с матерями по ягоды, да по грибы. Когда семья разрослась (пополнение двумя девочками), – они перешли на домашнее обучение, что замечательно отразилось на общем состоянии детей.
Позже они занялись пчеловодством и обзавелись хозяйством; корова, кролики и домашняя птица. Приобрели двух лошадей, в будке обжилась собака (алабай), а на чердаке приютились два котёнка неопределённого окраса и породы. Сами пришли. Со временем снесли старую хибару и отстроились заново, на свой лад. Обзавелись конюшней с сеновалом на втором ярусе. Справили баньку, стали обрабатывать арендуемые поля. Сажали коноплю, делали пеньку и ткали одежду, которую продавали через интернет.
Местные знали, что у приезжего две жены и сильно этому удивлялись. Но никто не знал, кто они и откуда прибыли, поговаривали разное. А спустя время это перестало быть новостью и о них благополучно забыли, до того самого дня, пока не преставился глава семейства.
Никто не мог за них сказать худого слова, только говорили, что нелюдимы были, никого к себе в дом не звали, гостей не жаловали. Друзей и подруг, как таковых у них не было, поскольку знаемо, какова у женщин бывает – зависть, а у мужей – «интерес» на чужих жён. Семья была большая (семь человек), крепкая, дружная. Никто не слышал бранного слова или ругани. Они не были набожны (верующими), не ходили в церковь, но посты (голодание) держали и в проруби купались, да детей к закаливанию приобщали. Летом всегда ходили с босыми ногами, так для здоровья полезно будет. Почти не болели, за редким случаем, да и то лечились сами, травами да наговорами. По ошибке их можно было принять за староверов или другую конфессию, живущую своим укладом, но они таковыми никогда не были. Были сами по себе, но с людьми и соседями знались. Помогали при случае.
Говорят, у них были свои традиции и семейный уклад, что-то типа негласно установленных правил, которые они время о времени корректировали применительно к жизни. Но все без исключения честно и добросовестно соблюдали. Нам бы такие законы!
У них было заведено, что вся семья собирается за одним столом. Утром ли, в обед или за ужином, и подаются столовые приборы по количеству присутствующих в доме лиц. Но, однажды, он не вышел на завтрак и домашние забеспокоились. Обнаружив его спящим в своей кровати, без дыхания, все поняли, что отец семейства – ушёл! Несмотря на то, что он – умер, никто не плакал. Потому как при жизни он всех учил, что оплакивать покойного напрасный труд. Напротив, за него в самую пору порадоваться, ведь он продолжил свой жизненный путь в новом мире.
На его застывшем лице замерла улыбка, ведь он «ушёл», как счастливый человек – уснул и не проснулся, без боли, страданий и хвори. Просто уснул и всё. Пожалуй, лучшая смерть из всех возможных. Ведь он знал, что всё у них будет хорошо, даже без него. Ведь он учил их, готовил к этому. Рано или поздно у всех наступит свой срок, и не суть важно, когда. Важно не то, как долго прожил, а как?!
У него была поистине счастливая жизнь, в которой он создал свой собственный мир, свою маленькую Вселенную, свой улей. По своим правилам, взаимному согласию и в любви. В уважении к чаяниям друг друга. В своей, отдельно взятой семье он был проповедником истинных ценностей. Детям оказывалось требуемое внимание, женам – забота, а ему – уважение. Он сделал всё, что от него зависело, и прожил свой век не зря. Ему есть чем гордиться, ведь его дети понесут этот флаг истинных ценностей дальше. Их не сломит жизнь, ведь к ней они готовы, воспитанные в любви и уважении к ближнему. Настроенные на созидание, а не потребление. А ещё он счастлив тем, что ему не за что было стыдиться, и не о чём было жалеть. Он ушёл без сожалений и цепляний за мир, каким он его знал. Он сделал больше того, что смог, но меньше, чем того желал. А оставшиеся дела и заботы подхватят любимые жены и родные дети. Ведь они отрада и продолжение его самого.
Он оставил лишь один простой навет; «Люби свою жену больше себя самого. А жена должна ценить мужа больше своих детей. Дети лишь усиливают брак, но если нет «клея», всё напрасно. Очень важно найти своего человека и подарить ему себя!»
