаловалась, училась сносно, не была круглой отличницей, но и неуспевающей меня тоже не могли назвать. А все из-за нелюбви к углубленному анализу и заучиванию наизусть текстов и теорем. Прояви больше упорства — смогла бы добиться любой поставленной цели. По крайней мере, это мне твердили все преподаватели, которых успешно игнорировала, беззаботно витая в облаках.
Думая обо всем этом, начала собирать сумку в школу. По моему выражению лица с утра сразу можно понять — я ненавижу утро, понедельники, школу и все, что с ней связано. У всего были свои причины.
Учителя будто с катушек сдвинулись, и это, между прочим, мягко сказано. Каждый день они задавали такое количество заданий, с которыми ну просто невозможно было справиться за один вечер. От этого возникала мысль, что проще продать душу дьяволу, чем разобрать семь задач по физике, к которой с самого начала у меня не было ни способностей, ни проявлений интереса.
Я собрала все необходимые принадлежности и с неохотой поволокла свое полуживое тело на кухню, по дороге бесцеремонно швырнув рюкзак на пол в коридоре.
На столе меня уже ждал готовый завтрак, о котором позаботился отец перед уходом на работу. И пока мать пыталась разбудить моего незадачливого брата, чтобы собрать его на занятия, уселась за стол и начала лениво жевать бутерброды, успевая при этом просмотреть в телефоне все, что мне написали мои школьные подруги.
Одна из них пошутила, что из-за такой погоды ей придется в школу добираться на подлодке, другая жаловалась, что она придет на занятия лишь тогда, когда руководство выделит ей деньги на покупку обуви, которая не промокает, а третья сказала, что только проснулась и не понимает какой сегодня день. Вот они, те люди, которые не давали мне унывать в любое время и погоду и смешили своей причудливостью. И хотя я собралась достаточно быстро, а завтрак не занял у меня больше семи минут, все
