убедили меня, Петр Васильевич, понедельник для принятия безотлагательных принципиальных решений — уже наступил!
Х а б а р о в. Матвей Григорьевич, я весь внимание, излагайте!
П о л о з о в. Петр Васильевич, ведь если мы возьмем, скажем, принципиальную энергетическую схему Западного Берлина… (Чертит.)
Х а б а р о в. Или Демократического… (Чертит.)
П о л о з о в. Или Гамбурга… (Чертит.) Типичного скандинавского города…
Х а б а р о в (чертит). Наконец, новые районы Москвы…
П о л о з о в. Или новостройки Ленинграда… (Чертит.) А ведь эти оптимальные схемы создаются в корсете проблем, напластовавшихся десятилетиями!..
Х а б а р о в. Тем важнее нам сейчас эти проблемы предвидеть и предупредить, пока Коноярви еще — на бумаге!
П о л о з о в. С учетом этого и перспективы развития предпочтительней, на мой взгляд, было бы с самого начала заложить такое вот постоянное решение схемы… Как вам? (Прерывая себя.) Петр Васильевич, извините, я спешил к вам и совсем забыл сказать, что я дозвонился насчет…
Х а б а р о в. Пентрексила!
П о л о з о в. Да-да-да! Со мной учился, еще при нэпе…
Х а б а р о в. И сестра его жены — шишка в Главном аптечном управлении!
П о л о з о в. Да-да, так вот, этот мой однокурсник, оказывается, умер от инсульта… три года назад.
Х а б а р о в. Жаль!
П о л о з о в. Но я разыскал сестру его жены. (Разведя руками.) Она уже не шишка, и вообще на пенсии шестой год… Как жизнь уходит! Но я спешил принести рецепт, вот он, так лечили моего сына, правда… тридцать лет назад. Не подойдет, нет?
Х а б а р о в. Все равно спасибо вам, Матвей Григорьевич!
П о л о з о в. Я так понимаю вас! Моя внучка, тоже первоклассница, пропускает уже вторую четверть, просто с ног сбился!..
Х а б а р о в. С ног сбиваться должен бы ваш сын.
П о л о з о в. Он же… в разводе!
Х а б а р о в (с иронией). С дочерью?
П о л о з о в (разведя руками). Другая семья! Ребенок… Не его.
Х а б а р о в. Что же мать, бывшая жена сына?
П о л о з о в. Тоже — новая семья… Сыну — достается, подрабатывает вечерами: алименты!.. Правда, он тоже получает их.
Х а б а р о в. Не понял?
П о л о з о в. В новой семье сына на ребенка идут алименты от того отца, но тот зарабатывает весьма скромно, идут гроши, сын выплачивает куда больше… Подрабатывает, надо же разницу как-то компенсировать? А бывшая жена сына нуждается в алиментах потому, что ее новый муж платит в свою старую, брошенную семью! А в той, в старой его семье, уже бывшая жена платит бывшему первому мужу, который, кстати, и был когда-то мужем новой, второй жены моего сына. (Разводя руками.) Кольцо!
Х а б а р о в (рассмеявшись). Любовь — кольцо!.. (Со злостью.) Сволочь!
П о л о з о в. Да-да-да… Кто?
Х а б а р о в. Дети — страдают!.. (Пауза.) Извините.
П о л о з о в. Понимаю вас, Петр Васильевич! Когда ваша только еще родилась, помнится, грудная еще была, вы уже разыскивали школьного приятеля, ставшего профессором в университете, и строго предупреждали, что девочка будет поступать к нему на биологический… через семнадцать лет! Так все смеялись…
Х а б а р о в. Напомнил Лешке, что, если бы не давал ему списывать математику с первого класса, — в жизни бы ему не выйти в большие ученые!.. (Возвращаясь к чертежам.) Итак… Итак, наконец-то поработаем мы с вами, Матвей Григорьевич! Житья не давал этот Проклов…
П о л о з о в. Пока вы его не сняли.
Х а б а р о в (рассмеявшись). Я?
П о л о з о в. Говорят!..
Х а б а р о в. Снимал генеральный директор, а вопрос ставили местком, партбюро…
П о л о з о в. Конфликт у Проклова был с вами.
Х а б а р о в. Конфликт у Проклова был с коллективом.
П о л о з о в. Коллектив помалкивал, в кулуарах разве… Кроме вас.
Х а б а р о в. Решил — или вышибу, или уйду сам. Но единственное, к чему не стремился, — занять его место. Впрочем, не верят!..
П о л о з о в. Я верю!
Х а б а р о в (вдруг). Кстати, а почему?
П о л о з о в (помявшись). Не ваше это дело, Петр Васильевич, не обижайтесь… Не ваше призвание, что ли? А Проклова трудно было снимать, говорят, директор колебался…
Х а б а р о в. Долго колебался…
П о л о з о в. Проклов всегда обеспечивал план. Нужный процент перевыполнения. Без срывов сроков. Знамя за первые места… Кровь из носу, как говорят, а обеспечивал!
Х а б а р о в. Вот именно, кровь из носу!
П о л о з о в. Это — уже не производственная сторона вопроса…
Х а б а р о в. Сколько старых, лучших кадров ушло… По-черному! С обидой, с инфарктами, инсультами! Ладно… Теперь наконец-то поработаем по-человечески, дорогой Матвей Григорьевич.
П о л о з о в. Петр Васильевич… А поработаем ли?
Х а б а р о в. Поработаем! Вон у вас — ни одного седого… О, женщины! Да вы же еще…
П о л о з о в (глухо). Какие женщины!.. (С горечью.) Прекрасно вы все понимаете.
Х а б а р о в (помедлив). Не все.
П о л о з о в. Юбилей! Позолотили пилюлю… Вам-то, вам зачем? Мы же всегда с вами… Еще когда вы начинали у меня старшим инженером!..
Х а б а р о в (помедлив). Что же именно нужно мне?
П о л о з о в. Разве я не понимаю, зачем золотят пилюли? Юбилей!.. Петр Васильевич, ну, что нам притворяться друг перед другом?
Х а б а р о в. Вот именно. Что же мне именно нужно от вас?
П о л о з о в. Когда Проклов говорил мне насчет седых волос, что странно, почему их еще нет… Вы сейчас повторили его, слово в слово!
Х а б а р о в. Так он говорил с вами… об этом?
П о л о з о в. Год назад еще…
Х а б а р о в. Так вот она — причина вашего прошлогоднего инфаркта?! А вы что-то плели всем про семейные проблемы сына?!
П о л о з о в. Было указание балансовой комиссии комитета. Проклов не виноват… А? В секторах и отделах высок процент руководителей пенсионного возраста: указание справедливое — разве у меня сейчас та голова, что в ваши годы? (Вдруг.) Глупо как! Красился… Думал, не так в глаза бросаться будет? На морковку с молодежью ездил!..
Х а б а р о в (твердо). Намерены ли вы помочь мне с Коноярви?
П о л о з о в. Лично я бы…
Х а б а р о в. Благодарю вас. Приступайте! Матвей Григорьевич, инженером я стал не в вузе, а работая у вас, и вы сейчас единственный, чей деловой совет я воспринимаю полностью и всерьез. Приступайте.
П о л о з о в. Иду. Иду-иду!..
Х а б а р о в. И юбилей отметим. Не «золотую пилюлю» — золотой рабочий юбилей! (По селектору.) Генерального директора. (Себе.) Все будет ладом-чередом!.. Люда, Хабаров говорит, а что сам?.. Занят? Оторвите, по Коноярви, скажете… По Коноярви и говорит? Москва снова? Освободится — соедините. Спасибо на добром слове! (Опускает трубку, но еще не сразу снимает руку.) Все будет ладом-чередом…
Вламывается расхристанный Б а р д и н, в руках его — плоская коробочка.
Б а р д и н. Не кантовать!.. Ампулы!..
Х а б а р о в. Пентрексил! (Бросается к телефону.)
Б а р д и н (валясь в кресло). Он…
П о л о з о в. Гера, как вам удалось?!
Б а р д и н. Связи!
Х а б а р о в (по телефону). Это я!.. Тридцать девять? Ничего, теперь легче, пентрексил — вот он, в руках! (Кивая Бардину.) Отправляю!
Б а р д и н. Тачка на приколе — права сейчас отобрали за превышение!
П о л о з о в (суетясь). Такси — не меньше часа ожидания!
Х а б а р о в (по телефону). …Ставь кипятить шприцы!.. В ампулах, да! Дозировка ноль пять, да!..
Б а р д и н (Полозову). Остановлю первый же транспорт!
Х а б а р о в (по телефону). …Срок годности?
П о л о з о в. Здесь, вот, Петр Васильевич! «Срок годности», вот…
Х а б а р о в (по телефону). Срок годности препарата…
П о л о з о в (растерянно). …Истек.
Х а б а р о в. Почему?
П о л о з о в. Вот… Годен до июля семьдесят четвертого… Истек!
Х а б а р о в. Ослабло действие, увеличить дозировку… только и всего?!
П о л о з о в.
